— Принеси мне воды и спирта, что в первом кухонном кувшине, — кто бы там ни присутствовал, с ним профессор Снейп обходился очень-очень строго. Послышались тихие босые шаги. Гермионе хотелось пошевелиться, но тело отказывало в такой почести. Рядом с ней прогнулась кровать: кто-то сел на край. Профессор?

— Поставь здесь и уходи, — приказал вновь низкий холодный голос совсем близко. В метре.

Нашло неоднозначное волнение, захватившее всё её существо. С одной стороны, она не могла контролировать и управлять своим телом, не могла говорить, шевелиться или дать понять, что с ней все хорошо. А хорошо ли? С другой стороны, с ней Северус Снейп, в чьём могуществе не сомневались даже жители Древнего Египта.

Но что произошло? Почему она не помнит? Почему она парализована? Бульканье в чаше выдернуло Гермиону из мыслей. В нос ударил резкий запах спирта. Он собирался ее растирать, подумалось девушке, иначе зачем еще спирт? Но жар отсутствовал. Вот-вот он разденет её и…

Если бы имелась возможность стать бледнее, девушка воспользовалась бы ей незамедлительно. Снейп не собирался её растирать, он планировал дезинфицировать кожу или рану, чтобы сделать укол, надрез… Операцию.

В груди заколотилось сердце. Неужели в неё что-то попало, и Мастер Зелий умело обезболил её тело? Копьё? Кинжал? Но тогда почему она здесь: всё слышит и чувствует? Разве обмороки такие?

Когда она столкнулась взглядом с Василиском на втором курсе, пришлось потратить целый месяц, чтобы восстановить самочувствие и вернуть прежнюю концентрацию в учебе, не говоря уже о том, что те недели, что она пролежала в больничном крыле, с успехом выпали из ее памяти.

— Мисс Грейнджер, проснитесь… — тихо прошептал он, — вы должны быть здесь…

Послышался шум выжимания марли, но всё стихло.

Она силилась открыть глаза прежде, чем что-либо произойдет. Ей необходимо знать, успокоиться. Интуиция неправильно реагировала на тишину. Пульс дико забился. Ей показалось, что она одна. Её оставили.

Секунда, другая, и…

Ток, вонзившийся в руку, был настолько неожиданным, что первой мыслью волшебницы стало желание закричать. Но после прояснилось, что это рука профессора, нежно накрывшая её. Теплая и приятная. Длинный тонкий палец провел по костяшкам.

— Я знаю, что вы слышите меня, — он поднес к ее носу кусочек ткани со спиртом, и когда резкий запах ударил в нос, Гермиона нахмурилась. Взяв другую ладошку, Снейп провел рукой до плеча. Гермиона почувствовала прилив магии, трепетно разливающийся по её телу, где каждую клеточку странно покалывало, вознося в облака эйфории, какая бывает после хорошего SPA. И снова резкий запах, от которого хотелось увернуться.

Клещи ворвались прямо в грудь, вырывая душу вибрированными потоками ветра.

«Я здесь! Здесь, скажите, что нужно делать, сэр?!» — кричал ее внутренний голос.

Родилось непреодолимое желание прекратить эту контрастность. Сотрясающая грудь вибрация увеличивала свои колебания, раскачивая щипцами её сердце сильнее, как вырывают здоровый коренной зуб. Это был не Снейп. Кто-то другой действовал изнутри, как проклятье. Становилось мало его тепла и утешений.

Снова отвратный запах врезался в чувствительный нос, и думалось, как вода заполняет трюм тонущего корабля, так и её легкие тонут в литрах спирта. В страхе она мысленно закричала, и крик ее заглушил удаляющиеся слова профессора. «Сосредоточьтесь!» — потребовал властный голос. И Тишина.

На ее просьбу о помощи никто не откликнулся, однако вскоре слишком громко раздались голоса.

«Гермиона, Гермиона, Гермиона, Гермиона!» — зазывала незнакомка. Гермиона потерялась в пространстве. Бесполезными остались попытки обернуться. Тьма.

— Гермиона, ну же! — отчаянно кричал Гарри далеко-далеко, — Приди в себя!

Гарри?

— Не тряси её так сильно! — потребовал голос Рона с явным отчаянием.

