– Подожди! Я исполню твое желание!

Евнон остановился.

– Газная! – позвала Зимегана.

Из повозки выглянула помощница жрицы.

– Принеси ивовые прутья.

Зимегана в отличие от ее предшественника жреца Мазвараза, гадавшего на внутренностях животных, предпочитала ивовые прутья.

Газная поспешила исполнить приказ. Прутья были принесены, жрица взяла один из них, провела им вокруг себя. Шепча заклинания, она раскидала прутья внутри круга. Последний прут лег на землю, жрица замолчала. Изучив образованный ими рисунок, она закрыла глаза, начала вещать:

– Поход будет удачным. Твои враги будут побеждены. Но ты должен остаться. Тебе нельзя ступать на землю алан, иначе нить твоей жизни прервется. Пошли вместо себя Горда, а с ним своего сына. Пусть они уведут с собой алан, что служат тебе. – Зимегана открыла глаза. – Их с излишком появилось среди нижних аорсов. Я не говорю, сколько их под рукой вождя верхних аорсов Фарзоя. Ты тоже окружил себя иноплеменниками. Это плохо. Прогони их. Я чувствую, они принесут нам беду.

– Позволь мне самому решать, кем себя окружать, кого прогонять и когда возглавлять войско! Не затем я пришел к тебе и не просил тебя предсказывать мою судьбу. Я готов ко всему. Воин должен с достоинством встречать смерть и не бояться ее. Что же касается алан, скажу тебе. Они того же сарматского языка, что и мы, хоть и немного отличного, и они – из лучших бойцов среди сарматских племен.

Евнон на миг задумался, затем продолжил:

– Вот о чем хочу спросить тебя. Сможешь ли ты поведать, что ждет аорсов в будущем?

Зимегана собрала, а затем вновь раскинула прутья:

– Я слышу голос земли! Она вещает, что племена не единожды будут сменяться на ней. Нам недолго осталось владеть землею наших предков. – Жрица подошла к Евнону, указала на реку.

Дан, взломав темный пористый с полыньями-прососами лед, угнал его в Меотийское озеро, и вот теперь, освободившись из плена, наполнился и, отодвинув берега, гордо катил свои воды на юг.

– Ты видишь, Дан? Ты видишь, как ветер гонит волны и как они набегают одна на другую? Вот так же ветер судьбы многие годы будет гнать со стороны восхода солнца многочисленные племена. И будут они сталкиваться между собой и теснить друг друга.

Пророчество жрицы заставило Евнона задуматься. Об угрозе с востока говорил и Ахиллес. Вождь поблагодарил Зимегану и неторопливо побрел в сторону от стана. Сейчас он предпочел остаться в одиночестве. Ему было о чем поразмыслить.

Когда племя Евнона и племена, подчиненные ему, перекочевали на восток к реке Ра, верховный вождь дал воинам кратковременную передышку перед походом.

По прошествии нескольких дней войско приготовилось к дальнему походу. Перед выступлением Евнон совершил обряд поклонения и жертвоприношения скимитару – священному мечу. Меч воткнули в землю неподалеку от могил предков. Преклонив колени, Евнон попросил бога войны об удаче и напоил его кровью жертвенного коня, щедро окропив ею лезвие скимитара. Воины обложили меч хворостом и подожгли. Когда очищающий огонь, облизав лезвие, угас, вождь поднялся с колен. Войско, ожидавшее окончания обряда жертвоприношения, издало боевой клич. Евнон с легкостью юноши вскочил на подведенного к нему коня. В кожаных штанах, расшитых узором по боковым швам, сапожках и в красной кожаной безрукавке поверх серой рубахи, он походил на простого воина. Его отличали только пектораль и золотые браслеты на запястьях. Остальная одежда и доспехи находились в одной из легких повозок, следующих обозом за войском. В обозе везли и подарки для вождя верхних аорсов Фарзоя. Чтобы попасть в земли алан, войску предстояло пройти по его владениям, поэтому Евнон решил сделать крюк, навестить соседа и отблагодарить за возможность пройти по его землям. Но не только для этого понадобилась Евнону встреча. Невзирая на былые, ныне забытые, обиды (когда-то предки Фарзоя вытеснили предков Евнона с насиженных мест), возжелал он исполнить свою мечту и соединить брачным союзом племена верхних и нижних аорсов. Женихом юной дочери Фарзоя должен был стать Умабий.

