— И что дальше? — заинтересованно спросил Малфой, с любопытством разглядывая реликвию одного из основателей Хогвартса Салазара Слизерина.
— А дальше надо узнать, сколько этот урод сделал крестражей и куда он их попрятал. Уничтожив все якоря, можно будет легко убить его самого, уничтожив при этом его физическое тело. Он сейчас очень слаб. Его собственной магии ему не хватает. Вот он и тянет её со своих клеймёных рабов. Драко, не вздрагивай! Они не соратники, Драко, они — рабы!
Малфой поник головой и тихо прошептал:
— Да. Я знаю. Но как ты узнаешь, сколько этих якорей у него?
— Пока не знаю, — пожал плечами юный Лорд, засовывая медальон обратно под свитер. — Поговорю с Беллой. Она была его верной сподвижницей. Сам он, без помощников, не смог бы провести обряд разделения души. Это может сделать только некромаг. А Белла знает об этом обряде всё. Она его проводила для своей тётки Вальбурги. Волан-де-Морт мог стереть ей память об этом обряде. Надеюсь, в лечебнице ей помогут всё восстановить.
— Ты хочешь отправиться в лечебницу? — спросил Драко. Эдасих кивнул. — Когда?
— Первого января. Надо всё закончить быстрее. Нам с тобой ещё варить зелье амортенции и писать эссе о нём.Ты числа до пятого будешь занят обучением с вейлами. А я постараюсь управиться за это время. Да ещё и планы недолорда о нападении на Азкабан…
— Эдасих, — вклинилась в разговор парней королева, — ты хочешь помешать его планам?
— Не знаю, бабушка. Вот хотел спросить у тебя. Как ты думаешь, стоит ли вмешиваться?
— Если для тебя важно моё мнение, то думаю, что не стоит. Это дело министерства и Аврората — защищать свою тюрьму.
— Да, согласен. Но ведь они не в курсе…
— Эдди, повторяю, это их дело. Всё равно, сидельцы сейчас будут слабы. Сколько они провели в Азкабане? Больше четырнадцати лет. Их магия и физическое здоровье высушены дементорами, голодом… Я даже не понимаю, зачем они Волан-де-Морту. С них уже и взять-то нечего…
— Кроме денег, — вставил реплику Малфой.
— О! Возможно! — согласилась с парнем королева вейл. — Да, мальчик, ты прав. Они смогут открыть свои сейфы и снабдить того деньгами, чтобы он нанял других в свою армию. Значит, надо работать с теми, кто может пойти за ним ради золота. А это в первую очередь — оборотни, вампиры и великаны. Эти на всё готовы ради презренного металла.
— Что значит — работать с ними? — неуверенно переспросил Эдди, косясь на бабушку, которая, надо сказать, совсем не выглядела как бабушка — красивая молодая женщина лет тридцати.
— Перекупить. Заплатить больше, чем им предложит, как ты его называешь, недолордик.
— Ага, легко сказать — заплатить. Откуда у меня такие деньги? — буркнул юный Лорд Блэк, — до своего совершеннолетия я не имею доступа к основным сейфам Рода.
— С золотом я тебе помогу. Заплатим великанам. А оборотней и вампиров можно запугать. Они дрожат за свои шкуры и насиженные места. Я дам тебе в подмогу своих боевых вейл. Они сильнее и быстрее и вампиров, и оборотней.
— А ещё и оборотни, и вампиры боятся серебра, а вампиры ещё и яркого света, — подсказал Драко, — этим тоже можно воспользоваться.
Эдасих задумался. Думал он долго, минуты три.
— Что ж, можно попробовать, — выдал наконец Блэк и кивком согласился с предложениями бабушки и друга…
========== Глава семнадцатая ==========
К большому огорчению Эдасиха, Беллатрикс ничего не знала о крестражах Волан-де-Морта. Она знала лишь о медальоне, из-за которого погиб её любимый кузен. И то из рассказа самого племянника. Память у женщины была подправлена, но не стёрта окончательно, и менталистам удалось многое восстановить. Так Белла вспомнила, что у неё были дети, два мальчика-близнеца. Сейчас им должно быть уже по семнадцать лет. Когда она, её муж и его брат узнали, что их повелитель мёртв, они, опасаясь ареста, отправили сыновей с няней, …а вот куда, женщина не помнит. Сириус, в своей издевательской манере, подверг жёстокой критике и сомнению адекватность кузины, заявляя вполне резонно, что если бы у неё были дети, хоть один, то об этом бы все знали, по крайней мере, родственники были бы в курсе. А так он ни разу не слышал о том, что у Лестрейнджей были дети. Белла заорала, что у неё было два лучика солнца, и она это помнит! И кинулась в драку… И вообще, персонал лечебницы поведал Лорду Блэку, что эти двое, как только встретятся, начинают сначала орать друг на друга, а потом драться, пока их не растащат по разным комнатам с мягкими стенами. Эдасих кое-как угомонил своих родственников, пообещав Белле узнать про детей и припугнув обоих, что не заберёт их из лечебницы, пока лекари не перестанут на них жаловаться. Надо отметить, это их не сильно расстроило.
