Когда она входит в дом, то выглядит не как Несс, к которой я привык. Меня поражает ее бледность, зеленые глаза потускнели в обрамлении темных кругов. А еще она очень похудела. От сексуальных изгибов не осталось и следа. Несс не улыбается и даже не смотрит в мою сторону, просто опускает голову и садится на диван. Держу руки при себе, но борюсь с желанием обнять эту хрупкую Несс. Мне больно видеть ее в таком состоянии, неужели я довел ее до этого?

— Мэтт дома? — спрашивает она тихим голосом.

— На тусовке.

— Хорошо.

— Выпить хочешь?

Несс качает головой и смотрит в пол. Ее руки дрожат, и она садится на них.

Я сдаюсь и сажусь рядом.

— Ты в порядке? Что-то случилось?

Все заготовленные речи о том, что она со мной сделала, какой бурной была ее реакция, и что она не может вернуть меня, щелкнув пальцами забываются, когда она обращает на меня взгляд. Сильные, уверенные глаза Несс полны слез, уголки ее рта опущены вниз. С этой Несс я не могу ругаться.

— Несс, что случилось?

— Не знаю, как сказать тебе об этом, — шепчет она.

После этих слов других не требуется. Есть только одна причина, по которой девушка решает разыскать парня, которого послала ко всем чертям и запретила приближаться к своему порогу.

Тем не менее она произносит это.

— Я беременна, Эван.

Впившись друг в друга взглядами, мы ищем ответы и пытаемся заглянуть в потаенные мысли. Но барьер между нами не оставляет никаких шансов. Тихие слезы текут по ее покрасневшим щекам, а я не знаю, чего она от меня ждет. Слов? Объятий? Уверений, что все будет в порядке? Но все, нихера, не в порядке! В итоге я встаю и иду на кухню.

Не знаю, сколько я стою, прислонившись к столешнице и изучая свои ботинки прежде, чем входит Несс. Она замирает в дверном проеме, затравленно смотря на меня. В моей голове вертится столько вопросов. Сдавленная грудь затрудняет дыхание, я в ловушке. В буквальном смысле.

— И что ты собираешься делать? — спрашиваю я.

— Я узнала только вчера. Не знаю. Но подумала, что ты должен знать.

— Спасибо.

Разговор затухает. После недель молчания, слова заканчиваются быстрее, чем обычно. У нее было время обдумать это, может быть, не так много, но больше, чем у меня. Беременность. Ребенок. Черт подери. Мир только что перевернулся с ног на голову. Я должен обдумать это прежде, чем открыть рот и сказать что-то не то.

Несс скрещивает руки на груди.

— Мне стоит уйти?

Я моргаю.

— Зачем?

— Ты явно не хочешь говорить об этом. Я понимаю.

— Хочу. Но не знаю, что сказать. И что ты хочешь услышать?

Нахмурившись, Несс снова поворачивается ко мне.

— Я не хочу слышать ни о чем, кроме твоих истинных чувств. Не хочу, чтобы ты говорил то, чего не испытываешь.

— Если честно, я в шоке.

— Да уж, меня это тоже слегка обескуражило. — В ее голосе слышится горечь.

Я не хочу говорить о том, как это вышло, потому что чувствую свою вину. Канун Рождества. Не помню, чтобы мы использовали презерватив. Я собирался сказать Несс об этом на следующий день, но из-за всего произошедшего забыл. И почему я не подумал об этом сразу? Я не знаю, черт подери. Алкоголь. Страсть. Эффект неожиданности и настойчивость. Несс явно не помнит. А я долбанный идиот.

— Черт! — Я прячу лицо и закрываю глаза, надеясь, что, когда открою их, тьма отступит.

Когда я делаю это, Несс бледнеет еще больше. Помявшись, я пересекаю кухню и останавливаюсь напротив нее. Слишком близко, воспоминания о том, как мы нежились в постели, обнимались на диване и целовались, возвращаются. Девочка, которая делает солнце ярче.

— Я буду рядом с тобой, Несс, — мягко говорю я, — Если ты позволишь помочь.

Она снова начинает плакать, и я стираю слезы пальцем. К несчастью, это вызывает еще больший поток, и я сдаюсь. Схватив Несс, я притягиваю ее к себе и зарываюсь носом в знакомые мягкие волосы.