— Пожалуйста, — прошептал Рон, — Пусть она придет в себя…

Гермиона не знала, что ей делать, и как быть. Паника отступала. Спирт стал привычным, тепло рук профессора пропало, заменившись тягостной прохладой. Стало понятным, что она далека от своего сознания. Хе-эй, кто-нибудь её слышит? Ответное эхо пронеслось раскатистым громом высоко над головой.

— Мистер Поттер, что здесь происходит? О, Мерлин! — госпожа Макгонагалл подбежала к ним и стала отдавать указания.

— У нас еще есть время, скорее!

Волна вибрации накрыла волшебницу девятым валом, который подавил испуганный вопль и унес в бездну. Гермиона, резко полетевшая вниз, уже представила себя мертвой лепешкой, так и не найденной в этой гуще неизвестности. Голос Макгонагалл слышался более отчетливо. Появились и другие голоса.

Ослепительная вспышка, и ведьма поняла, что отсюда пора бежать. Ей нужно уловить голос Северуса. Только он выведет её из персонального ада, в который её неизвестно каким образом занесло. Впрочем, это являлось не самым важным. Всякая паника и тревожная эмоция взялись под контроль. «Уймись, Гермиона, » — велела она себе, раздумывая над своими действиями. — «Едва ли профессор Снейп обрадуется, если ты опустишь руки и сдашься».

Заложило уши.

Он велел сосредоточиться… Но какие мысли выбрать? Ответ напросился сам собой. Ну конечно она будет думать о нем, о его голосе и руках, которые дарят необычайно странное тепло. Девушка принялась крутить мысленный слад, похожий на мантру.

Сколько прошло времени — неизвестно, но в какой-то момент она зависла в воздухе, как котенок, которого ухватили за шкирку, и медленно полетела вверх…

Скривив лицо от привкуса спирта во рту, Гермиона резко вдохнула и закашлялась, едва не складываясь пополам. Оказывается, лунный свет не такой уж и тусклый по сравнению с пустотой. У нее отпято колотилось сердце, получившее хороший укол адреналина.

Напротив сидел Снейп с не самым невозмутимым видом. Межбровная складка сулила мрачностью. Он задумчиво потирал подбородок, рассматривая ее: наверняка догадывался, что произошло. В своих размышлениях, однако, Гермиона ушла далеко от истины.

Видимо, вид у нее выражал палитру смешанных чувств, отчего он первым начал разговор:

— В вас попадало проклятье?

— Нет… Вернее, я не помню, сэр…

Он еще пуще нахмурился.

— Вы получили рану? Мисс Грейнджер, — вздохнул, когда она отрицательно мотнула головой, — Вы должны вспомнить. Это в первую очередь имеет колоссальное значение для вас, поэтому постарайтесь припомнить последние часы.

Несмотря на головную боль, Гермиона приложила усилия и стала перебирать в уме последние знакомые отрывки. Солнечное утро, она проспала, он со всей присущей ему «любезностью» утрудился разбудить ее сказочным способом… Но прежде, чем посвятить профессора в подробности воспоминания, Гермиона задумалась: а было ли это всё на самом деле? Единственное, в чем сомневаться не приходилось — так это то, что она в Древнем Египте с Северусом Снейпом…

Поймав его выжидающий взгляд, она спросила:

— Скажите, какое сейчас число… Сколько дней я пробыла в коме?

— Мисс Грейнджер, еще четыре часа назад вы трескали мандарин, — чтобы нащупать пульс, он взял её руку, и, когда Гермиона вздрогнула от новой волны теплого электрического тока, маг невесело усмехнулся, решив, что ничего глупее в жизни он не предпринимал.

— Что происходит? — тревожно спросила она, отнимая свою ладошку, которую тотчас рассмотрела.

— Вы об этом? — он снова взял ее руку в свою, и что-то необычное проскользнуло вновь.

Она склонила голову к плечу, и с удивленными испуганными глазами спросила:

— Что это значит?

— Без понятия, мисс, — с отчаянием выдохнул он, — вы это не чувствовали раньше, верно?

— Да…

Он кивнул.

— Вы вышли от Хатшепсут, когда я вас встретил повторно, и между прочим, к великой удаче, ибо вы не сделали и двух шагов, как испуганно вскрикнули и едва не ударились головой.

Наверное, Снейп не замечал, как непроизвольно потирал костяшки ее пальцев в объяснении, но эффекта добился: Гермиона успокаивалась.