Как-то раз я застал одного своего знакомого в задумчивом виде перед стеной девятиэтажного дома. Поинтересовался, что это он задумал. Ответ оказался типичен для всех «настоящих мастеров боевых искусств». Он сказал:
Я тренируюсь запрыгивать на крышу.
На девятиэтажку? – уточнил я.
Да, для начала. Потом можно будет прыгать и повыше.
А почему ты начал с запрыгивания, а не со спрыгивания? – по-доброму озаботился я.
Нужно начинать с запрыгивания. Это точно. Я по видаку смотрел.
Если бы речь шла только об этих «мастерах» насмотревшихся гонконгских боевиков по видаку, я бы не переживал. Но ведь даже от черных поясов и мастеров спорта нет-нет, да и услышишь: «Только самые великие бойцы могли убить взглядом или бегать по потолку…»
В чем причина подобной стойкости описываемой мной легенды?
Ответ как всегда прост. Мастерство предполагает развитие навыков до такой степени, когда происходит не только количественное изменение характеристик движений (скорость, сила, скоординированность и т.п.), но и качественное, то есть схема самого навыка, его форма меняется до неузнаваемости. Прием в своем базовом понимании перестает по форме хоть как-то напоминать сам себя. Например, задняя подножка становится, в хорошем исполнении похожа на толчок бедром, а в исполнении настоящего мастера оказывается совершенно незаметной для глаз начинающих спортсменов. Так, собственно говоря, и рождаются легенды о самопроизвольно падающих противниках (незамеченные профанами броски) и убийствах при помощи взгляда (незамеченные профанами (что поделаешь, даже среди черных поясов встречаются порой банальные профаны), удары). А дальше, людская молва развивает эти иллюзии до современных сказок о таинственных мастерах. И вот они не только убивают на расстоянии, но уже и полетели и побежали по воде… А уж до Пекина, как Вы сами поняли, остается рукой подать.
Легенда четвертая: красота боевого стиля в его сложности и вычурности.
Бесконечное цунами кинобоевиков Брюса Ли, Джеки Чана, Ван Дамма, Дракона Вилсона и других кино-мастеров боевых искусств – не могло не оставить глубоких следов в нашей многострадальной психике. Мне не раз приходилось слышать на соревнованиях по боям без правил профанические вздохи разочарования типа: «Какой плохой боец! За весь бой ни разу ногой в голову не ударил!». Мы судим обо всем. Наш скудный умишко выносит оценки тому, чего он совершенно не знает. При этом он не замечает, что достаточно смешно слушать со стороны, как присутствующий на хирургической операции по пересадке сердца профан возмущенно заявляет: «А вот в книжке про Незнайку Доктор Пилюлькин делал все куда изящнее!» Ну, нельзя, судить о бое по виденному в боевиках!
Есть, в конце концов, цирк. Там люди выделывают невероятные акробатические и прочие трюки и получают за это свою скромную зарплату. Нашему извращенному сознанию может, конечно, показаться, что меч, выкованный кузнецом, непрерывно совершающим сальто, кульбиты и периодически присаживающимся на продольный и поперечный шпагаты – будет особо хорош в ближнем бою. Еще бы – так красиво выкован!!! Я же придержусь иного, менее восторженного мнения. Красота работы кузнеца, на мой скромный взгляд несколько в ином. И вряд ли меч, выкованный со столькими отвлечениями от работы, будет столь же хорош, как если бы кузнеца ничто не отрывало от процесса.
Все что показывает нам кино обычно красиво именно в цирковом понимании. Здесь практически не бывает красоты настоящей. Кому, кроме понимающих, нужна красота работы кузнеца? К сожалению понимающих красоту боя столь же мало. И если актеры будут на экранах показывать действительно красивый бой, а не красивый цирк, то на демонстрациях подобных фильмов можно будет заметить только специалистов по бою, а это не есть хорошо для кассовых сборов, так как количество подобных специалистов катастрофически невелико.
Так остановим же наше больное, осложненное боевиками восприятие и попробуем увидеть красоту боя так, как видят ее специалисты.