А что? Курорт! Солнце, воздух, морская вода и бесплатная еда! И никаких тебе Дамбиков и Волдиков! Правда, лечебные процедуры жесточайшие. Восстанавливать повреждённые закладками, чистками и частой легилименцией мозговые клетки - это вам не фунт лимонных долек слопать. Как глава Рода и временный опекун неадекватных родственников, Эдасих просмотрел уже восстановленные их воспоминания. Ничего полезного для себя в них он не обнаружил. У одной: сборища «тёмных» магов в преклонении перед троном недолорда, у другого: тоже самое, только эти называют себя «светлыми» волшебниками. Там — круциатусы, здесь — лимонные дольки и слащавое: «мой мальчик» ко всем лицам мужского пола без разбора. В воспоминаниях Беллы не было никакого намёка на то, что у неё могли быть дети. Даже ни разу не промелькнула её беременность. Решив расспросить об этом Нарциссу Малфой (должна же она знать, что там происходило у её старшей сестры), Эдди отставил этот вопрос на потом. Единственное, что натолкнуло на размышления, это то, что в воспоминаниях пожирательницы Смерти нигде не появлялась змея Волан-де-Морта. Выходит, тогда её с ним ещё не было. Надо уточнить. С того станется крестражем сделать эту змеюку. В него же он как-то впихнул часть своей гнилой душонки, тогда ещё, в Годриковой впадине…
Пересмотрев несколько раз воспоминания Беллы, Эдасих наконец-то сообразил, как Волан-де-Морт тянет магию из своих сподвижников. Через метку! Он пристально разглядывал чёрный рисунок на левом предплечье женщины, оскверняющий белизну её нежной кожи. Чёрный череп с пустыми глазницами и открытой челюстью, из которой, как длинный язык, выползает чёрная змея с треугольной головой. Рисунок начинается от сгиба локтя и доходит до запястья. Одев очки-артефакты, Эдди увидел три чёрные трубчатые полые полосы, идущие от рисунка до мозга, сердца и солнечного сплетения, где находится магическое ядро волшебницы. Как же происходит передача магии? Кроме рисунка, должен быть ещё какой-то артефакт. Даже ментальными заклинаниями не передашь свою магию другому. Ведь у каждого волшебника магия своя: это как кровь или отпечатки пальцев. Как нельзя вложить в другого человека или существо мозг, так и нельзя передать магию другому. Значит, здесь что-то иное, пятикурснику неизвестное.
Переговорив на эту тему с лекарями-менталистами, парень понял, что его рассуждения были неверными. Ему объяснили, как может передаваться магия от одного к другому волшебнику. Только при спонтанных магических выбросах. А когда у взрослых магов бывают магические выбросы? Когда они из-за жуткой боли перестают контролировать свою магию. Отсюда частые круциатусы, смертельные непростительные заклятия и другие болевые пытки своих слуг и других волшебников Волан-де-Мортом. Один выбрасывает свою магию, чтобы унять хоть немного боль или умирая, а другой в это время впитывает её как губка воду. Вот и вся хитрость!
Решив, что будет неразумно с его стороны не воспользоваться возможностью понежиться на горячем песке под ярким солнышком и насладиться водой в Индийском океане, Эдасих остался на таинственном острове, не обозначенном ни на одной карте мира, ещё денька на три. Он снял отдельную комнату в самой лечебнице и полностью погрузился в отдых, ничем не заморачивая свой мозг.
В Англию, в дом на Гриммо, он вернулся с помощью Кренкеля четвёртого января. Дом, благодаря домовикам, преобразился кардинально. Старый дом семьи Блэков, который раньше был мрачным, пыльным и навевал тоску своей древностью: узкие коридоры, массивные вещи, тяжёлые портьеры, пыльные полы, скрипучие половицы, - весь дом был одной большой свалкой всякого хлама. Его как будто снесли и отстроили заново. Везде царила чистота и порядок. Всё было новым, современным и уютным. В таком доме хочется жить, в него всегда желаешь возвращаться.
