***

— Гермиона, что ты пьешь? — спросил Том за завтраком.

Девушка взглянула на собеседника. Том Мэдиссон — преподаватель магловедения у старших курсов. Молодой высокий блондин с ангельскими глазами и очаровательной улыбкой, от которой таяло сердце даже самой черствой леди. Её друг. И, действительно, только друг. Они знакомы с лета. А объединило их отсутствие преподавательского опыта. Именно этот парень помогал ей с учениками, давал советы по поводу работы и просто поддерживал её.

Гермиона лучезарно улыбнулась.

— Это молоко, — продемонстрировала она. — С мёдом и корицей.

Том поморщился. Не у каждого молоко ассоциировалось с чем-то приятным. Кому-то напиток запомнился отвратительной пленкой.

— Почему именно молоко? Это обычный напиток у маглов.

— А почему бы и нет? Я магглорожденная, если ты забыл. Мне оно нравится, — парировала она с гордостью.

— Но ведь есть много других напитков… — смутился аристократ, которому не была понятна такая позиция.

— И что?

Гермиона встала из-за стола. Ссориться не очень-то хотелось. Каким бы ни был хорошим Том, в нем сидели замашки аристократа, порой бесящие ее. Она отправилась в свою лабораторию варить себе зелье. Наверное, вчера на ужине она отравилась. Лучше ей не становилось. А к Помфри она и не собиралась идти. Той слово скажи, как начнется суета. Поскольку она сама зельевар, и только она варит зелья для больничного крыла, то сможет сама себе помочь.

Идя по длинному коридору замка, она невольно заметила одинокую девочку, бегущую в лес. Присмотревшись, Гермиона узнала в ней Ханну и, не теряя ни единой секунды, ринулась за ней, забыв про боль.

Сначала, как декан Гриффиндора, она хотела её остановить, но после решила проследить за ней, догадываясь, что это результат оборотного зелья. Со всей осторожностью ведьма шла по пятам.

Интересно, куда они держали путь? Да и откуда в столь юном создании столько энергии, ведь они беспрерывно шли не менее полутора часов? Гермиона, почти не чувствуя боли в боку, старалась не отставать, несмотря на густые ветви и непроходимые заросли.

Наконец, они пришли в богом забытую деревню. Хотя вряд ли это место можно так назвать. Несколько домиков, часовня и таверна еще не деревня. Особенно, когда на улице нет ни одной живой души. Выглядело это странно.

Девочка зашла в дом, дверь которого оказалась не заперта. Гермиона вошла следом. Размеры гостиной поражали. Нет, они не были огромными, но по сравнению с размерами дома, внутри царил простор. И далеко не уют. Серые стены, полумрак, тусклый свет, исходивший от заколоченных изнутри окон, пыль и даже паутина — всё это никак не красило помещение. Гермиона нырнула в коридор и направилась в комнату. Запах сырости и грязи врезался в нос.

Как в этом можно жить? Девушка поморщилась, продолжая идти легкой поступью по ковру. Несколько дверей, как видимо, в комнаты, и одна, двойная, в зал. Вот в нём горел свет. Он освещал через мутное стекло маленькую часть холла. И именно к этой двери, в пяти шагах от которой стояла Гермиона, приближалась тень, увеличиваясь в своих размерах. Это точно не силуэт ребенка. Это мужские очертания, да и шаги своей тяжестью больше походили на взрослого человека.

Девушка попятилась назад, ища глазами спасение. Спрятаться было не где. Гермиона сглотнула. Вот-вот дверь откроется, и ее заметят. Она смиренно опустила глаза, готовясь принять свою участь, естественно, не забыв о палочке. Разум кричал, что она сильная, что она все решит, а сердце ушло в пятки.

Оставались считанные секунды.

Но…

Пораженная Гермиона не успела и вскрикнуть, как кто-то толкнул её и прижал своим телом к стене так резко, грубо и жестко, что пуговицы одежды впились в кожу. В это время дверца шкафа (ведь они оказались именно там!) тихо закрылась и спрятала их. Девушка не могла вымолвить ни слова, потому что чья-то сильная рука зажала ей рот. Контраст между холодной плоскостью и чьим-то горячим телом пронзил ее слабым электрическим зарядом. И ей стало мало воздуха, в котором витала приятная горечь одеколона.