Евнон увел войско на восток, оставив вместо себя Даргана. Дарган упивался временной, но все же властью, надеясь на то, что случай вновь поможет ему, лишив жизни Евнона, как помог убрать с дороги его сына.

– Зимегана ждет тебя вечером в своем шатре.

Мечты Даргана прервала младшая жрица, тихо подошедшая к его повозке, у входа в которую он сидел. Дарган недовольно поморщился. «Наглая дрянь, она не соизволила назвать меня вождем или господином». Вслух же повелительно произнес:

– Передай Зимегане, я приду на закате.

Газная поклонилась и торопливо зашагала к шатру главной жрицы. Шатер стоял особняком на краю стана. Зимегана не любила жить в повозке, как большинство соплеменников, и при первой возможности ставила шатер, чтобы быть поближе к матери Земле, которая, со слов жрицы, питала ее силой.

«Что понадобилось колдунье? – встревожено подумал Дарган. Со времени, как он вернулся с войском Горда, она ни разу не подошла к нему. – Зимегана говорила перед походом, что даст знать, когда придет время. Может, настала пора действовать?»

Дарган пригнулся, вошел в шатер. Жилище, освещенное внутри двумя лучинами, можно было бы назвать скромным, если бы не посуда из золота, серебра и бронзы, предназначенная для совершения священных обрядов. В остальном, обстановка состояла из развешанных по стенам пучков трав, сушеных лапок мелких птиц и животных, всевозможных амулетов из камня, дерева и кости. Особняком стоял деревянный сундучок и несколько различной формы глиняных сосудов, а также корзина с крышкой, сплетенная из прутьев ивы, в которой что-то шипело и шуршало.

– Зачем звала? – кивнув жрице, произнес Дарган с плохо скрываемым недовольством.

«Кажется, будущий предводитель аорсов забыл, что старшую жрицу подобает приветствовать с почтением. Иначе судьба человека, проявившего неуважение, может измениться в плохую сторону».

Зимегана пронзила Даргана змеиным взглядом. Он смутился, опустил голову.

– Или ты забыл о нашем разговоре перед походом?

– Нет. Я слушаю тебя. – В голосе Даргана поубавилось присущей ему спеси.

– Разговор будет долгим. Садись. – Зимегана указала на кошомную постилку, на которой стояли кушанья и глиняный кувшинчик с вином.

Дарган опустился на кошму, подобрал ноги под себя. Жрица села напротив, разлила по чашам вино. Отпив из чаши терпкого, кисло-сладкого на вкус красного вина, Дарган резковато спросил:

– Почему мы столько времени бездействовали? Сколько еще ждать?

Нетерпеливость гостя начала раздражать Зимегану.

– Ты опять невежлив… Сиди, пей вино и слушай, что буду говорить я! – В ее голосе вновь появился металл.

Это заставило Даргана подчиниться. Жрица своим повелительным тоном и поведением дала понять – он второй. Дарган осознал, что не ощутит всей полноты власти, пока будет находиться под влиянием этой женщины. Но он потерпит, а когда станет вождем…

– От торопливого охотника добыча бежит. Я уже говорила, ты узнаешь, что делать, когда настанет время. Я не собираюсь повторять вновь…

– Но почему мне нельзя попробовать стать верховным вождем? Думаю, самое время. Евнон ушел с войском в земли алан, а иной силы, способной противостоять мне, я не вижу. На моей стороне многие роды, знатные воины и старейшины, недовольные Евноном.

– Ты глуп. Хочешь стать повелителем при живом Евноне? Аорсы не поддержат тебя, и твоя власть будет кратковременной. Но это не все. Подумай, что будет, если он вернется со своим многоопытным войском? Тебе не быть вождем, пока он жив. – Зимегана замолчала, что-то обдумывая, а затем продолжила: – Будем ждать. Возможно, великое светило соблаговолит помочь нам. Евнон может не вернуться из похода, а Умабий еще слишком молод и неопытен. Опасность будет исходить только от Горда. Но, несмотря на то что воины уважают его, он чужак и нам без труда удастся изгнать его.