Селии дома не было. В тот день на нее с удвоенной энергией напала тетка Тимандра, ибо на сей раз к ней на помощь пришла приехавшая из своего поместья дочь Гермиона, и они общими усилиями увели Селию к себе, пообещав, что, если она задержится, пришлют с ней слуг – проводить. Гостей встретила Морин, подала на стол и удалилась восвояси.

– Неплохо живешь, – осматриваясь, заметил Сторверк. – Не богато, но неплохо. И чего только тебя по городам и весям носило… да еще с женой на пару? Или от большого ученья ветер в голове поднимается, или в самом деле сокровища искал…

– Ты больше этого болтуна слушай, – мрачно сказал Оливер. Очевидно, Вальтарий, оправившись от недавних испытаний, вернулся к старым завиральным идеям. – Еще немного – бросишь свой корабль, и товар, и кредит, и сам пойдешь сокровища искать…

– Что ты, хозяин, сердишься? – не кривя душой изумился Вальтарий. – Никогда я вам зла не желал. Вот он, – указал на Сторверка, – не сердится, а я ему куда как мог повредить!

А ведь и в самом деле не желал, подумал Оливер. Ни когда рассчитывал подставить их имперским карателям, ни когда наводил на них Козодоева бандита… впрочем, об участи последнего лучше не вспоминать. И кажется, действительно не понимает, как за это можно обижаться. Ничего личного, как говорится. И Сторверк взаправду не таит на него зла. Деловые люди… Любопытно, что рассказал Сторверк Вальтарию о Заклятых землях в ответ на его бредни? Спросить об этом было бы неудобно. Хотя, как говаривали в университете, неудобно только штаны через голову надевать, да и то можно, если постараться.

– Нет, брат, я свои сокровища ищу в местах иных. Да и что там делать сейчас, в Открытых землях? Вы, похоже, еще мирно проскочили, а сейчас там, наверное, не лучше, чем в Нессе. А я от неприятностей не бегаю, но и за ними – тоже.

– А меч где? – поинтересовался Вальтарий, отхватывая кусок ветчины. – Ну, тот меч… который ты… .

– Я его продал. Мирному чиновнику такой меч ни к чему.

– Этот тот, с орлиной лапой, что жена твоя таскала? – встрепенулся Сторверк. – Жаль, я бы сам его купил.

– Может, и жаль, – задумчиво сказал Оливер. – А может, и нет. Оружие – оно разное бывает. А этот меч обидели к тому же, реликвию из него вырвали. Не потому ли он прежнего хозяина-обидчика в бою и предал? И кто знает, куда бы он нас завел.

– Ты скажешь! – хохотнул Сторверк. – У меня отец полжизни провоевал, и никогда я от него ничего подобного не слышал.

– Повезло ему, значит, оружие честное досталось, без порока, – назидательно молвил Вальтарий. – А то как поется:

– Давай-давай, – сказали от двери. – Скажи порядочным людям, как песня начинается, а то с середины поешь.

Селия стояла у дверного косяка и, вероятно, какое-то время прислушивалась к разговору. В руках у нее была кисть синего винограда.

– Мое почтение! – Сторверк привстал. – А мы в твое отсутствие вас объедаем-опиваем. Садись и присоединяйся.

– Сяду, а есть не буду. В гостях потчевали. – Селия положила виноград на блюдо. – Понятия не имела, что ты можешь по ягодам определить, хорошо ли будет вино, – сказала она Оливеру.

– Вовсе не могу. Просто тетка не упускает случая похвастаться, что у зятя – собственные виноградники.

– Так что песня? – вновь обратилась Селия к Вальтарию. – Или сделаешь вид, что ничего не знаешь? Говори, здесь доносчиков нет в Святой Трибунал бежать…

– Честно говоря, в городе нет даже отделения Трибунала, – вставил Оливер. Смущение Вальтария, столь не свойственное тому, забавляло его.

– А ты сама откуда такие песни знаешь? – нахохлился Вальтарий.

– Имеющий уши да слышит. – Она пожала плечами. – И не я ведь ее вспомнила, и тебя никто за язык не тянул.

– Ну, знаю.

Селия согласно кивнула:

– Нехорошо, однако, – заметил Сторверк. – Не то еретическая песня, не то колдовская. И в самом деле до Трибунала такое доводить не след.

– Да ладно вам! – Вальтарий налил себе вина. – Обычная разбойничья песня.

– Вы и правы, и не правы, – сказала Селия. – Песня, конечно, и колдовская, и разбойничья, но не обычная. А у тебя, Вальтарий, песни как на подбор. То «Два меча» святого Хамдира затянешь, то… Или начало песни пытаешься скрыть, или конец… Здесь конец тоже примечателен.

Вальтарий подхватил:

– Верно, хотя голос у тебя, как ни старайся, никудышный… только песня приползла оттуда – из Заклятых земель… то бишь Открытых. .

– Теперь оттуда много чего приползет, – захорохорился Валътарий. – Как помыкаются беженцы да осядут там, распашут земли, понастроят деревень…

– Может, те, кто снимал Заклятие, этого и хотели, – промолвил Оливер, искоса глянув на Сторверка.

– Знаем мы, чего они хотели, – буркнул тот, но уточнять не стал.

– …и потревожат все заповедные углы, – продолжал Вальтарий, – растормошат то, чего не знают, вопрутся в… как ты это называла? «Пещеры, ведущие в небо»? Хотя, может, они в землю уйдут, как говорили про Брошенную часовню… Короче, начнется свистопляска еще та.

– И впрямь, некоторые вещи лучше не тревожить. Ты понял это, когда покинул Козодоя. Но не думаю, будто начнется, а если начнется, то неизвестно где… ибо учат мудрецы: «Нет дня, над которым бы не было дня небесного…»

– Ничего не понимаю, хозяйка, из того, что ты говоришь, и рад, что не понимаю. Потому что не меня тут надо Трибуналом стращать…

– Что-то ты разболтался, слуга мой некупленный, – пресек заявление Вальтария Сторверк, несмотря на то, что Селия вовсе не казалась задетой. – Помни, что это – мои друзья и кто ты таков есть, и будешь жить хорошо и долго.

– А я что? Это просто так… замечание… признание того, что хозяйка знает больше меня, а хозяин наверняка и того больше.

– Ладно. – Сторверк поднялся из-за стола. – Темно уж, пора и честь знать. Спасибо за гостеприимство, на будущий год свидимся.

Они распрощались, и уже в дверях, высказав все ритуальные любезности, Сторверк вдруг бросил взгляд на Селию:

– А хитер твой муж, сестрица… Знаешь, с чего все началось? Я его спросил, по каким таким причинам вас в Открытые земли занесло. А он так ловко разговор увел, что за весь вечер никто и не вспомнил о том… но так и не ответил.

– Будешь у себя дома, брат мой Сторверк, – серьезно произнесла Селия, – повтори этот вопрос родителям.

Сторверк кивнул и вышел. Оливер отправился до конца улицы проводить гостей, хотя ночные нападения в это время года здесь случались редко, от жары лень обуревала даже воров (правда, было бы забавно, коли последние напали бы на Вальтария). Когда он вернулся, Селии в кухне не было. Впрочем, она тут же появилась, не по-хорошему скрючившись.

– Что с тобой?

– Ничего… Дурнота обуяла… Прошло уже. В опровержение своих слов она пошатнулась, ухватившись за край стола. Оливер увидел, что она очень бледна, лицо ее блестит от пота.

– Ты же совсем больна! Тебе нужно немедленно лечь!