Красота в рациональности. В кратчайшем пути к намеченной цели. Минимальные затраты, минимальные потери. Очень красиво, когда после первого, незаметного для привыкшего к цирку зрителя, удара группа агрессоров в ужасе рассасывается по окрестностям, оставив на земле своего поверженного представителя. Не менее красиво, когда небрежно вынутый пистолет производит подобный же эффект…
«Но какой же это бой!» – Возмутится какой-нибудь непонятливый читатель и будет по-своему прав. Действительно. Цирка не было.
Легенда пятая: медитации и сложные околорелигиозные ритуалы помогают в тренировках.
Горящие свечи, ровненькие пентаграммы, заклятия и проклятия, астральные удары… Кто из нас не читал об этом в мистических книжках и не наблюдал в фильмах ужасов.
Откуда пошла легенда, что все это необходимо в тренировках? Может быть, от молящихся монахов Шаолиня? Не зря, наверное, основатель их тренинга – Дарума несколько лет просидел в медитации перед каменной стеной. Возможно, рассмотрев пример этого самого Дарумы, или как его еще называют, Бодхидхармы, мы, что-то проясним для себя.
Двадцать восьмой буддийский «папа» – Дарума пришел в Китай не для того, чтобы научить драться шаолинских монахов. Как и положено патриарху, этот человек нес на восток свет религиозного учения главного «отца» – Гаутамы Будды. Так сложилось, что монахи незабвенного монастыря были чахленькими и дохленькими и не выдерживали проповедей прибывшего маэстро. Пришлось сначала создавать тренинг, укрепляющий тело религиозных деятелей, а потом уже давать им собственно то, из-за чего весь сыр-бор, то бишь «учение о страдании и избавлении от него посредством восьмеричного пути».
Что обидно. Сегодня мы забыли о главном, что принес Дарума в Китай, но решили, что именно утренняя гимнастика, по ходу придуманная им и есть это самое главное. Но и это не горе. Горе в том, что мы, все же, местами, вспоминаем о религии, занесенной патриархом, и думаем теперь, что ее осколки являются «частью придуманной им гимнастики»!!! Нет, чувствуете какой прыжок в нереальное, какая подмена понятий! Поистине возможности больного ума безграничны. Это все равно как если Арнольд Шварценеггер на старости лет вдруг ударится в ислам. Представляете себе, как во всех культуристических залах занятия начинаются с намаза на молитвенных ковриках, а при поднятии особо тяжелых предметов качки кричат «Аллаху Акбар!». И ведь самое болезненное, что это не выражение их религиозных взглядов, а желание стать сильными и крепкими «как Арни». Смешно? Так почему же вы не смеетесь, когда в залах единоборств звучат буддийские мантры, мастрячатся синтоистские обряды, зажигаются свечи и благовония, рисуются пентаграммы, разучиваются астральные удары? Я, например, смеюсь. Чего и вам желаю, ведь смех продлевает жизнь, делает ее приятной и увлекательной.
Легенда шестая: черного пояса не победить простому смертному.
Я мог бы ответить двумя словами: «Автомат Калашникова». Но боюсь, что этого, как обычно будет недостаточно. И дело ведь не только и не столько в том, что большинство этих поясов просто куплено или получено по знакомству…
Вспомним шахматистов. Этих титанов интеллектуального труда с неизменным конем в правой руке. Любой черно-поясной мастер может споткнуться и упасть глазом на неприятную шахматную фигурку. А та в свою очередь может повредить не только глаз, но и мозг. Мастер с разбросанными вокруг мозгами – плохой соперник простому смертному шахматисту.
И сколько еще вариантов подобных встреч в этой многосторонней жизни… Допустим, мастер весом в пятьдесят килограмм и простой смертный с хорошим здоровьем, природной реакцией, весом сто килограмм и ростом метр девяносто. Подобные примеры можно продолжать до бесконечности. А уж если учесть ограниченность современных стилей единоборств…
Легенда седьмая: для европейца – европейское боевое искусство, для азиата – азиатское.
Не знаю как вам, а мне подобное высказывание напоминает размышление, о том, что у русского две ноги, у японца восемь, у китайца шесть рук, а у индуса сердце в коленке.
