Джонатан неуютно поёжился.

– О, ну… Это… Просто рад, что все живы и в порядке…

– Неужели? Ну, хорошо. Я тоже очень рад.

Я встал с земли, протягивая руку, чтобы погладить кошку. Из головы вылетело её имя, но это не сильно волновало. Джонатан, будто услышав меня, посмотрел на неё и погладил свободной рукой вслед за мной.

– Мехькюр, хоть бы помурлыкала для нашего спасителя.

Кошка недовольно фыркнула и прикрыла глаза. Я улыбнулся. Мне нравились эти своевольные животные.

– Знаешь, такое ощущение, что я видел тебя где-то, – наконец выдавил я, вглядываясь в его лицо. У него совсем не было прыщей, и кожа казалась такой гладкой, что будь она немного прозрачнее, я мог бы увидеть его лицевые мышцы…

– Ну, меня недавно представляли всем на ужине. – Я отрицательно покачал головой. Он сглотнул. – Тогда не знаю, прости.

Я подумал, что хочу покурить.

– Ничего. У меня часто бывает. Я вообще немного странный. – Я покрутил пальцем у виска, демонстрируя, насколько я «странный». Он улыбнулся, и его мягкая, кривая улыбка переросла во что-то хищное. Затем парень ответил:

– Ох, я вижу, поверь. Я тоже странный.

– Все мы странные, – я махнул ему рукой. – До скорого.

Его глаза посветлели и на секунду показались мне не карими, а тёмно-алыми. Улыбка не сходила с его лица, напоминая оскал.

– Конечно!

Я отвернулся, возвращаясь к Коулу и Куинам. Повернув голову назад, я снова увидел только тихого милого мальчика, который очень сильно любил свою кошку. Ничего более.

«Я укрою тебя, когда рухнут небеса. Я пройду, сколько потребуется, проложу путь к твоему страшнейшему греху. Ты знаешь, что-то скоро сойдёт с неба»[4].

Коул выжидательно посмотрел на меня, будто хотел что-то спросить. Я понял это, хлопнув снова сидящего на земле Дэмиана по плечу, и скрылся в тени, желая провести немного времени в одиночестве. Возле замерзшего моря, а не рядом с кучей умирающих, но бессмертных – эх, идиотов.

Со льда, каркая, взлетел чёрный ворон.

В этом помещении было темно и сухо.

Я прикоснулся к стене, не ощущая пальцами её холода. Я, собственно, не мог чувствовать сейчас ничего.

Но что-то тянуло меня внутрь. Вряд ли я мог быть замечен, потому страх быть пойманным меня не останавливал. Я сделал пару шагов вперёд.

И с каждым этим шагом мне казалось, что я всё ближе и ближе к пропасти. Я помедлил. И пригляделся.

В темноте я видел относительно хорошо. И смог разглядеть огромные коробки. Видел, что в них. Если бы я мог что-то чувствовать, должно быть, я бы ощутил дрожь в ногах.

Конечно. Конечно… Как иначе могло вообще быть, ну конечно же – именно я нашёл это, именно я обладаю теперь этими знаниями, именно я… Чёрт.

Это всё казалось таким знакомым и таким незнакомым. Испуг сдавил горло толстой петлёй. Неужели снова это… Нет, я не мог такого сотворить. Это не я. Не я.

Я смотрел на огромные ящики, набитые взрывчатыми веществами, смотрел на них и думал – кто? Кто всё это притащил сюда? Что это всё значит?

Я не знал. Не мог дать ответа. Конечно, в одном разум точно уверен – это не я. Хотя так же он думал тогда, впервые. Точно так же. И после оказалось, что всё же… я. Почти я. Это был…

Я наклонился к ящикам, думая разглядеть их получше. Почему учителя не знают? Или же это их рук дело? Нет… Невозможно. Это просто запредельный бред.

Я улыбнулся.

Запредельный!

Я плохо чувствовал лицо в таком состоянии, так что не мог контролировать эмоции. Но и не нужно было.

Со слухом у меня тоже всё было в порядке, и я услышал, как открылась дверь, ведущая с лестницы в коридор, как чей-то тихий топот ног приближался именно сюда.

Я втянул воздух сквозь зубы, если они были, и отступил. Конечно, кто-то обязательно должен был зайти сюда, когда я увидел это. Впрочем, чего ещё стоило ожидать от моей удачливости.

