Морозов как обычно сидел за своим кожаным креслом и разбирал какие-то бумаги. Справа от него стояли колбы с антидотом. Услышав звук открывающийся двери, мужчина поднял глаза и тут же на его лице появилось удивление вперемешку с ехидством.

– Ничего себе, кто решил почтить меня свои присутствием! Это очень хорошо, что Вы зашли, мы как раз вчера не договорили, – он положил свои бумаги и, поднявшись, подошел к Александре.

– Лариса Андреевна сегодня попросила меня забрать антидот, – как можно увереннее произнесла девушка.

– Что ж, это хорошо. Я думаю, ты понимаешь, что в свете последних событий кому-то из детей придется остаться без лекарства, – сказал мужчина и демонстративно скривил лицо.

– А я думаю, Вы совершаете большую ошибку! Дети ни в чем не виноваты…

– Серьезно? Но я же предупреждал, не нужно было вчера играть в сыщика и вынюхивать…

– Петр Алексеевич, а Вам не кажется, что вы уж слишком перегибаете палку?

– Совершенно нет, это еще малая часть наказания, самое веселое впереди, – злобно улыбнулся Морозов. – Ты что, думаешь, как только я найду «Доминус», все вернутся к нормальной жизни и будут жить долго и счастливо, да? Нееет… Ты же знаешь, что слабые должны умереть, поэтому какая разница, как они подохнут: по три человека в день или все сразу.

– Какая же ты сволочь! И как тебя еще земля носит?! Я просто поражаюсь, как Раубер или Вульф не убили тебя, ты же просто ничтожество. Но ничего, знаешь, я тебе обещаю, когда-нибудь ты получишь свое, не сомневайся!

– Да? Тогда не раньше, чем ты! – в одну секунду Петр накинулся на перепуганную девушку и повалил ее на стол. Руки Морозова мгновенно накрыли хрупкую шею Саши. Вечерняя история словно повторялась, только теперь помощи уж точно ждать не приходилось. Все разбирают завалы, и лишь одна Лариса знает, где Саша, но и та вернется не раньше вечера, а к этому времени Морозов уже успеет десять раз убить ее…

Воздуха становилось меньше, в глазах начало темнеть. Александра не оставляла попыток вырваться. Она пиналась, царапала ногтями руку мужчины, но все было тщетно. Казалось, еще минута и наступит конец. И когда девушка уже было приготовилась к худшему и прикрыла глаза, Морозов резко оторвался от нее и отлетел в другой конец комнаты, врезавшись в шкаф и рухнув на пол.

Саша моментально вскочила со стола, жадно глотая воздух и потирая руками шею. Девушка выглядела до жути испуганной. В глазах застыли слезы, на горле красовались синяки, волосы немного растрепались. Она затравленно смотрела на мужчину, который лежал на полу. Видно, он ударился головой и еще не мог подняться на ноги. Но что произошло? Кравцова подняла взгляд с Морозова, и ее сердце замерло. Руки предательски задрожали, как и все тело. Рот было приоткрылся, чтобы произнести хоть слово, но ничего не вышло. Из глаз уже начали скатываться слезы, дыхание перехватило. Перед ней стоял он, Вадим Уваров, здоровый, живой и все такой же обворожительный и прекрасный. Облаченный в черный спортивный костюм, он, скрестив руки на груди, смотрел прямо в глаза Александры. В его взгляде читалось множество непонятных эмоций. Страх, непонимание, злость, некая жалость и другие чувства, все это смешалось воедино. Вадим просто смотрел, затем в его глазах появились непонятные огоньки, а лицо озарила такая родная улыбка.

– Соскучились? – произнес он, улыбаясь.

========== Часть 21. Воссоединение. ==========

В кабинете повисла тишина. Саша продолжала растерянно смотреть на стоящего перед ней Уварова. Ей не верилось, что это он. Казалось, будто все происходит не по-настоящему, и он исчезнет, стоит пошевелиться. Кравцова не могла понять, как Вадим оказался здесь. Что вообще происходит? Столько мыслей зародилось у нее в голове, но она не смогла вымолвить ни слова. Просто стояла и смотрела, стараясь даже не моргать, а слезы все также скатывались по ее щекам. В этот момент Саше захотелось обнять возлюбленного, прижаться к нему и не отпускать от себя, захотелось вдохнуть его запах, ощутить его прикосновения. Как же она скучала по нему, как же переживала… Все время девушка думала, что он мертв, каждый день боялась услышать от Виктора, что они нашли его труп, разбирая завалы… Наконец, из раздумий девушку вывел голос Вадима:

– Я надеюсь мне объяснят, что тут происходит? – поинтересовался он, и, обойдя Сашу, присел на кресло. Его взгляд не предвещал ничего хорошего, а на лице так и было написано, что он чертовски зол.

