- А вы разве не будете с нами ужинать?
- Меня никто не приглашал.
Я пожала плечами и понесла рыбу на террасу.
Когда я вернулась домой, уже рассвело. Город еще спал, а из-за стен арабской крепости выплывал яркий солнечный диск. Я заварила кофе и уселась на балконе.
Из лабиринта улиц послышались звуки музыки. Звуки быстро приближались - кто-то, включив на полную мощность магнитофон, поднимался на машине в гору. Скоро из-за поворота появилась и машина: ревя и грохоча песней, заглушавшей звук мотора, она влетела на нашу улицу, остановилась прямо под моим балконом, и из нее выскочили двое - он и она.
- Ну и куда ты нас завез? - кричала она. - Я тебе говорила, что надо позвонить перед выездом!
- Вот козлиха! - кричал он. - Сейчас позвоню! Я тебе говорю, что мы правильно приехали!
Я узнала в них Пако и Лолу.
- Пако! Лола!
Они подняли головы.
- Тсс! - Я поднесла палец к губам. - Выключите музыку! Вся улица спит.
Я выбежала наружу - мы обнялись и расцеловались.
Пако хлопнул меня по плечу:
- Залезай в машину. Едем в горы.
- Прямо сейчас?
- Прямо сейчас.
- Подожди. Давай хотя бы кофе выпьем. Я только что вернулась. Всю ночь не спала.
- Вот козлиха! - ласково сказал Пако. - Мы тоже всю ночь не спали - сюда ехали. Залезай!
- Кофе! Кофе! Надо выпить кофе! - заговорила Лола. - Пошли скорей.
- Только тихо.
- Да-да. Тихо, тихо, - сказал Пако, приглушая голос, и тут же, забывшись, закричал, нагибаясь к машине: - Маноло! Пошли пить кофе!
Из машины вылез крепкий, коротко стриженный молодой человек.
- Это наш приятель. Знакомься, - сказала Лола.
- А где же Лурдес? - поинтересовалась я, вспомнив, как Пако хотел рассказать мне о ней по телефону.
- Какая Лурдес? - спросил Пако.
В горах мы провели весь день. Я так устала, что на обратном пути заснула. Какое-то время я еще различала сквозь туман дремоты горные уступы, проносящиеся за окном машины, тонкую загорелую руку Пако, держащую руль, лицо Маноло, сидящего рядом со мной и рассказывавшего что-то, но скоро все пропало, и я погрузилась в сон.
Разбудил меня резкий толчок, скрип тормозов и крики Лолы. Я почувствовала сквозь сон, как меня прижало к дверце и как задергалась машина, словно она прыгала с кочки на кочку. "Вот так, - успела подумать я. - Мы летим в пропасть".
Когда я открыла глаза, машина стояла посреди небольшой поляны метрах в десяти от дороги.
- Идиот! Дубина! - кричала Лола брату.
- Ходер! - орал Пако в ответ. - Надо было нормально держать бутылку!
И дальше загрохотали две бешеные скороговорки: Пако и Лола обвиняли друг друга, кричали и размахивали руками. Маноло тоже кричал и размахивал руками, - казалось, сейчас все они вцепятся друг другу в волосы. Я попыталась их разнять, но они меня не слышали. Нащупав ручку дверцы, я вылезла из машины и отошла в сторону. Маноло выскочил вслед за мной.
- Что случилось? - спросила я.
- Мы чуть не погибли! Чуть не погибли! - закричал Маноло. - Ходер!
- Тормоза отказали?
- При чем тут тормоза?! Мы чуть не погибли!
- А что случилось? - спросила я снова.
- Пако захотел калимочо, а Лола стала поить его из бутылки. Боже мой! Слева была такая пропасть! Такая пропасть! Если бы Пако не затормозил! - Лицо Маноло исказила гримаса ужаса, и я поняла, что, если бы Пако не затормозил, мы бы действительно погибли.
Тут в машине замолчали, и оттуда высунулся Пако.
- Поехали, - сказал он мрачно. - Она говорит, что сломала руку.
Я заглянула на переднее сиденье.
- Лола! Что с тобой?
Она держалась за ушибленную руку и всхлипывала.
- Идиот! Козел! - повторяла она не переставая. - Как же я теперь буду работать?
- Ну успокойся, потерпи немного. Сейчас мы быстро найдем какую-нибудь больницу. В каком месте больно?