Слабый свет всё же проникал в эту тесную деревянную конструкцию, и именно он помог увидеть Гермионе своего спасителя. Хотя особой нужды в этом и не было. При встрече янтарных глаз с темными, мрачными и убийственно гневными ей стало совсем неловко. Душно становилось и от его тепла, приятно согревающего и обжигающего. Она чувствовала на своем лбу его спокойное дыхание и слышала свое, более учащенное.

Северус Снейп старался испепелить ее взглядом. Вполне возможно, что она замычала бы, если бы он не наклонился к ней еще ближе и не прошептал тихо у самого ушка:

— Мисс Грейнджер, ни слова, если имеете хоть каплю здравого ума и печетесь о своей жизни.

========== Четвертый закон Ньютона ==========

Мягкое и горячее дыхание Снейпа приятно обжигало кожу Гермионы, заставляя её сердце биться чаще. Он не отдалялся. Его рука зарылась в её кудри и слегка надавила, заставив её уткнуться ему в грудь. Так стало намного удобнее и безопаснее.

Хотя тут Гермиона поспорила бы. Какое же смущение чувствует девушка, стоя в такой позе с мужчиной, особенно, если этот мужчина ее бывший преподаватель именуемый в подпольях Грозой Подземелий и официально Северусом Снейпом!

К её щекам прильнула кровь.

Этот самый мужчина тоже не очень-то радовался такой ситуации. Он мысленно проклинал тот день, когда ему удалось выжить. Теперь ему ведь снова нет покоя! Нужно, видите ли, спасать Хогвартс от этих темных духовников. Только он один может доложить об этом министерству. Конечно, глупо надеяться на других пожирателей, но всё же… Возможно, у кого-нибудь проснется совесть, или допрос пройдет намного успешнее и они расскажут об этих тварях, созданных Лордом?

Нет, конечно, нет.

Снейп закатил глаза.

Сначала он едва ли не выдал себя этой несносной гриффиндорке в четыре часа ночи.

Да черт возьми, кто шляется в такую рань по школе?

Затем он все же выдал себя, точнее она на него набросилась и сбила… Да благодарности у неё хоть отбавляй! После чего она наглым образом взяла его книгу, а теперь сунула свой любопытный носик не в свое дело, от чего сейчас он вынужден её обнимать и прижимать к стене, чтобы снова защитить!

А мисс Грейнджер покорно стояла у стены, доказывая четвертый закон Ньютона*, и осторожно дышала ему куда-то в ключицу. Его тело, уж без сомнений, реагировало на женское тепло. Ну и зачем эта любопытная выглядывает из-за него? Ведь трясется же вся. Боится.

Ему пришлось хорошенько вздохнуть, когда её глаза округлились от ужаса. Холодный голос, звучащий за его спиной был ему хорошо знаком.

Гермиона сначала не понимала мотивов действия профессора, но когда из-за двери показался тот самый силуэт, она пришла в ужас. Пожиратель в маске вылетел, оставив дверь открытой и представив на обозрение все внутренности гостиной. Но не пожиратель навел на девушку такой страх.

Внутри происходило собрание. Ханна, дети и другие взрослые стояли на коленях, слушая оратора. Несколько пожирателей смиренно стояли рядом. В комнате царил мрак, и все лучи света освещали говорящего. А сам оратор был ОН. Лорд Воланде-Морт собственной персоной.

У Гермионы подкосились коленки, и если бы не профессор, она давно поцеловала пол в лучшем случае пятой точкой, в худшем - виском. Понятно, что мыслить трезво она не могла. Её глаза расширились от страха, и она готова была закричать, но рука Северуса, все также покоившаяся на её губах, не позволяла этого.

Почувствовав её дрожь, Снейп тут же загородил ей вид. Начал её успокаивать. Естественно, это единственный верный выход из такого положения, в ином случае она либо закричит и выдаст их, либо потеряет сознание и лишит их возможности благополучно выбраться отсюда. Ни один из вариантов его не устраивал, поэтому свободная мужская рука нашла её маленькую ладошку и медленно погладила, а большой палец другой руки нежно дотронулся до подбородка.

- Шшш… - тихо слетело с его уст.