Алети — вороная кобылица с белоснежной звездочкой на лбу, отчего ее, видимо, и назвали так, по-эльфийски, — алмаз, первой нарушила тишину:
— Я не откажусь от путешествия. Но можно ли верить, что вы не забудете о нас? Не станете ли вы считать нас неразумными?
— Это очень трудный вопрос, Алети, — Каталин вздохнула. — И я не стану говорить за всех. Однако даю вам слово — я всегда буду помнить о вашем разуме.
— Хорошо, — Миэки порывисто встряхнула черной гривой. — Мы пойдем с вами и освободим Ниа Бейби Нака.
До заката еще оставалось время. Пока Каталин и остальные готовили поклажу, кони стремились наговориться, будто бы только так способны были запомнить, как это — говорить.
========== Часть 6 ==========
Закат был алым, как розы. На площадке в центре парка замерли те, кому предстояло пересечь грани миров. Все они хранили молчание, и все предчувствовали опасность. Ее неотвратимость сжимала сердца, и начинало казаться, что путешествие станет не лучшим воспоминанием. А возможно, некому будет вспоминать.
Пока парк медленно окутывали сумерки и солнце таяло в пурпуре, ничто не нарушало тишину. Но вот четверо были одни, и в следующее мгновение черная тень пересекла площадку: Нак появился из ниоткуда. Он медленно кивнул присутствующим и заговорил:
— Врата, ведущие в иные миры, магия, влекущая за собой, сила, которой я владею, взываю к вам. Да откроется путь, и да вернутся они с победой.
Пространство бесшумно раскололось на осколки. Никто не успел понять, что именно произошло, просто кусочки реальности словно перемешались и заняли новые места. Нака не оказалось рядом, вместо парка встал лес. Солнце золотило кроны и перекликались птичьи голоса: здесь царило позднее утро.
Лесная чаща полнилась и другими звуками — вот по ветвям, прищелкивая, пробежала белка, зашуршала трава пропуская какого-то мелкого зверя, высоко-высоко зашелестела под порывом ветра листва. Путешественники оглядывались, стараясь вжиться в этот новый мир, ощутить его краски и звуки в полной мере. Кони пофыркивали, вдыхая пряный лесной аромат.
— Здесь чудесно, — заключила Лайли, улыбнувшись. — Возможно, этот мир не так уж и плох, как рассказывал нам Нак.
— Мы просто еще не видели людей, — отметил Тимони.
Каталин хмыкнула и легко запрыгнула на Лаон, не забыв погладить вороную кобылицу по шее.
— Здесь дорога и довольно крепкая. Пора ехать.
— Двигаться за солнцем, — вспомнил Марафел.
Спустя пару минут кони вышли на старенький тракт. Лес отнесся к всадникам равнодушно — ни животные, ни птицы не обеспокоились из-за их появления, и тревоги, что едва не захватили их в парке, отступили, спрятавшись глубоко внутри.
Грунтовая дорога местами поросла травой, а кое-где была усыпана перепревающей листвой. Иногда ствол недавно упавшего старого дерева пересекал ее, но для всадников такое препятствие преодолеть не составляло сложности. Вот повозке пришлось бы сложно, так что Лайли предположила — трактом пользуются нечасто.
Каталин и Лаон задали темп остальным — они двигались не слишком быстро, но и не медленно, оставалось время рассмотреть лес получше. Каталин даже успела подумать, что нужно бы взять с собой несколько саженцев. Особенно ей понравились нежные голубые цветки, в изобилии росшие на обочине. Кустики словно стелились по земле, остренькие плотные листочки блестели в солнечных лучах, как отполированные, а бутоны напоминали о розах.
Пока Каталин присматривалась к растениям, Марафел мыслями устремился к цели их путешествия. Он снова и снова пытался отгадать, что же удерживает Ниа Бейби Нака здесь. Может, они встретят его на пути? Что-то подсказывало, что не все решается лишь отсутствием способности говорить, и загадка манила своей неразрешимостью.
Лайли же больше обращала внимание на местную магию. Снова и снова она отмечала, что здесь ее гораздо меньше, разве что, привлекали внимание голубые цветки у дороги.
— Тимони, — позвала она, решив, что не помешает узнать и его мнение. — Ты чувствуешь силу?
Сначала он одарил ее чуть пренебрежительным взглядом, но затем его лицо стало задумчивым и серьезным.