Через десять минут мы припарковались возле каменной часовни в горной деревушке. Две старухи, одетые во все черное, неподвижно, как две статуи, сидели на скамейке. На наш вопрос о больнице они ответили на каком-то местном диалекте, и я не поняла ни слова.
Больницы здесь не было, но было нечто вроде медпункта. Медпункт был закрыт. Пако чертыхнулся и пошел спрашивать у игравших в футбол мальчишек, есть ли у этого медпункта медперсонал. Мальчишки сказали, что надо зайти в соседний дом. Пако пошел в соседний дом и через минуту вышел вместе с местным врачом - толстым и энергичным коротышкой, едва достававшим своей лысиной до плеча Пако.
Лола несколько притихла.
- По-моему, - сказала она неуверенно, когда вышла из машины, - болит меньше.
Врач провел нас в маленькую комнату грязноватого цвета и стал ощупывать руку Лолы сосредоточенно и равнодушно.
- Никакого перелома. Никакого вывиха. Ничего страшного. Ушиб, - заключил он.
- Правда не перелом? - недоверчиво спросила Лола.
- Никакого перелома, - повторил доктор.
- О Боже! - На лице Лолы появилась улыбка облегчения. - Ах, я так испугалась, так испугалась! Доктор, дорогой, спасибо! Надо же, не перелом. Пако, хорошенький мой, ты слышишь, не перелом! Спасибо, доктор.
- Я бы советовал использовать мазь, - сказал врач и, посмотрев на меня, добавил: - Ты испанка?
- Она русская, - вмешался Маноло.
- А что за мазь? - спросила Лола.
- Сейчас дам. Она у меня дома. Идем!
- Я схожу, - сказал Маноло.
- А мы пока купим какой-нибудь воды, - предложил Пако. - Тебе какой?
- Мне фанты, - сказал Маноло, схватил доктора за локоть и пошел в сторону медпункта. - Вы не представляете, какая была слева пропасть! - донеслось до нас издалека.
На соседней улице мы нашли крошечный магазин, купили там фанты и кока-колы и отправились к машине.
- Как я рада, как я рада! - щебетала Лола. - А я уже решила, что перелом. Честно говоря, рука даже и не болит!
Пако достал пачку "Фортуны", дал сигарету сестре, закурил сам и скомандовал:
- Поехали!
Мы забрались на сиденье, Пако включил магнитофон на полную мощность, нажал на газ, и опять закружили, замелькали извивы дороги. Лола откупорила банку фанты.
- А тебе разве не нравится Маноло? - спросила она, отпивая глоток и передавая банку мне.
Я пожала плечами:
- Не знаю.
- Как не знаешь? Он мне сказал, что в тебя влюбился.
Я рассмеялась.
- Не смейся. Вот послушай: Фернандо всегда мне говорил... - Здесь Лола вдруг издала странный звук - то ли хрип, то ли вздох. - Мы же забыли Маноло! - прошептала она упавшим голосом.
Мы вернулись назад, в деревню.
Врач сказал, что готов нам дать еще одну склянку мази, но нашего друга, с тех пор как тот от него вышел, не видел. Две черные старухи по-прежнему сидели возле часовни, но Маноло не видели. Мальчишки, гонявшие мяч, тоже не знали про Маноло.
- Ну и что? - спросила Лола, закуривая новую сигарету. - И где он? - Она задумчиво посмотрела на горный пейзаж: над самыми снегами Сьерра-Невады висело темно-оранжевое солнце - через несколько минут оно зайдет за горы.
- Хо-о-одер! - уныло ответил Пако. - Вообще-то уже десять вечера. Может, он уехал на такси?
- Откуда здесь такси? - спросила я.
- В конце концов, есть же здесь медпункт. - Лола решительно стряхнула пепел. - Ладно, поехали.
Назад мы ехали почти молча. Пако и Лола расстроились. Но едва попав в город, и он и она снова оживились.
- Я должна срочно выпить кофе! - сказала Лола. - Пакильо, скорее паркуйся.
Пако остановился у первого же попавшегося на глаза бара. Мы вошли, и Лола, забыв про кофе, заказала себе пиво. После третьей кружки она порозовела и развеселилась.
- А я хочу танцевать! - закричала она, ударяя кулаком по столу. - Поехали на дискотеку. Тут есть одна классная дискотека. Я знаю.
- Еще рано, - сказала я, посмотрев на часы. - Посидим часок и поедем.
"Как они так могут? - подумала я. - Ночь не спать - ехать из Мадрида на другой конец страны, потом не спать целый день, а потом еще всю ночь танцевать? Наверное, вечное солнце дает им силы".
