Думала ли она, что великий кошмар юных волшебников будет так бережно заботиться о ее фиалках? Девушка хихикнула и вылезла из ванны. А о принятии фамилии Снейп ты думала, Гермиона? Нет. Девушка обмоталась махровым полотенцем и вышла. А о нежности, хранимой под глубиной циничных масок, ты знала? А о его поцелуях?

Гермиона остановила поток мыслей. Сегодняшний поцелуй… Она не будет думать об этом. Ни о поцелуе. Ни о мотивах Северуса. Ни о разводе. Ни о чем.

Прежде, чем плюхнуться в мягкую прохладную кровать, Гермиона набросила сорочку и выключила свет. Темнота поглотила комнату целиком.

Северус пришел позже. Своей тихой поступью он не потревожил ее сна, которого и не было в помине. Гермиона не спала, но старательно делала вид, причем удачный, ведь мужчина, легший рядом, из-за усталости не обратил никакого внимания на это.

Наступила тишина, какая бывает в самых обычных маггловских детских садах во время тихого часа. Разве что надзиратель-воспитатель не присутствовал в этой картине. Посчитав, что ровное дыхание свидетельство сна, Гермиона пододвинулась к своему мужу и осторожно подлезла под его руку, попав в объятья. Стыдно было признавать, что без этих объятий, словно как по заказу, приходила бессонница и сбивала весь ее покой. Начиная от дурацких мечтаний и заканчивая пугающими ночными кошмарами она деликатно уводила весь сладкий сон. Да и Гермиона не хотела признаваться Северусу ни в этом, ни в чувствах, ни в чем бы то ни было еще. Слизеринство, точно, заразно, решила девушка. Такой хитрый способ не вызовет подозрений: во сне тело не поддается контролю, да и не доказуемо, кто из них первый кого обнял. Гермиона мысленно поаплодировала своей хитрости и спокойно заснула.

Северус еще долго смотрел на затылок женщины, которая так ловко прильнула к нему. Очень долго. Она сводила его с ума.

***

Дверь хлопнула, а силуэт Минервы быстрыми шажками приблизился к стулу.

— Итак, - начал Северус, облокотившись на спинку своего кожаного кресла, — все в сборе. Вчерашний набег на Лондон только начало и…

Шепот его раздражал всегда. Особенно раздражал на собраниях. Особенно гриффиндорский. Что уж говорить о Поттеровском?

— Не изображайте детский сад, —обманчиво спокойно проговорил Северус, — Минерва, о чем вы так интересно беседуете?

— О родах. Они были ложными, — беззаботно сказал Гарри.

— Фух, — выдохнул Невилл. Тут же краска залила его лицо, когда все взоры устремились на него. Юноша посчитал, что следует пояснить свое очевидное междометие и сделать его еще более очевидным:

— В смысле… Я… Я переживал, — сконфузился Невилл.

Северус внимательно рассматривал свой маникюр, пытаясь держать масть и не улыбаться. Все-таки демонстрация интеллектуального банкротства всегда была изюминкой Лонгботтома. Кажется, даже Поттер стал это понимать. Жизнь открывает глаза! Северус преодолел себя и надел идеальную невозмутимость.

— Очень рад, Поттер, что ваши схватки перенесены, однако, — он перевел взгляд на Гарри, — нас ждет один могучий идиот-легилимент.

— Так мы имеем дело с легилиментом! — воскликнул Локонс, — С этим можно справиться, да и вычислить его мне не составит труда.

— Не думаю, что стоит это делать, профессор. Вы еще не совсем оправились от палочки Уизли. Да и к тому же, — Северус наклонил голову, размышляя, как этого петушка вообще не отдали на потеху дементорам. Авось и померли бы со смеху. Глаза Локонса горели любопытством, и Северус продолжил, — Да и к тому же вашу палочку контролирует Азкабан, а заклятье на вычисление легилиментов не входит в список ее возможностей.

— Знаете, сэр, я бы не сказал, что Воландеморт идиот, — задумчиво проговорил Гарри, ероша свои волосы. Мысленно задав себе вопрос: ни идиот ли он сам, Северус сказал:

— Воландеморт далеко не идиот, он просто моральный ублюдок, Поттер. А вот лже-Лорд вполне.

— Но он как-то умудрился им стать!

