Памела сидела на полу, уткнувшись лицом в колени. Золотистые волосы рассыпались по вздрагивающим плечам.

— Слушай, я бы всё равно не смогла тебя убить, — проговорила Эмили, чувствуя жгучий стыд. — Я даже не снимала пистолет с предохранителя.

— Зато они смогли бы, — отозвалась Памела еле слышно. — Уйди. Просто уйди.

*

Дальнейшую судьбу Эмили, как ни грустно ей было это признавать, определяли две вещи: сработает ли пропуск Анны Холт и исправен ли хотя бы один из стелс-боев Памелы. И в обоих случаях ей ничего не оставалось, кроме как скрестить пальцы на удачу и понадеяться на чужую порядочность.

Эмили так и сделала. Нажала на кнопку стелс-боя, приложила ключ-карту к контрольной панели. И оказалась в аду.

Скорее всего, президенту Эдему не очень-то понравилось, что Отем отменил его приказ. А Отему не очень-то понравилось, что в их отношениях возникли проблемы с доверием. Видимо, уладить вопрос полюбовно они не сумели, и дело закончилось бодрящей послеобеденной бойней.

Прямо сейчас, на глазах Эмили, солдаты Анклава дрались с анклавовскими же роботами — дрались не на жизнь, а на смерть; ступени лестницы, залитые расплавленным металлом и заваленные изуродованными телами, были тому подтверждением. Наверное, Эмили полагалось испытывать что-то вроде радости или, по крайней мере, мрачного торжества: в Анклаве раскол, ГЭКК они так и не получили, и код тоже не получат… Но всё, что она сейчас чувствовала — это грусть и страх. Страшно было умереть здесь, в двух шагах от свободы. И грустно было понимать, что вообще-то она, Эми Данфорд, это заслужила.

В верхнем пролёте лестницы мелькнул знакомый бежевый тренчкот — и это зрелище отрезвило Эмили. Она пригнулась и, припадая к ступенькам, поползла подальше от всех революций.

Кирпич оказалась права: стелс-бой не был ни доспехами бога, ни плащом-невидимкой из детских сказок. Отражающее поле даровало обладателю весьма условную защиту. Вероятнее всего, при менее драматичных обстоятельствах Эмили не пробралась бы дальше первого КПП, даже активируй она оба устройства сразу. Но сейчас анклавовцам, занятым истреблением друг друга, не приходило в голову всматриваться в подозрительные тени и вслушиваться в подозрительные звуки.

*

Действие стелс-боя закончилось, едва Эмили переступила порог отдела выгрузки. Проработал ли прибор положенные тридцать минут или нет, свою задачу он выполнил, позволив ей добраться невредимой до уровня 1В. Здесь тоже была бойня — но на неё Эмили, к несказанной своей радости, опоздала.

Прямо у дверей, под интеркомом, распластался мертвец в офицерской форме: видно, бедный лейтенант Эбернетти так и не дождался подмоги. Посреди коридора замер робот-охранник — огромная оплавленная махина, всё ещё дымящаяся. Эмили с опаской обошла его по широкой дуге и двинулась дальше, сжимая в потных ладонях оставшийся стелс-бой: как бы ни был велик соблазн активировать его прямо сейчас, делать этого не стоило.

До ангара оставалось всего ничего. Сквозь закопчённое, подёрнутое трещинами стекло можно было разглядеть лифты для подъёма винтокрылов на стартовые площадки. Эмили остановилась в нерешительности: так всё-таки ангар? Или главный вход? Оба пути с равной вероятностью могли привести её к свободе (и к смерти). А времени на детальный анализ ситуации катастрофически не хватало: кто бы ни одержал победу в заварушке на уровне 1А, первое, что он сделает — отменит день открытых дверей на базе Рейвен-Рок.

В противоположном конце коридора раздались тяжёлые уверенные шаги. Кто-то шёл навстречу Эмили (или что-то; чёрт, даже солдаты в силовой броне так не топают). Она испуганно вжалась в стену, не зная, за что хвататься. Стелс-бой? Пистолет? Осторожно выглянула из-за колонны, отчаянно надеясь, что в мерцании лампочек аварийного освещения это движение останется незамеченным.

— Фокс? — прошептала она, не веря своим глазам.

Супермутант решительно шёл вперёд, грозный, как сама идея возмездия. Где-то по дороге он успел разжиться гатлинг-лазером — что ж, подходящий ему формат оружия.

