Я забралась на него и оседлала его бедра, а потом поцеловала его губы. Под собой снова ощутила его дрожь, но не от слез. Он был возбужден, и боролся с этим.

— Кейденс, не сейчас. Я хочу. Правда. Но боюсь, что сделаю тебе больно, потому что слишком сильно хочу тебя. И не могу это контролировать, — сказал он.

— Я хочу, чтобы ты сделал мне больно, — ответила я. — Хочу, чтобы ты делал все, что хочешь.

— Кейденс...

— Пожалуйста, люби меня! — закричала я, и Марк не спорил. Он подхватил меня и одним быстрым движением опустил на кровать. Сам он разделся догола и забрался на меня, перенося весь свой вес.

— Я чувствую себя собственником. — Похоже, ему было больно произносить эти слова.

— Я хочу этого, — ответила я. — Хочу, чтобы ты овладел мной.

Он кивнул и нежно обхватил мое лицо ладонями. — У тебя перехватит дыхание, Кейденс. — Мои глаза расширились от страха, пока он не произнес следующие слова. — Но я верну его обратно. Обещаю.

Марк наклонился и поцеловал меня, запечатывая мой рот своим. Он глубоко вдыхал, высасывая из меня весь воздух, и я отчаянно заколотила по его плечам.

Он приподнялся на локтях, а я кашляла и задыхалась, вдыхая свежий воздух, пока он снова не лег на меня, закрывая свой рот моим и снова крадя мой воздух.

Он отнимал мой воздух снова и снова, и возвращал, только чтобы снова забрать. Я боролась с ним, яростно извиваясь под его весом. Это была естественная реакция, хотя я не хотела, чтобы он останавливался.

И я не хотела, чтобы он когда-либо перестал брать у меня. Он не отпускал, и я сдавалась его рту, сдавалась чувству, что моя жизнь висит на волоске каждый раз, когда он лишал меня воздуха.

Это было мое наказание.

Он потянулся под меня и приподнял мои бедра, погружаясь в меня. Я закричала, но он снова заставил меня замолчать. Он поднял руки к моему лицу, обхватил меня за щеки и нежно погладил, глядя мне в глаза.

— Ты моя. Навсегда, — прошептал он, и осторожно перевернул нас, чтобы не разорвать нашу связь.

— Я твоя, — ответила я, оседлав его. Я глубоко вздохнула, упиваясь уверенностью в том, что на меня претендуют, наслаждаясь наказанием за свою неверность.

Но потом поняла, что его тоже надо наказать. Он разбил мне сердце. Он оставил меня, и я неделями страдала. Он заставил меня переспать с другим мужчиной.

Одной рукой я уперлась в кровать рядом с его лицом для поддержки, а вторую прижала к его горлу. Он не оттолкнул меня. Он наблюдал за мной все время, пока я увеличивала давление пальцев на его шею, медленно лишая его воздуха.

— Ты мой, — произнесла я. — Навсегда. — И я медленно объезжала его, сжимая горло, пока он не захрипел и не стал умолять о воздухе.

Я ослабила хватку и позволила ему один быстрый глоток воздуха, прежде чем снова сжать горло.

— Только мой, — сказал я, чувствуя, как какая-то чужеродная сила ползет по моим конечностям. Я думала, что смогу душить его дольше, смогу заставить потерять сознание, затем наклониться и реанимировать его. Вернуть его к жизни. Вернуть нас к жизни.

— Мой! — выкрикнула я, чувствуя себя жадной и опасной, сжимая его сильнее.

— Да! — прохрипел он, хватая меня за руку и отрывая ее от своей шеи. Он вцепился пальцами в мои волосы и прижал мои губы к своим. Это был жестокий поцелуй - наши зубы больно ударились друг о друга.

Губы в ранах и укусах. Языки борются и извиваются. В этом не было ничего красивого. Это был гнев, страсть и наказание одновременно. И я не могла насытиться этим.

Я прижалась к нему всем телом, расстроенная, что не могу быть ближе. Я не знала, как, но голой кожи на коже было недостаточно. Мне нужно было больше, мне нужно было слияние сердец.

— Поклянись, — произнесла я ему в губы. — Поклянись, что ты мой навсегда.

— Клянусь, Кейденс. Клянусь жизнью. Я твой навеки.

