Потом он перестал этого стыдиться. Стал гордиться. Расти. Карабкаться по карьерной лестнице, приносить офферы с суммами, которые стали перекрывать мою зарплату. Ужасно обидно было развиваться в своей области изо всех сил и все равно оставаться безнадежно позади, потому что в наше время умение болтать языком ценится гораздо больше.

И вот он дорос до высокооплачиваемого специалиста по фигне.

– Очень рада за тебя, – сказала ровно.

Море шумело рядом, успокаивало, настраивало на себя. Дыши, как я, говорило море. Ты же не будешь отрицать, что и сама кое-чего достигла, говорило море. Ты ведь была счастлива, что сбежала из душных офисов и дресс-кода. Смотри, говорило море, я так же свободно, как и ты. Неужели ты променяла бы эту свободу на работу с девяти до шести и на изменщика-мужа? Даже хорошо зарабатывающего мужа? Не в этом ведь было дело.

– Помнишь, мы варили борщ на неделю и однажды забыли его на маленьком огне на ночь, и он почти весь выкипел? И ты плакала – я думал, потому что испугалась пожара.

– А на самом деле, потому что не было денег купить еще мяса, – кивнула я.

Помню. На его курьерскую зарплату надо было покупать проездные, еду и копить на всякую роскошь типа ботинок.

– Да, я помню, что выеживался и требовал каждый день мяса, потому что якобы привык. Я же мужик!

– Конечно, ты выеживался, после пяти лет в общаге мясо ему каждый день. Но я была наивная дура.

– Мне очень стыдно за тот случай, помнишь, когда у тебя не было денег на еду на работе, а я тебе в красках расписывал, какая вкусная была солянка, которую ты приготовила.

– Я не помню даже…

– Я помню. Я тогда поклялся себе, что у меня будет зарплата десять тысяч долларов, а ты не будешь работать вообще.

– Ага, а потом кризис, другой кризис, доллар рос, цель отодвигалась.

– Теперь я зарабатываю двадцать тысяч. Евро.

– Да, неплохо.

Он меня похвастаться позвал? Что вот, без меня у него все получилось, а я не дождалась светлого дня?

Или нет?

На самом деле я, конечно, надеялась…

Я чуть не всхлипнула в голос, когда поняла, на что я на самом деле надеялась.

Господи, как я по нему тогда скучала, просто до слез. Когда уже пережила, когда прошло много месяцев после развода, и я как-то вернула себе свою жизнь. Я скучала уже не по теплому существу, которое заполняло пустоты в постели, в разговорах, в жизни. Я эти пустоты уже залатала.

Я скучала по нему самому.

Неделями все было в порядке, даже мне самой казалось, что все в порядке. Я улыбалась, ходила на свидания, танцевала на вечеринках, начала зарабатывать деньги фотографией. Это было классно.

А вечером могла сидеть смотреть сериал и вдруг отбросить пульт и завыть в подушку.

Я орала, что никогда не приму его, если он приползет.

Но он все не приползал. Какое унижение.

Неужели это наконец случилось?

– Ты хотел о чем-то поговорить. – Мое сердце замерло.

– Да, конечно. Я хотел спросить.

О чем он может спросить? Что сказать? Давай попробуем еще раз? Давай забудем? Прости меня? Все-таки приполз?

– Что?

– Леся, ты очень хорошая. Умная, классная, интересная. И стала еще лучше и интереснее. Ты потрясающий человек.

Мои пальцы холодеют, а сердце заходится в бешеной пляске, никакое море ему не указ. Буду биться как ненормальное, буду, буду, буду! Слезы вскипают в глазах, я успеваю тысячу раз умереть за ту маленькую паузу, что он берет, чтобы набрать воздуха в легкие.

– Давай попробуем стать друзьями?

Я втянула носом воздух.

Замерла.

В моей голове сейчас сотни маленьких человечков разыгрывали тысячи различных сцен.

Было там и убийство – и морская пена облизывала тягучую багровую лужу на песке.

Была и истерика, и Антон презрительно бросал свое любимое «Успокоишься – поговорим».