Но если Фокс здесь, то тогда…

Вслед за Фоксом медленно шёл рослый десантник в силовой броне. Эмили затаила дыхание. Словно почувствовав её напряжённый взгляд, солдат снял шлем. Тот выпал из пальцев и покатился по полу.

— Харон! — звонко и радостно вскрикнула Эмили — и бросилась к нему, разом позабыв обо всём на свете. Он здесь, он пришёл за ней!

Она обняла его, поднявшись на цыпочки. Прижалась щекой к чёрной броне, закрыла глаза…

— Маленькая, — проговорил Харон, покачнувшись, как пьяный. — Они тебя… не обидели?

Эмили помотала головой.

— Хорошо, — сказал он. Наклонился вперёд и крепко поцеловал её. Эмили растерянно подняла взгляд, ощущая солоноватый вкус его крови на губах.

— Харон… — прошептала она с испугом, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Крови было много. Слишком много.

— Всё хорошо, Эми, — проговорил он невнятно. — Если ты жива — всё хорошо.

И тяжело рухнул на пол.

Только сейчас Эмили увидела то, что должна была разглядеть сразу: следы от пуль на искорёженной, смятой бронепластине.

— Дитя… — Фокс тяжело покачал головой. — Что же вы оба натворили. Идём, дитя.

*

Как они добрались до ангара с винтокрылами, Эмили помнила смутно. В недолгие секунды ясности она словно бы видела всё происходящее извне, со стороны: как Фокс тащит Харона, перебросив через плечо — уже без силовой брони; как сама она бежит следом — в разгрузочном жилете Харона, доходящем ей почти до колен, с его дробовиком в руках. И мёртвое отчаяние в собственных глазах она тоже видела.

Невероятным усилием воли Эмили выдернула себя из паники. Харону нужна помощь — а значит, ей придётся стать той, кто может помочь.

— Фокс, его нельзя так нести, — услышала она собственный голос — жалкий и бесцветный.

— Ты уже говорила об этом, дитя, — мутант с состраданием посмотрел на Эмили. — И я ответил, что весьма сожалею, но мне требуются обе руки, чтобы управляться с оружием.

— Тот винтокрыл, на котором вы сюда прилетели… Хотя ты и об этом, наверное, говорил.

— Говорил, — терпеливо кивнул Фокс. — Он на внешней посадочной площадке, и попытка добраться с высокой долей вероятности нас всех погубит.

— Значит, нужна другая машина.

— Боюсь, добыть её будет непросто. Но не отчаивайся, дитя. На подлёте сюда я видел крупное поселение в долине реки Девил. Вне всякого сомнения, там есть лекарь. Если ты сумеешь поддерживать мой темп ходьбы, через шесть-семь часов мы будем там.

— У нас нет шести часов, — процедила Эмили сквозь зубы. — Два — максимум.

Ударом ноги она распахнула приоткрытую дверь ближайшего ангара.

Охраны внутри не было: похоже, все, способные держать оружие, здраво рассудили, что демонстрировать лояльность полковнику Отему на уровне 1А куда веселее и полезнее для карьеры, чем сторожить никому не нужный ангар с винтокрылами. Неподалёку от входа старик в поношенной спецовке размешивал мыльный раствор в здоровенном чане. Двое пилотов сидели за столом: тот, что помладше, заполнял какие-то бумаги, высунув язык от усердия, а его старший товарищ неторопливо пережёвывал сэндвич. На дне шахтного грузового подъёмника отдыхал от трудов праведных винтокрыл — судя по скомканному клетчатому одеялу в кабине, тот самый, на котором Эмили сюда доставили.

— Выметайся, — приказала Эмили уборщику — и того как ветром сдуло. — А вы оба марш в кабину и готовьтесь ко взлёту.

— Убери пушку, — старший пилот презрительно усмехнулся. — Никуда мы не полетим.

— Ответ неверный, — сказала Эмили. Выстрелила — и в который раз убедилась в мистических свойствах заряда картечи, способного превращать лица в кровавое месиво, а «нет» — в «да».

— Теперь ты за главного, — обернулась она ко второму пилоту. — В кабину, живо.

— А то что? — огрызнулся тот. — Ты и меня пристрелишь? И как ты тогда выберешься отсюда?

— А никак, — просто ответила Эмили. — Но хоть душу отведу.