========== Часть 18. Начало конца. ==========

Тишину нарушало тихое попискивание медицинского аппарата, который находился в слабоосвещенной просторной комнате. Кругом все было стерильно, чисто, повсюду находились шкафы с различными колбами, пробирками, инструментами. Помещение напоминало операционную комнату. Посередине стояла кушетка, на которой неподвижно лежала Кравцова; к ней и был подключен аппарат. Вид девушки ужасал: измученная, с синяками по всеми телу, порезами на руках… Было видно, что над Сашей хорошо поработали. Многочисленные следы от уколов говорили о том, что над ней пытались ставить опыты, или использовали как биоматериал, а синяки на запястьях давали понять, что Александра привязана довольно долгое время. Одета она была в подобие ночной рубашки белого цвета, слишком короткой и даже не скрывающей прелести женского тела, а руки и ноги Саши были прикованы ремнями к краям кушетки.

Неожиданно яркий свет ударил в глаза, и Кравцова невольно поморщилась, попытавшись открыть их. С трудом подняв веки, ничего кроме размытых очертаний она не увидела: перед глазами все плыло, голова невыносимо кружилась, губы пересохли и нестерпимо хотелось пить. К горлу подкатил ком, дышать становилось труднее.

«Я все еще жива? Что произошло? Где я?» – пронеслось в голове Саши. Она попыталась повернуть голову вбок, но любое движение приносило ей боль во всем теле. Девушка принялась осматривать помещение. Ее внимание привлек аппарат, подсоединенный к ней; на нем значилась надпись: «Ингрид». Вмиг глаза Саши расширились и в них обозначилась паника.

«Нет, пожалуйста, только не это, только не «Ингрид»… Как я тут оказалась? Что произошло?» – продолжала она спрашивать сама у себя.

В голове стали появляться обрывки недавних событий. Смерть Полины, Антона, выяснение отношений с Вадимом. Последнее, что помнила Кравцова – удар, затем темнота. Сжав пересохшие губы, она попробовала встать, но ей что-то помешало, удерживая на месте.

– Ммм… – поморщилась девушка, – что за черт?! – задала она вопрос в пустоту. Все же пересилив боль, ей удалось поднять голову. Увиденное насторожило: её руки и ноги были привязаны. Александра окончательно запаниковала. На глаза навернулись слезы, дышать стало еще труднее, грудную клетку будто бы сдавливали. Она начала брыкаться сильнее, пытаться высвободится, но все было бесполезно. Страх овладел бедной девушкой. Комнату наполнил женский крик.

В эту минуту дверь в операционную открылась. Показался пожилой мужчина в белом медицинском халате и маске на лице, он шел не спеша, тихо закрыв за собой дверь. Завидев его, Саша начала ерзать еще интенсивнее.

– Кто вы? Что вам от меня нужно? Не подходите ко мне, – запричитала она.

– Ну-ну, тише, – успокаивающим голосом сказал мужчина. – Неужели ты меня не помнишь? А? А я хотел с тобой побеседовать, как раньше, почти как с дочкой, – все так же спокойно проговорил он.

– Владлен Петрович? – растерянно спросила девушка.

– Умница, что помнишь, – Колчин подошел к аппарату и начал пристально вглядываться в экран.

– Почему я здесь? Зачем вы меня тут держите, что вам нужно?! – занервничала Александра. Она никак не могла понять, как тут оказалась и что вообще произошло. Если Колчин знает о ее предательстве, то почему не убил? Почему оставил в живых? Саша пребывала в полной растерянности и не знала, что думать, разные мысли путались в ее голове. Она боялась, боялась неизвестности, не знала, что ждет ее впереди. Сейчас она абсолютно беспомощна и беззащитна, лежит, привязанная, перед ненавистным ей человеком, не в силах сделать ничего, тогда как он может покончить с ней в любой момент.

– Почему ты здесь? Хороший вопрос, учитывая, что ответ ты и сама знаешь. «Ингрид» не терпит предателей! – уже прикрикнул Владлен Петрович. – Слабые должны умереть. Когда ты перешла на сторону врагов, то стала такой же слабой, как и они. И теперь твоя участь решена: ты станешь новым объектом моих исследований. Я испробую на тебе новый штамм вируса. Если выживешь, значит, еще поживаешь, нет – нам же проще.

Все это время Кравцова внимала ему не шевелясь. Она не могла поверить в то, что услышала. Какой вирус? Неужели ее жизнь закончится столь плачевно и «Ингрид» все же одержит верх?.. Однако девушка не собиралась мириться с этим, все не должно было завершиться так! Нужно было что-то сделать, предпринять, сбежать, но как?

Из раздумий Александру вывел Колчин, который полез в карман, откуда достал шприц с какой-то жидкостью.

– Что это? Что вы хотите сделать? – не на шутку испугалась она.

– Ах, это? Всего лишь наркоз. Ты должна спать, пока я беру кое-какие образцы твоей ткани. Или, может быть, ты хочешь почувствовать все на живую, а? – мужчина начал подходить ближе.

