Осторожнее, — сказал я и отвернулся.

— Спасибо, — сказала она себе под нос.

Я вышел и направился к Дену.

— Привет, че у нас? — спросил я и протянул ему руку.

— Здарова, химия, — ответил Денис и пожал мне руку.

Первые пол урока мы с Деном ржали, на нас то и дело поглядывал учитель, потом он занимался с ребятами отдельно, мы же решили поспать и легли на парту головами. Я еще в начале урока заметил, что кариглазка замерзла, потому что ее кожа то и дело покрывалась мурашками, а руки дрожали. Господи, ну что за бестолочь! На перемене я снял свою толстовку и подошел к ней, накинул на плечи, она испуганно подняла глаза и посмотрела на меня.

— Одевайся теплее! — буркнул я. Так хотелось постучать по ее глупой головке кулаком, но я не стал.

— Спасибо, не нужно, — сказала она и сняла мою куртку, блин да она еще и выделывается.

— Нет, надо, — быстро сказал я и застегнул на ней толстовку так, чтоб она не могла ее растегнуть, она такая маленькая, что моя одежда висит на ней как на вешалке, но смотрится очень мило. Ее щечки сразу покраснели.

— Спасибо еще раз, — улыбнулась мне и посмотрела на мои руки, покрытые тату, — а ты не замерзнешь?

— Я нет, а вот если ты будешь ходить раздетая, то я расскажу твоей маме и буду каждый день сам тебя собирать в школу, поняла!? — как можно серьезнее сказал я, но мне почему-то хотелось засмеяться. И я щелкнул ее по носику.

— Нет не поняла! — съязвила она и гордо показала мне язык. Какая же она все таки еще маленькая

— Ну ну, садись и не умничай. — Ха да я победил и ушел за свою парту, начал повторять стихотворение, потому что оно было длинное и я постоянно сбивался в одном и том же месте. Кариглазка немного посидела спокойно, а потом решила свои маленькие ручонки высунуть из рукавов и получалось это неуклюже. Моя толстовка оказалась ей настолько большая, что на рукавах оказались большие складки, прежде, чем выглянули ее ладошки.

Прозвенел звонок и все зашли в класс. Я даже не обратил внимание, что со мной кто-то сел. Пока учитель спрашивал ребят я старался не сбиваться и тут я услышал:

— Максимова Настя. — сказал учитель и она вышла к доске.

Я проводил ее взглядом, рассмастривая с ног до головы, такие маленькие ножки, моя толстовка доходит ей до середины бедра и ее красивую попу из-за этого не видно, хотя я насмотрелся на нее на репетициях, потому что она одевает лосины и мою футболку, которая ей тоже длинная, но все же я успеваю замечать. Она повернулась и встретилась с моим взглядом. Щеки сразу порозовели и она отвернулась к окну:

— Я к вам пишу — чего же боле?

Что я могу еще сказать?

Теперь, я знаю, в вашей воле

Меня презреньем наказать.

Но вы, к моей несчастной доле

Хоть каплю жалости храня,

Вы не оставите меня.

Сначала я молчать хотела;

Поверьте: моего стыда

Вы не узнали б никогда,

Когда б надежду я имела

Хоть редко, хоть в неделю раз

В деревне нашей видеть вас,

Чтоб только слышать ваши речи,

Вам слово молвить, и потом

Все думать, думать об одном

И день и ночь до новой встречи.

Но, говорят, вы нелюдим;

В глуши, в деревне всё вам скучно,

А мы… ничем мы не блестим,

Хоть вам и рады простодушно.

Зачем вы посетили нас?

В глуши забытого селенья

Я никогда не знала б вас,

Не знала б горького мученья.

Души неопытной волненья

Смирив со временем (как знать?),

По сердцу я нашла бы друга,

Была бы верная супруга

И добродетельная мать. — я почему-то представил ее своей женой и представил наших детей, мальчика и девочку.

— Молодец, садись 5,-я даде не сомневался за ее оценку, потому что она рассказала прекрасно. Я смотрел на нее пока меня не прервал голос учителя.

— Орлов Саша, — сказал он. Черт я до сих пор запинался в одном месте.

Я вышел к доске и посмотрел на кариглазку, она смотрела на меня, я повернул голову к окну и начал:

— Предвижу всё: вас оскорбит

Печальной тайны объясненье.

