Йорн открыл сайт «Протокола», который он уже когда-то видел, но вспомнил, что ему был закрыт доступ на все страницы, кроме домашней. Бейли нервно пролистал документ до нужной статьи и ткнул пальцем. В одиннадцатом параграфе действительно было сказано о верховном авторитете хозяина при выборе наказания для личного клейменого раба, уже имеющего высшую меру.

- Джордж, я все равно вам не верю, – ответил Йорн , пролистав документ. – Вы мне можете подсунуть что угодно, сайт-клон, к примеру. Не говоря о том, что внезапно решите мне назначить наказание, – Джордж закатил глаза. – Во-вторых, на кой черт вы меня пытаетесь заставить это сделать? У вас нет специальных людей, если невмоготу?

- Ты же как-то обронил, что собирался когда-то стать хитмэном, – прищурился на него Джордж.

- Мне было семнадцать, и я был злым подростком, занимавшимся паркуром и борьбой. Кое с чем я столкнулся, да. С разного плана людьми, с бандюками в том числе. Так вы не ответили на главный вопрос.

- Хорошо, я объясню: у тебя есть мотив – ты слышал разговор, крайнюю мерзотность, с которой он к тебе обращался, и откровенные намеки на то, чтобы тебя забрать, а также в принципе инсинуации относительно того, что между нами подозрительные отношения, которые могут потребовать расследования. У тебя не только подходящее прошлое, но и известная репутация – ты вполне можешь психануть на почве того, что он сказал, ты ракшас, и тебе ничего не стоит перерезать горло тому, кто хочет лишить тебя комфортной жизни. Более того, у этого действия будет и второй уровень значения, мне совершенно не нужно, чтобы было сработано абсолютно чисто, возникнут непонятки и нестыковки, и таким образом я отправлю очень веское ответное послание тому, кто посмел мне угрожать. Я не потерплю, чтобы таких гонцов мне подсылали в дом. Система может настраиваться избирательно, она не сработает, пока ты с Айзеком. Главное, не сопротивляйся охране. Потом я напишу отчет о примененных мерах пресечения, но это по-прежнему мое личное дело, хочу ли я посадить тебя навсегда в каменный мешок или продолжу спать в одной с тобой постели.

- Что будет в случае моего отказа подчиняться? Я не очень-то чувствую себя готовым просто пойти и убить человека.

- Да ну! – насмешливо всплеснул Бейли. – Я сам бы сейчас пошел и прибил его.

- Представьте себе.

- Йорн , поверь мне: когда тебя привели ко мне в первый раз в апартаменты в виде латексной мумии, у тебя не было уже ничего, что ты мог потерять, кроме девственности. Если посмотришь в трехгодичной перспективе, наказания того периода могут показаться тебе крайне щадящими по сравнению с тем, какой безрадостной я могу сделать твою жизнь нынче, когда ты расправил крылышки, навострил хохолок и распушил хвост, моя прелесть. Более того, сейчас нет времени все раскладывать по полкам, но тот, кто на тебя положил глаз, если вдруг представить на мгновение, что ему удастся тебя заграбастать, имеет взгляды на сексуальных рабов очень отличные от моих. И небольшой образчик этих представлений ты слышал.

- Я не понимаю, как то, что вы мне предлагаете…

- Приказываю! – рыкнул Бейли.

- …решит проблему? – Йорн сжимал и разжимал челюсти, играя желваками.

- Убьет в зачатке желание связываться как с Джорджем Бейли, так и непосредственно с Йорном Аландом. Те, кто станут проводить расследование, хотя оно будет весьма условным, у меня в кармане. А тот, кто решил со мной поиграть, немедленно получит ядреный щелчок по носу. Давай, обними меня и забери нож.

Йорн колебался. Он пытался как можно быстрее проанализировать слова Бейли, разговор с Айзеком, мимику и жесты хозяина. Джордж был весьма убедителен, по меньшей мере, Йорн у казалось, что он не врет – а он научился неплохо детектировать ложь в устах господина Бейли. Однако Йорну казалась абсурдной как проблема, так и ее решение. Впрочем, и единственная альтернатива – намерение Бейли подставить раба – была столь же немотивированной и абсурдной. Исходя из имеющейся информации, конечно. Наконец, Йорн протянул руку и положил ее на талию Джорджа, тот немедленно прижал его к себе.

- Джордж, – срывающимся шепотом произнес Йорн , вынимая нож и упирая заостренное лезвие хозяину в бок, – мы ведь доверяем друг другу, не так ли?

- Да. И я прекрасно знаю, что ты мне его вполне сейчас можешь всадить в подреберье, если решишь, что я тебя хочу не пойми зачем уничтожить. Но я также верю, что ты знаешь, каково мое к тебе отношение.