Уваров оглядел присутствующих. Кравцова стояла вполоборота к нему, а Морозов уже успел подняться с пола и, держась за дверной косяк, прожигал сидящего на его месте Вадима ненавидящим взглядом. Не дождавшись ответа, парень решил продолжить сам.

– Петр Алексеевич, может, Вы просветите меня? Хотя нет, сначала… – Вадим посмотрел в сторону Александры. – Саш, кажется, ты пришла за антидотом? Можешь взять сколько нужно и идти, я с тобой позже поговорю, – пока он говорил с ней, его взгляд не был таким злым, как до этого, а на последних словах он даже еле заметно улыбнулся, что немного насторожило Сашу. Все же девушка, ничего не ответив, подошла к столу и начала было брать ампулы, как Вадим резко накрыл своей ладонью ее руку. Она подняла на него испуганные глаза.

– Я зайду вечером, поговорим, – улыбнулся он и убрал руку, давая Саше взять лекарство и уйти.

Кравцова хотела было ответить, но почему-то не смогла. Ничего не лезло ей в голову, она лишь посмотрела на Уварова, который сверлил ее игривым взглядом и улыбался, и, сама немного улыбнувшись, покинула кабинет. Ей вовсе не хотелось оставаться тут и наблюдать за тем, что случится дальше. Ведь не просто так Уваров сначала выпроводил ее, решив поговорить с Морозовым, как говорится, наедине.

Как только за Александрой закрылась дверь, Морозов, который все это время наблюдал за происходящим в углу, быстро оживился.

– Я что-то не пойму, какого черта ты тут делаешь? – обратился он к Вадиму.

– А какого черта делаешь ты? Ты стал слишком много себе позволять! Кто разрешил тебе набрасываться на беззащитную девушку, а?! – перешел на крик тот.

– Тебе не все ли равно на нее? И какого хрена ты раскомандовался?

– Оо … – заулыбался Вадим, – тебе еще не сказали, да? В тебе разочаровались. Ты слишком плохо выполняешь свою работу, или, можно сказать, вообще ее не выполняешь, так что твоих услугах больше не нуждаются. Теперь главный я! Собирай свои манатки, и чтоб я тебя здесь не видел! Понял?

Морозов опешил от услышанного. Второй раз его вот так просто смещают и оставляют в полных дураках. Однако он не так прост, как кажется, и не зря до сих пор жив.

– Хм, – усмехнулся мужчина. – Что ж, я смотрю, после смерти Колчина ты хорошо поднялся… Стал, небось, правой рукой Раубер? А теперь еще и героем в глазах девушки… Молодец! Но вот незадача: знает ли твоя Сашенька, что ты вовсе не герой, а человек, который вместе с Вульфом убил самое ценное, что у нее было?

Уваров нахмурил брови; он явно не понял, о чем говорил Морозов.

– Аааа, – снова состроил рожицу Петр. – Тебе, видимо, не сказали. Хотя странно, даже я об этом знаю, а вот ты правая рука и не в курсе.

– Что ты несешь? – сжал кулаки Вадим.

– Видишь ли, ты, наверное, помнишь, что перед балом, который состоялся в усадьбе, Саше не здоровилось? Она себя очень плохо чувствовала, поэтому обратилась к Тамаре. Та провела анализы и выяснилось, что твоя Кравцова беременна! Странно, что она сама этого не поняла. И отцом был ты, дорогой Вадим Юрьевич.

Уваров побледнел. Вряд ли он ослышался – Морозов действительно сказал «беременна».

– Тамара не стала ей говорить, – продолжал Петр, – но зато сказала Колчину. Он долго думал, не зная, что предпринять. Но все пошло как нельзя лучше, когда Саша нас предала, и ты, кстати, сам приволок ее к Вульфу. Там ей сделали аборт и продолжили ставить опыты, – закончил он и, ухмыляясь, посмотрел на Вадима, на котором лица не было.

Что ж, Петр умел вывести из себя и задеть за живое кого угодно. Пусть Вадим и убийца, но чувства у него есть. Это ведь был ребенок… ни в чем не повинный ребенок. ЕГО ребенок! Как он сразу не понял, Саше ведь и вправду было плохо тогда, она чуть не теряла сознание несколько дней подряд… Как можно было даже не догадаться?..