Было мое ледяное «С чего ты взял, что ты мне интересен как человек?» – и его ярость.

И на шею я ему бросалась с поцелуями. И соглашалась на дружбу, чтобы потом оказаться в постели в роли «подруги с привилегиями» и выслушивать, как он спит с другими.

Но чему я научилась за время без него – искренность бьет все карты. Всегда.

Если мне больно – зачем притворяться, что нет?

– Ей ты тоже предлагал дружить. Хитрость работает стабильно – зачем что-то менять?

– Так ты все-таки читала тогда переписку… – Голос его уже не такой сладкий.

Да, тогда я стеснялась быть обманутой женой. Мне было неимоверно стыдно от того, что мой муж нашел себе другую. Именно поэтому я предпочитала упрощать и огрублять причины нашего развода. Если унижения не избежать, лучше я сама.

– Просто. Уйди.

Не хватало мне еще дискуссий о том, что чтение чужих писем хуже измены.

– Ну перестань. – Он схватил меня за руку, но прикосновение отдалось ни теплом, ни тягой. – Давай я тебя хоть отвезу.

Я даже объяснять ничего не хочу. Он все вывернет, и я окажусь виновата. Разговоры с некоторыми людьми можно даже не начинать – быстрее проиграть их в голове, прослушать их обычные ответы и выбрать оптимальную линию поведения.

– Вали на хер! – заорала я, перекрикивая море.

Леся, ты же девочка!

Научилась орать я тоже после развода. Приезжала на электричке в лес, отходила подальше и орала.

Он смотрел на меня, сузив глаза. Я стояла напротив и чувствовала такую острую ненависть, какую, наверное, не чувствовала, даже когда впервые прочитала их мурмуры в переписке.

Надеюсь, он тоже проиграл все варианты в голове и поэтому выбрал оптимальный – развернулся и пошел к дороге. Послышался звук заводящегося мотора, шелест шин – и снова тишина.

Черт, там были мои туфли. Хорошо, что сумку с собой взяла.

Я фыркнула, посмотрела на море – еще, что ли, поорать?

И поняла, что уже успокоилась.

Будь вода потеплее, я бы красиво вошла в волны и поплыла прямо в платье.

Но с такой холодной водой совершенно не хочется пафосных жестов.

Пешком дойду.

Тут близко.

В сумке забилось мое сердце. Ах, нет, это просто телефон на виброзвонке.

С некоторым опасением я его достала – но на экране светилось «Егор».

– Привет, что делаешь? – нарочито бодрым голосом спросила меня трубка.

– Гуляю вдоль моря, – усмехнулась я.

– Одна?

– Нет, тут, кажется, дохлая медуза.

– Не надо с ней дружить, – серьезно посоветовал Егор. – Сначала будет весело, но потом она поселится у тебя дома, будет есть твои любимые йогурты и накачает порнухи, заплатив твоей кредиткой.

– Я смотрю, у тебя большой опыт с медузами.

– Заехать за тобой? У меня есть одно предложение, от которого ты, конечно, сможешь отказаться, но с большим сожалением.

Я уже добрела до края пляжа. На самой кромке стояли мои туфли. Отряхнула песок со ступней, залезла в них. Незамеченные песчинки тут же начали тереться и намекать, что до отеля я буду идти, как Русалочка по ножам.

А чулки увез с собой, извращенец.

– А давай, – согласилась я. – Помнишь, где мы вчера у моря гуляли?

Пока я ждала, мне несколько раз чудился звук мотора, от которого хотелось сбежать прямо в черную соленую воду, только бы не встречаться с Антоном еще раз. Какое счастье было провести шесть лет без него! И как я была права, что не хотела с ним разговаривать.

Егор приехал очень быстро и демонстративно оглядел пляж, словно разыскивая кого-то.

Я закатила глаза и села в машину:

– Медуза сказала, что ты грубый, и знакомиться не захотела.

– Что случилось между тем моментом, когда ты ушла за ручку с Антоном, и тем, где ты одна на зимнем пляже? – нетактично поинтересовался Егор.

Я пожалела, что не осталась в компании медузы.

– Да мудак он.

– Что, даже плакать не будешь?