Если бы Гарри был ложкой, то согнулся бы пополам от взгляда черных глаз, посему буркнул:

— Эм… Давайте признаем, что оба Воландеморта не ахти, и начнем обсуждать план.

Северус покосился на подозрительно молчавшего Альбуса и тут же цокнул. Ну что за цирк? Старика это все очень даже забавляло.

— Можешь продолжать, Гарри. Применяй любое сквернословие к Тому, я одобрю. Может быть, даже как-нибудь передам. Вы не думали сделать его портрет? - добродушно спросил Дамблдор.

Реакция аудитории была ожидаемой. Повисла тишина. Даже Хагрид прикрыл ладонью разинутый рот. Больше всех хмурилась декан гриффиндора. Северус многое понял. Этот хмурый взгляд обозначал подозрения, что адресован он был мастеру зелий и что просто так он от нее не отделается. План был безупречным, но эта ведьма догадалась. Умная женщина, знающая Северуса с детства. Директор посмотрел в окно, в надежде увидеть хоть какую-нибудь драку, хоть какой-нибудь косячок гриффиндора. Но отвлечь МакГонагалл было нечем. Собрание могло сорваться, а его планы могли пойти гипогриффу под хвост . К счастью, Альбус воскликнул во время:

— Господи, ребята, по вам плачут леденцы! Минерва, раздай, пожалуйста, они в шкафу.

Минерва встала, храня молчание. Внимание было приковано только к ней. Северус удивленно поднял бровь, хотя в целом его лицо не выражало никаких эмоций. Спокойный ритм шагов МакГонагалл предвещал беду. Как долго Северус этого ждал! Все с замиранием наблюдали. Никто, казалось, даже не дышал. Женщина обошла стол, несколько стульев, но вместо предполагаемого шкафа направилась к нарисованному волшебнику. Омут памяти сегодня будет работать во всю силу, решил Северус. Недоумение озарило всех, а Поттер даже очки поправил, чтобы поверить своим глазам. Ведьма спокойно взялась своими худощавыми руками за деревянную палочку и со словами “вингардиум левиоса” левитировала Дамблдора в коридор, закрыв дверь.

— Авроры должны устроить засаду духовникам, — протянул Северус после секундной заминки. Предложения строились трудно. Оно и верно: возможно, Северус впервые перенес эстетический оргазм. Минерва вернется не скоро. Не кинет же она портрет Дамблдора в коридоре, там толпились дети. В ней слишком много такта!

— Ловушки… Следует установить их около портала аппарации, около входа в запретный лес, периметр озера и несколько точек на углах территории. Также нам нужно готовиться к наступлению. Предполагаемая дата каникулы, когда дети будут в безопасности.

— Хогвартс куда безопаснее, как утверждают газеты, — заявил молчаливый Слагхорн.

Северус потянулся за газетой и взглянул на ее содержание. Огневое месиво заполонило почти все пространство, оставив лишь маленькое место для статьи. На других страницах - тоже самое.

— Не думаю, - протянул директор.

После собрания Снейп отправился к себе в покои и занялся приготовлением зелий. Когда часы пробили девять, зельевар насторожился, ибо его несносная женушка домой так и не вернулась.

Он направлялся в библиотеку с мыслями о ее типичной забывчивости, когда дело касалось книг. Интересно, что за шедеврище ее потрясло и вырвало из реальности, раз она так опрометчиво забылась и раз ее гриффиндорское любопытство в кой-то веки угомонилось. Северус громко шагал, не заботясь о спокойствии окружающих. Почему Гермиона не явилась на собрание? Распахнув дверь, он не сбавляя темпа прошелся вдоль книжных полок. В воздухе витал терпкий запах книг, в отличии от той легкой лаванды, которой пахли ее волосы.

Библиотека опустошалась быстро. Время близилось к отбою, и каждый при виде хмурого директора спешил вернуться в свои комнаты. Её он не нашел.

В коридоре встретилась Минерва. Она, как видимо, сочла причиной его хмурости поиски. Частично правда. Но Северус искал Гермиону, а не Альбуса Дамблдора.

— Назад пусть добирается сам, хотя месяц в каморке ему не помешает, — проговорила она, следуя за ним.

— Согласен, — проговорил Северус, будучи в своих мыслях и отдаленно соглашаясь насчет переселения Альбуса.

— А детей все-таки стоит отправить к родителям, Северус.