Он любил меня всю ночь и все утро. Он любил меня до такой степени, что я едва могла сидеть, сложив ноги вместе. Он любил меня до тех пор, пока мне нечего было ему дать, пока я не умирала с голоду.

А потом он укачивал меня на коленях, кормил, гладил по волосам и рассказывал о своих планах.

И каждый из них включал меня.

Глава 25

Я расскажу про тебя

— Ты что-то хочешь рассказать мне? — спросила я.

Грейси пожала плечами. Она подошла ко мне на школьной парковке. На мгновенье мне показалось, что она хочет внести изменения в нашу дружбу, но играющая на ее губах змеиная улыбка убедила меня, что дело тут в другом.

— Что ты так улыбаешься? — задала я ей вопрос.

— В эти выходные я ходила в кино, — ответила она.

— Рада за тебя.

— Я ходила на фильм в 21:30.

Я кивнула, будучи слишком непонятливой, чтобы понять к чему она клонит.

Грейси фыркнула и закатила глаза.

— И там был мистер Коннели.

Черт.

— Ну, многие люди ходят в кино, — выдавила из себя я, хотя сердце начало проваливаться в пустоту. Что она видела? Что знает?

— Если хорошенько подумать, то и ты была там, — продолжила свою мысль Грейси.

Я поедала ее взглядом, стараясь напугать. Но это не сработало.

— Мне показалось, что вы двое на свидании.

— Вовсе нет.

— А я видела, как ты ушла вместе с ним.

— Да. Он провел меня до машины. На улице было уже темно.

Ничуть не смутившись, Грейси продолжила.

— Он тебя за руку держал, Кейденс.

А вот на это мне нечего было сказать.

— Не говоря уже о том, что прежде, чем взять тебя за руку, у вас была так называемая любовная перепалка.

— Любовная перепалка? — я рассмеялась. — Кто говорит «любовная перепалка»?

Грейси рассвирепела.

— Было время, Кейденс, когда я нравилась тебе! Тебе нравилось то, как я говорила!

— Ты права. Нравилось. А затем ты решила променять меня в старших классах на Софию. Я хочу сказать, какого черта, Грейси? Она ведь тебе даже не нравится!

— Мне нравятся люди, которые преданы мне!

— Я всегда была предана тебе!

— Ты пошла на ту вечеринку! Бросила меня! Я оказалась недостаточно клевой для тебя!

По щекам Грейси заструились потоки слез. Она хотела, чтобы я видела эти слезы, пока она смотрит мне в глаза.

— Я никогда не считала, что ты недостаточно клевая для меня, — мягко сказала я. — Я допустила ошибку. Ошибку! Людям свойственно ошибаться!

Грейси вытерла мокрые щеки и сделала глубокий вдох.

— Не лги мне, Кейденс! Ты искала причину, чтобы избавиться от меня. Ты не хотела дружить с непопулярной девчонкой. Тебе было проще использовать вечеринку в качестве извинения, хотя тебе стоило бы набраться смелости и сказать мне в лицо, что ты больше не хочешь дружить со мной.

Я поверить не могла тому, что слышу. Она же просто бредит.

— Грейси, все совсем не так.

— Черта с два все не так, — процедила она и я вздрогнула.

Грейси прекратила плакать, и я наблюдала как ее лицо искажается от эмоций. На нем промелькнул полный диапазон чувств, который завершился гневом. Мстительным гневом.

— Не важно, — небрежно сказала она. — Я видела тебя с твоим бойфрендом. Твоим бойфрендом учителем. Твоим учителем. Твой учитель — бойфренд...

— Прекрати!

— Ага, так ты не отрицаешь этого, — подметила Грейси. — Как ты могла? Все же настолько очевидно.

— Чего ты хочешь? — спросила я.

— Чего я хочу? — повторила она и рассмеялась. — Я не хочу ничего.

— Тогда зачем тебе понадобилось рассказывать мне, что ты видела меня в кино? — спросила я. Я уже начинала терять терпение.

Грейси склонила голову набок.

— Мне просто хотелось, чтобы ты знала, что я в курсе.

От ее завуалированной угрозы меня охватил гнев.

— Чего ты хочешь, Грейс?

Не могу вспомнить, когда в последний раз называла ее Грейс. Когда нам было по семь лет, мы решили, что это ее взрослое имя. Нам обеим оно не нравилось, мы предпочитали имя Грейси.