— Тут почти ничего нет, — сказал он наконец.
— Странные цветы! — указала Лайли, и ему пришлось кивнуть, ведь не заметить магию, заложенную в хрупкие на вид растения, было бы сложно.
— Что в них странного? — тут же заинтересовалась Каталин, она как раз обдумывала, не приживутся ли те на Летинайте.
— Они заряжены магией! Здесь ничто не содержит силы так много, как эти цветочки.
— Да? — Каталин остановила Лаон и тут же спрыгнула на землю. — Возьмем с собой пару кустиков, а когда будет время, осмотрим их подробнее?
— Хорошая идея, — поддержала Лайли, к неудовольствию Тимони. Марафел хитровато улыбнулся — он быстро понял, зачем еще нужны эти растения Каталин.
Тем временем она осторожно подкопала ножом корни и вместе с почвой уложила кустик в небольшой мешочек. Потом она плеснула немного воды, чтобы цветок мог пережить путешествие, пристегнула мешочек к общей поклаже.
— Да, у тебя большой опыт, — усмехнулся Марафел. — Этот цветок, наверное, и не понял, что ты его выкопала.
— Не будь столь наивен, — отозвалась Каталин. — Все растения понимают, когда ты их выкапываешь. Просто я сделала это так, чтобы цветок не слишком расстроился, что я забираю его из родных мест.
— Цветок? Расстроился?! — демонстративно фыркнул Тимони.
— Поверь мне, я знаю, о чем говорю, — Каталин поправила волосы, заплетенные в тугую косу. — Они все чувствуют и слышат. Ты, верно, никогда не выращивал цветов дома?
— Нет, у меня есть дела поважнее, — качнул он головой.
— Они у тебя вянут, — уверенно сказала она, — Потому что ты считаешь их мертвыми. А они живые, — она похлопала Лаон по шее, отчего кобылица ускорила шаг. — Эти цветы магические, ты и сам знаешь. Мне кажется, они должны понимать все еще лучше, чем другие. Главное — суметь с ними заговорить.
Тимони промолчал, и только Лайли, наблюдавшая за ним, отметила, что его задела эта импровизированная лекция.
Марафел подъехал к Каталин поближе, и они разговорились о растениях. Юноше давно хотелось узнать, почему городскому саду нужна Хранительница, а долгий путь располагал к беседе.
Четверо всадников выехали из густой чащи на окраину леса, где бушевала молодая поросль, безо всяких происшествий. Дорога стала заметно крепче, теперь ее уже ничто не преграждало, видимо, здесь путники и всадники бывали чаще. Исчезли не только поваленные деревья, но и цветы, так что Каталин и Лайли переглянулись, радуясь, что взяли кустик с собой.
Солнце прошло зенит и теперь неуклонно клонилось к горизонту, расцвечивая лес золотисто-оранжевым. Лошади ускорили ход — никому не хотелось ночевать под открытым небом.
Скоро лес совсем уступил степи. Высокие травы, сквозь которые пробивалась дорога, ходили волнами под порывами ветра, их сизо-зеленый цвет напоминал морские волны. В небе лилась песня неизвестной путникам птицы, голос ее был чистым и казался необыкновенно одиноким. Легкая дымка облаков окутала заходящее солнце, отчего свет стал приглушенным и таинственным. Лес, как оказалось, рос у подножия большого пологого холма, дорога едва заметно забирала вверх, и постепенно степь сменилась ухоженными полями, на которых колосилась пшеница. Каталин удивленно отметила, что в этом мире совсем не весна, а лето — колосья начали наливаться золотом.
— До селенья недалеко, — заметил Марафел, тоже взглянув на пшеницу.
— Да, мы скоро доберемся, — Лайли сосредоточенно осматривалась, все еще определяя, как здесь течет сила. — Совсем нет магии, — наконец сообщила она.
Все притихли. Нет магии рядом с людьми? Сколько бы ни говорил Нак о том, как здесь боятся силы, в это не хотелось верить. Но, кажется, он ни в чем не ошибался.
В огне заката ярко очертились крыши селения. Небольшой городок стоял на холме, окруженный невысоким земляным валом, по верху которого были вбиты заостренные колья. Ворота оставались открытыми, а рядом с ними замерли два воина в слегка поржавевших кольчугах до колен. У пояса каждого из них были пристегнуты ножны, простые эфесы мечей не украшали ни завитки, ни узоры.