- Вы сказали как-то, что меня любите, – Йорн продолжал водить ножом по рубашке Джорджа. Сердце его колотилось все сильнее, потому как ключ к воплощению томительного желания увидеть кровь Джорджа, ручьем льющуюся на пол, был зажат у него между пальцев. Йорн у требовалось только послать нервный импульс к мышечным волокнам, и далекая, недостижимая мечта забилась бы конвульсивно в его руках.

- Мне не нравится это слово, оно слишком разные вещи может обозначать, – ответил Джордж, с похвальным стоицизмом терпя опасные манипуляции и пристально вглядываясь в загоревшиеся очень нехорошим огнем жестокие глаза чудовища. – Ты – моя страсть. Неужели ты думаешь, что я откажусь даже от того, что ты сейчас, сволочь, делаешь?

- Система настроена? Охрана предупреждена? Оружия у Айзека не может оказаться? – спросил Йорн , заставляя себя убрать нож от бока хозяина и вложить в левый рукав лезвием вверх, чтобы в нужный момент выхватить правой и перерезать глотку. Испытав странное, едва ли не сексуальное ощущение, когда щекотал Джорджа ножиком, он понимал теперь, что желает убить Айзека. На какое-то время он насытит преследующую его жажду убить всех, кто находился в «нехорошей квартирке».

Минут сорок Йорну пришлось украдкой преследовать толстого господина, не снимавшего бежевую шляпу а-ля «федора», которая, видимо, была его фишкой вечера. Айзек разговаривал с гостями, пил шампанское, которое подавали приглашенным в бокалах, отличных от тех, которые разрешалось брать рабам. Йорн снял с подноса у официанта один из простых дешевых тюльпанов и попробовал содержимое. Ну, конечно, метилендиоксиметамфетамин: эмпатоген, снижает тревожность и страх, вызывает чувство открытости и близости, эйфорию и желание склеиться в одну большую интимно ласкающую себя кучу. Йорну подумалось, что наркотики Джордж с ним никогда не применял, хотя, строго говоря, вполне имел возможность медикаментозно держать химеру в состоянии открытости и готовности к употреблению. В отдельных точках западного крыла, пока еще более-менее уединенных, но с нарастающим бесстыдством рабы уже приступали к прелюдии, начинали изгибаться полураздетые или покрытые тончайшим отполированным латексом тела, чувственно открывались накрашенные ротики и закатывались очумелые, опустелые глаза. У нескольких пар Йорн заметил цепочки, прикреплявшие рабов друг к другу – они соединяли соски, гениталии, а у некоторых также языки, очевидно подразумевая, что рабы должны весь вечер развлекать хозяев взаимными ласками. Если бы Йорн не устроил скандал месяц назад, он бы был с Лизбет где-то среди них, вероятно на почетном месте, и занимался бы тем же самым под наблюдением жадной толпы. Йорн все яснее понимал, что больше всего Джорджа возбуждает то, что всегда находится на расстоянии протянутой руки, но неизменно ускользает. Ему нужен был тотальный контроль, и в то же время дерзкое нарушение установленных правил. Но такое нарушение, чтобы Бейли в глубине души ощущал, что сам снисходительно позволяет несубординацию. Что бы чудовище ни вытворяло, оно это могло делать при тайном, а иногда явном, попустительстве хозяина. Джордж обожал находиться где-то в межзвездном пространстве между «да» и «нет», зная, что силой свое «да» он в любой момент получит. Даже нож, приставленный Йорн ом к его боку, Джордж принял как яркую опасную игру, уверенный в том, что Йорн способен всегда рационально взвесить последствия своих действий. Джордж доиграется в один прекрасный момент, а за свою сегодняшнюю услугу Йорн собирался у него кое-что выбить.

Наконец, Айзек упился шампанским с икрой и устрицами, отправился в барскую ванную комнату. Йорн последовал за ним. Пока тот сидел, закрывшись в одном из отдельных помещений туалета, Йорн проверил два других на наличие седоков и тихо запер входную дверь. Встал возле зеркала, сполоснул лицо холодной водой и вытерся одноразовым полотенцем из какой-то тонкой приятной ткани, наподобие хлопка. Тремор в руках после шока не проходил, и напряжение перед предстоящим действом ничуть не помогало его убавить. Йорн только один раз в своей жизни вот так пришел к ничего не подозревающим людям и убил. Троих. Девушку, ее мать и ее отчима. Потому что девушка решила поиграть в «фам фаталь» и написать заявление о домогательствах к несовершеннолетней, а родители ее немедля поддержали, хотя и понимали, что она лжет. Теперь Йорн представлял, что мог оказаться у Бейли или у подобного ему персонажа уже в девятнадцать лет. Хватило бы ему тогда выдержки, ума и личностной сформированности, чтобы пережить хотя бы три года фантасмагории, в которой он сейчас находился?