Какое горькое презренье

Ваш гордый взгляд изобразит!

Чего хочу? с какою целью

Открою душу вам свою?

Какому злобному веселью,

Быть может, повод подаю!

Случайно вас когда-то встретя,

В вас искру нежности заметя,

Я ей поверить не посмел:

Привычке милой не дал ходу;

Свою постылую свободу

Я потерять не захотел.

Еще одно нас разлучило…

Несчастной жертвой Ленский пал…

Ото всего, что сердцу мило,

Тогда я сердце оторвал;

Чужой для всех, ничем не связан,

Я думал: вольность и покой

Замена счастью. Боже мой!

Как я ошибся, как наказан…

Нет, поминутно видеть вас,

Повсюду следовать за вами,

Улыбку уст, движенье глаз

Ловить влюбленными глазами,

Внимать вам долго, понимать

Душой все ваше совершенство,

Пред вами в муках замирать,

Бледнеть и гаснуть… вот блаженство!

И я лишен того: для вас

Тащусь повсюду наудачу;

Мне дорог день, мне дорог час:

А я в напрасной скуке трачу

Судьбой отсчитанные дни.

И так уж тягостны они.

Я знаю: век уж мой измерен;

Но чтоб продлилась жизнь моя,

Я утром должен быть уверен,

Что с вами днем увижусь я…

Боюсь, в мольбе моей смиренной

Увидит ваш суровый взор

Затеи хитрости презренной —

И слышу гневный ваш укор.

Когда б вы знали, как ужасно

Томиться жаждою любви,

Пылать — и разумом всечасно

Смирять волнение в крови;

Желать обнять у вас колени

И, зарыдав, у ваших ног

Излить мольбы, признанья, пени,

Всё, всё, что выразить бы мог,

А между тем притворным хладом

Вооружать и речь и взор,

Вести спокойный разговор,

Глядеть на вас веселым взглядом!..

Но так и быть: я сам себе

Противиться не в силах боле; — я посмотрел на кариглазку-

Всё решено: я в вашей воле,

И предаюсь моей судьбе. — я даже не понял, почему я не сбился, но учитель похвалил меня и я сел на свое место.

Кариглазка не снимала мою толстовку и я был счастлив, что она больше не мерзнет. Прозвенел звонок и все ушли в столовую, я задержался в коридоре, потому что позвонил Михалычу и предупредил, что сегодня меня не будет, так как у отца сегодня важный ужин и мне надо там быть. Когда я зашел в столовую все посмотрели на меня, Ден подошел ко мне и похлопал по плечу.

— Да, бро, не ожидал я, — усмехнулся он.

— Че тут произошло? — спросил я.

— Ирка облила Асю горячим чаем и сказала, что отбила тебя у нее. Ася убежала куда-то после второй кружки чая. А Маша побежала за ней. — все что нужно было я услышал и побежал искать девчонок. Я увидел Машу, стоящую в коридоре.

— Орлов, иди отсюда! — буркнула она мне.

— Нет, где она, я хочу поговорить, — спокойно сказал ей.

— Хорошо, но если ты ее обидешь, я тебе там, — и показала в зону паха, — все на узел закручу и вырву с корнем, и скормлю собакам.

Я поднял руки в знак белого флага и пошел к туалетам. Там я услышал звук текущей воды и тихие всхлипы. Открыл дверь и увидел как моя девочка плачет.

— Прости, я испортила твою кофту, — сказала она и заплакала еще больше. Господи она растроилась из-за какой-то тряпки.

— Это всего лишь нофта, успокойся, не плачь, — и обнял ее, а она уткнулась своим носиком в меня. Она ростом мне по плечи, поэтому я зарылся носом в ее волосы и вдохнул такой любимый аромат.

— Я правда не хотела, я постараюсь ее отстирать. — и опять зашмыгала своим носиком

— Маленькая моя, ты чего, не плачь, все хорошо. — я поцеловал ее в макушку и прижал к себе так, будто она исчезнет если отпущу ее. — девочка моя. — она расслабилась, потом подняла голову и посмотрела на меня щенячьими глазками. Я посмотрел на ее такие манящие губки и она сделала то же самое, я понял, что зажегся зеленый свет и если я не сделаю этого сейчас, то не сделаю никогда. Сейчас я ей нужен, не кто-то, а именно я.