– Нет, не подходите ко мне, не трогайте меня! Пожалуйста! Нет! – забилась в истерике беспомощная девушка. Она ничего не могла сделать, это чувство безысходности убивало ее. Никто ей не поможет, не спасет ее…

«Вадим», – вдруг вспомнила Саша. Но поможет ли он? Последняя их встреча закончилась не очень хорошо, но все же он любит ее, она это видела, чувствовала, даже тогда, в лесу. Ему просто было больно после ее предательства, а еще и смерть двух близких людей… Времени не раздумья больше не оставалось. Кравцова из последних сил, что есть мочи начала кричать имя возлюбленного.

– Вадим! Пожалуйста, помоги мне! Вадим, прошу!

– Он не поможет тебе, – остановившись, усмехнулся Колчин. – После случившегося он даже хотел убить тебя, но я ему не позволил. Сказал, что ты можешь быть важна для эксперимента, а он все равно был против. Так что можешь даже не стараться.

От услышанного девушка застыла, однако не успела сказать и слова, как дверь в помещение снова открылась и на пороге появился сам Вадим Уваров. Он был все так же красив, только его лицо отражало гнев и злость. Уваров стоял в белом халате поверх спортивного костюма, скрестив руки на груди, и с ненавистью смотрел на брыкающуюся Сашу.

– Владлен Петрович, Вам помочь? – осведомился он.

– Да, Вадим, если не трудно, подержи ее руку, а то я могу не попасть в вену.

Парень быстро пересек расстояние между ним и лежащей девушкой, и крепко сжал ее руку. Саша невольно вскрикнула и посмотрела в его глаза. Они не выражали ничего кроме злобы, ненависти и гнева. Кравцова же наоборот смотрела с жалостью, сожалением, всем своим видом она умоляла о помощи, в ее глазах стояли застывшие слезы.

– Пожалуйста, Вадим, помоги мне, прошу! Ты же знаешь, я люблю тебя, я хотела быть с тобой, ты для меня все, ты моя жизнь, прошу тебя! Не поступай так со мной! – пыталась достучаться до Уварова Саша. Она уже плакала, сквозь пелену слез толком не видя его лица, но чувствуя весь холод, что исходил от него. Взгляд Вадима не поменялся после этих слов. Он еще раз посмотрел на девушку и поднял голову, давая знак, что можно вводить наркоз.

В этот момент Саша поняла, что ее любовь затмила ненависть. Она больше не хотела говорить ему о любви, о том, что чувствует, она лишь желала сказать, как ненавидит его. Внезапно перед ее глазами все поплыло, и мир погрузился во тьму. Кравцова потеряла сознание.

Вадим отпустил ее руку и проверил пульс.

– Что теперь с ней делать? – поинтересовался он, глядя на Колчина.

– Готовить к операции, я хочу взять образцы ее тканей.

– Это же может убить ее? – на лице парня появилась тень тревоги. Неужели Александра все еще ему небезразлична?

– За это можешь не переживать, я знаю, что делаю. Иди лучше, позаботься о нашем госте, который сует свой нос, куда не следует. Нужно преподать ему урок.

– Хорошо, – ответил Уваров, оскалившись. Было заметно, что он обрадовался возможности разобраться с еще одним агентом Князя. Будь его воля, он бы их всех стер с лица земли. Еще раз посмотрев на бессознательную девушку, Вадим покинул операционную.

По дороге в подземелье Вадима не покидали мысли о Саше. В его ушах звучали ее крики и мольбы о помощи, перед глазами стояли ее заплаканное лицо и истерзанное тело. Уваров все думал о том, что Колчин может с ней сделать. Когда Вадим принес ее в лабораторию и рассказал все Владлену Петровичу, им руководила злость и ненависть, а когда эмоции отступили было уже слишком поздно. Пришлось делать выбор, и Саша оказалась за гранью этого выбора. Но именно сейчас в душе Вадима шла борьба между любовью и ненавистью. Что в итоге победит – неизвестно. Хоть парень и ненавидел Кравцову, все же в глубине души он по-прежнему испытывал к ней теплые чувства. За то короткое время, что они провели вместе, она стала ему по-настоящему дорога. Она была единственной, кто искренне любил его и желал ему лучшей жизни. После смерти Антона и Полины прошло всего пару дней, и Вадим еще толком не отошел от произошедшего. Хоть он и не показывал этого, но на душе у него было паршиво. Все-таки убить брата, родную кровь… Раньше Вадим думал, что это легко, и что когда с братом будет покончено, его жизнь станет лучше, ему самому станет лучше, однако все оказалась совсем не так. Наверное, частички совести давали о себе знать, потому что, стоило Уварову осознать смерть брата и Полины, он первый раз в жизни заплакал. Это были слезы скорби, ужаса, осознания того, что он больше не увидит Антона, не услышит его голос. Все детство пронеслось у него перед глазами, и в этот момент Вадим, наверное, подумал, что все это зря, особенно после того, как Полина выстрелила себе в голову. Этим она показала, что Уваров – чудовище, что она не хочет прожить свою жизнь рядом с ним. Даже Саша предала: пусть она любила его все так же, но все-таки перешла на другою сторону, выбрала новую жизнь, которая может быть и правда лучше, чем та, что сейчас была у парня. Впервые за долгие годы работы в «Ингрид» у Вадима появились сомнения насчет правильности выбора стороны и дальнейшей жизни. Нужно ли ему все это? Вся эта власть? Стоит ли оно того?