И вот что теперь? Предупредить Харона? Ленни не был уверен, что это хорошая идея. В конце концов, разве сам Харон в Подземелье не расписался в желании умереть? Тогда мистер Бёрк вмешался и испортил ему самоубийство — но сейчас-то работодатель зол на Харона, как чёрт, и едва ли станет мешать кому-то распахнуть перед гнусным гулем врата ада. И если у Степлтона и Мура вдруг всё получится… Ленни от этого только лучше, ведь правда? Смерть злейшего врага — это достойная инвестиция в будущее, что ни говори. И мистер Бёрк успокоится наконец, и для Эмили это, наверное, не худший вариант развития событий. По крайней мере, в идиллический домик на холме одним прекрасным днём не заявится толпа головорезов, желающих свести с Хароном счёты за какой-нибудь давний грех. А в том, что грехов у старого психопата за двести лет накопилось предостаточно, Ленни ни капельки не сомневался.

Да чёрт с ней, с Эмили. За кого действительно стоило переживать, так это за ребят из Анклава — они, похоже, так и не осознали до конца, с кем собираются лезть в драку. Если эти балбесы не подготовятся как следует, Харон просто размажет их по стенкам казармы, а виноват в этом будет кто? Правильно, недостаточно убедительный мистер Гнилушка.

Ох, твою ж мать… Ленни в отчаянии впился пальцами в уцелевшие волосы, не замечая брезгливых взглядов соседей по столику.

А ещё ведь было и обещание «что-нибудь придумать», опрометчиво брошенное Ленни пару дней назад. Конечно, Ленни много чего и много кому в жизни обещал, и вовсе необязательно было выполнять конкретно это обязательство. И всё же…

Отправимся на следующее задание — удеру, мрачно решил Ленни, разглядывая крупинки сахара на дне стакана с бледным чаем. Дам ходу в Содружество, и гори оно всё синим пламенем. Маровски, небось, уже и думать забыл про тот старый должок.

Вот только когда будет это следующее задание — неизвестно. А Степлтон и Мур, хароноборцы несчастные, собираются пойти в атаку именно сегодня…

Ленни поднялся из-за стола, так и не притронувшись к еде. И побрёл прочь — осваивать принцип невмешательства.

Он не собирался идти к Бетани и навешивать на неё свои проблемы — просто ноги сами привели его в знакомую лабораторию, а дверь оказалась открыта, а когда Беттани приветственно помахала Ленни рукой — ну, не пускаться же ему было наутёк?

— Что, Гнилушка, совесть замучила? — шутливо осведомилась она. — А то осчастливил меня ребёнком — и умчался в закат… Все вы, мужики, одинаковые.

К удивлению Ленни, малявка из Парадиз-Фоллз тоже была здесь: забравшись под стол, девчонка сосредоточенно раскладывала по кучкам лабораторные пробирки с разноцветными крышками.

— А почему она тут, с тобой? — спросил Ленни.

— Потому что в яслях она покусала двоих детей, и мне пришлось забрать её оттуда, — Беттани устало отвела от лица прядь розовых волос. — И потому что она больше никому здесь не нужна.

Ленни стало стыдно. Действительно, нехорошо как-то вышло. Но, холера, откуда ж ему было знать, что Беттани потащит девчонку с собой в Рейвен-Рок?

— Она тебя совсем измучила, да? — пробормотал он смущённо.

— Да нет, с детьми всегда так, — Беттани вздохнула. — Ничего, привыкнем. И я, и она.

— Слушай, но почему ты её там не оставила? — не выдержал Ленни. — В Парадиз-Фоллз?

— А потому, солнце моё, что нельзя быть ответственным наполовину, — с неожиданной строгостью отрезала Беттани.

— Ты извини, что я на тебя всё это взвалил…

— Ничего. Я ведь могу в любой момент отвести Ло в ясли, если сильно прижмёт. Но пока, видишь, мы худо-бедно справляемся.

— Ло — это Лорена? — опешил Ленни.

— Ага. Мне показалось, что она именно это имя называла. Ладно, Гнилушка, так чего ты хотел-то? — Беттани скрестила руки на груди. — Ты же не просто так сюда заявился?

— На самом деле — просто так, — проворчал Ленни. — Хочешь, я пока с мелкой поиграю, а ты поработаешь спокойно?

— Полчаса, — пообещала Беттани. — Закончу партию суперстимпаков — и подменю тебя.