Верно. Ничего.

Просто её не было. Я всегда был законченным неудачником.

Я отступил в темноту, к стене, и вжался в неё, когда кто-то начал открывать запертую на ключ дверь. Разумеется, она была закрыта, а значит, человек ничего не заподозрит.

Но тут я понял, что он возвратился сюда, чтобы начать. Чтобы задействовать свой реквизит, он пришёл, чтобы всё случилось.

И я осознавал, что не хочу видеть его лицо. Знать, кто это.

Иначе он прочтёт это знание в моём взгляде потом. Когда я буду уже в себе.

И уничтожит.

Я начал проходить сквозь стену, и последнее, что смог увидеть лишь краем глаза, – чёрный капюшон мантии прислужников Сов и торчащие из-под него светлые волосы.

После долгого отдыха на свежем воздухе нас переместили в холл, который успели разгрести за это время, и заставили толпиться там. В комнаты, разумеется, пустили намного позже, а до этого отзывали каждого в отдельный кабинет и расспрашивали. Естественно, моё алиби подтвердил Коул, а вот Дэмиана до сих пор держали среди главных подозреваемых. Ровно так же, как и новичка по имени Джонатан Эрланд.

Это выглядело забавно.

Все пялились на Гоголя, который тихо переговаривался со своей сестрой, обеспокоенно вытирающей с его лица золу. Она не состояла в команде прислужников Сов и явно была о них не самого лучшего мнения, раз они так жестоко эксплуатировали её брата. Да, сам виноват. Ничего не попишешь.

Я чувствовал горечь во рту от бесконечного дыма, которого успел наглотаться. И, честно говоря, дым мне никогда не нравился. В том смысле, что на вкус он был дерьмовый. Дерьмово пахнущие костры, дерьмово пахнущие накуренные помещения. Именно поэтому я курил с открытым окном. Не потому, что боялся быть застуканным.

Разве учителям было не плевать?

Я поискал взглядом Коула. Он стоял возле кабинета, явно подслушивая, что директор и другие учителя говорят Дэмиану и Джонатану, которых допрашивали уже вдвоем. С другой стороны от двери стоял Эндрю и нервно теребил рукав кофты.

– Господи, ну я же говорил, что он всё время был со мной…

Коул негромко ответил ему:

– Вы братья. Родственники всегда кажутся недостаточным доказательством.

Дрю нервно закусил губу и закрыл лицо ладонями.

Мне снова стало его жалко. Столько страданий за последние дни из-за того, что его брата считали отпетым и законченным ублюдком.

Я приподнял плечи, с силой отводя их назад, таким образом распрямляя сгорбившуюся спину. Теперь я казался выше. Я прошёл к двери в директорскую, быстро кивнул Эндрю и, громко постучав, приоткрыл дверь.

– Знаете, хотелось бы вмешаться.

Я зашёл внутрь, оставив дверь приоткрытой, дабы показать, что разговор будет коротким. Директор смерил меня хмурым взглядом.

– Ла Бэйл, – начал он, устало вздохнув. – Я понимаю, что вы, юноша, герой, но это не позволяет вам вмешиваться в чужие допросы.

– Протестую, ваша честь, – миролюбиво, хоть и без особого рвения ответил я, саркастично приподнимая брови. – Дэмиан физически не мог бы совершить сего деяния, ибо он боится огня после вашей… – я кивнул на стоящего у стены Крозье, – …взбучки больше, чем чего-либо на этом свете. Впрочем, он и до этого не особо-то любил пламя, иначе по какой бы причине тогда в «карцере» его преследовало именно оно.

Дэмиан смерил меня мрачным взглядом, но тут же опустил голову, понимая, что я пытаюсь его спасти.

– Так вот, – продолжил я, видя, что директора искренне раздражает моя шутливая манера говорить, употребляя устаревшие слова. – Позвольте добавить, сударь, что Джонатан тоже вряд ли совершил бы что-то подобное только прибыв в школу. Он же не такой глупый, верно, Джонатан? Слишком уж подозрительно, – я развёл руками. – Простая дедукция. – Новый знакомый благодарно улыбнулся мне, прижимая к себе свою кошку и всё ещё пряча её под пальто, словно бы от директора.