Ленни не ожидал, что Лорена его узнает, и уж точно не ожидал, что девчонка обрадуется — но она обрадовалась. Отмытая и принаряженная, она действительно оказалась прехорошенькой — только диковатый взгляд портил впечатление, но это со временем пройдёт. Волосы отрастут, царапины затянутся, — и как знать, подумал Ленни, может, лет через пятнадцать юная мисс Лорена снова будет возиться с пробирками в этой же самой лаборатории, успев сменить розовое платьице на белый халат?

— Лоена, — потребовала девчонка, протягивая Ленни пробирку.

— Наши говорят, она совсем дикая и безнадёжно отстаёт в развитии, — вполголоса отозвалась Беттани, не отрываясь от работы. — Но знаешь, по-моему, у Ло охренительные компенсаторные способности. Что-то вроде вашей гульской регенерации, только в области интеллекта. Она действительно почти ничего не знает, но очень быстро учится. Вчера мы с ней за пару часов научились считать до десяти, а сегодня начали изучать цвета, и …

— Ты работай, работай, — улыбнулся Ленни. — Я за ней присмотрю. Только извини, но меня, кажется, просят исполнить одну песню.

Работа заняла у Беттани не полчаса, а все три. Но Ленни был этому только рад. Девчонка действительно оказалась умницей, разве что её пристрастие к живой музыке стало серьёзным испытанием для голосовых связок Ленни, — а в остальном с ней проблем не было.

— Спасибо, Ленни, — вполголоса поблагодарила его Беттани на прощание: Ло, наигравшись, уснула на лабораторной кушетке. — Знаешь, хороший ты человек. Хотя и поёшь отвратительно.

Ленни мрачно усмехнулся.

Наверняка всё уже закончилось, так или иначе, убеждал себя он, шагая в сторону лестницы. Вот сколько времени прошло — Харон уже мёртв, или Степлтон и Мур мертвы, или все трое. Но чуйка, которой всегда были побоку доводы рассудка, твердила своё: нет, дружище, ты как раз вовремя. Все только тебя и ждут. Так что подбери сопли и шагом марш на авансцену…

Ленни остановился как вкопанный. Только сейчас до него дошло, почему в коридорах так тихо и безлюдно: сегодня же пятница. А по пятницам после обеда в Большом Зале Рейвен-Рок показывают довоенное кино, и на полтора-два часа огромная база словно бы вымирает.

Эти киносеансы были очередной удачной идеей мистера Бёрка. Отем как-то раз пожаловался ему, что солдаты умирают с недостаточным энтузиазмом и всё норовят прогулять еженедельные собрания. «Им не духоподъёмные речи нужны», — сказал тогда работодатель, глядя на полковника словно бы с жалостью. — «Если вашим людям невыносимо в настоящем — разрешите им спрятаться в прошлом, а уж там они сами отыщут надежду на будущее». И убедил Отема показывать под конец собраний не записи речей Ричардсона и его предшественников, а обычные старые киноленты, не обязательно даже про войну — комедии, мелодрамы… Затея имела оглушительный успех: ещё никогда солдаты так не рвались прослушать политинформацию. Ленни порядком растерялся, увидев, как здоровенные мужики-десантники плачут навзрыд в финале «Огней большого города», когда девушка-цветочница всё-таки узнала Бродяжку. Хотя что уж там, Ленни и сам расчувствовался. Жаль, из-за всей этой истории с Хароном два киносеанса он уже пропустил, и, судя по всему, пропустит и третий.

— Чёрт бы вас всех побрал, тупиц проклятых, — процедил он сквозь зубы, лихорадочно соображая: куда бежать?

Мистер Бёрк с утра готовился к выступлению на военном совете — значит, Харон сейчас не с ним. Едва ли Отем разрешил бы гулю войти в святая святых базы Рейвен-Рок, Тактическую Комнату, битком набитую военными тайнами. Так что Харон, скорее всего, отправится коротать время в казарму, где его и встретят Степлтон и Мур. Дождутся, пока казарма окончательно опустеет, и приступят к делу.

«Едва ли», «скорее всего» — отличная коллекция умозаключений, сердито подумал Ленни. И тут же увидел Степлтона и Мура, выходящих из ответвления коридора в компании третьего, незнакомого Ленни анклавовца.

— Гнилушка, и куда это ты скачешь? Я же просил не вмешиваться, — нахмурился Степлтон.