Я делаю вдох и говорю то, что пытался скрыть. То, что чувствую.

— Я не знаю, что между нами произошло. Не знаю, почему мы попали в эту ситуацию. Но я люблю тебя. Всегда любил и не думаю, что перестану. Я сделаю все, что ты захочешь.

Тело Несс сотрясается от рыданий, и она обмякает на моей груди, прижимаясь ко мне. Это не Несс. Ее сила ушла, и она потеряна. Но она приехала, чтобы найти меня.

***

НЕСС

На следующий день после разговора с Эваном, я звоню в больницу и записываюсь на УЗИ. Несмотря на вчерашние слова Эвана, в его взгляд возвращается растерянность, и я решаю оставить его, чтобы он обо всем подумал. Не думаю, что мы оба знали, что сказать, Эван обнимал меня некоторое время, но почти не разговаривал. В конце концов, Мэтт вернулся домой, и мне пришлось уехать. Я чувствовала себя нехорошо и не пережила бы, узнай кто-то еще о произошедшем. Прощание было неловки, Эван мялся у двери, я думала, он хочет поцеловать меня, но вместо этого он обнял меня и чмокнул в макушку. Я не знаю, чего мы хотели друг от друга, чего он хотел от меня, слишком о многом нужно поговорить. Нужно научиться доверять.

На занятия я не еду. Отчасти потому, что чувствую себя слишком больной, недомогание и головокружение усилились с отсутствием сна. Эбби трется вокруг, избегая вопросов, на которые я не хочу отвечать, но сообщив мне, что я правильно поступила, рассказав обо всем Эвану.

Но к чему мы придем?

Эван, возникший на моем пороге сегодня выглядит так, словно он спал также мало, как я. Его затравленный взгляд вернулся, только в этот раз причина не в Люси. Я неловко отступаю, избегая его объятий, пока он заходит внутрь, я не знаю, как отношусь к этому. К нам.

— Спасибо, что заехал, — говорю я.

Эван садится на диван, свесив руки на коленях. Я перемещаюсь в кресло напротив и изучаю его взглядом.

— Прости, Эван.

Он смотрит на меня, нахмурившись.

— За что простить? Это же не твой выбор.

Как сказать ему, что я извиняюсь не за это? Что прошу прощения за последние несколько недель. Начиная с прошлой ночи, я спрашивала себя, почему позволила этому затянуться так надолго. Я останавливаюсь, надеясь, что он предложит мне что-то подобное — объяснится или попытается все исправить. Но, глядя в его напряженное лицо, я вижу только одно. Беременность. Сейчас не время обсуждать это.

— Ладно, — в конце концов, говорю я.

— Несс. Я сказал, что помогу тебе. Значит помогу. Только скажи, чего именно ты от меня хочешь.

«Тебя» кричит голос в моей голове, но я задвигаю эту Несс куда подальше. Он не может посвятить себя мне, он попытался и не справился. Это не сближает нас. Это сталкивает нас вместе. Это Эван, не так ли? Парень, который выручает людей, когда им это нужно.

Я встаю.

— Мы можем пойти куда-нибудь? Не могу сидеть дома, но и на занятия не хочу. Поедем туда, где сможем поговорить.

Эван улыбается, его глаза блестят. Потому что я сказала, что хочу провести с ним время?

— Я знаю, куда мы можем пойти.

Мы едем по городу, и все это время мое предательское тело осознает близость Эвана. Помимо страха и тошноты, нахождение с ним рядом разжигает желание оказаться в его руках. Я знаю, это больше, чем просто потребность в его помощи, это осознание, что мой глупый эгоизм оттолкнул этого парня. Всю дорогу он постоянно смотрит на меня, либо поглаживает мою руку, либо все сразу.

— Ты нехорошо выглядишь, Несс.

Я не знаю, как полагается выглядеть беременной женщине, но “свечение” не то слово, которым я могу себя описать. Не знаю, послужила ли причиной ухудшения шокирующая новость или грипп, но чувствую я себя хуже, чем обычно.

— Через пару дней у меня прием в больнице. Тогда они меня и обследуют. — Эван кивает, а я глубоко вздыхаю. Я не знаю, как далеко могу зайти, он, дети, кошмар, как ни крути. Я определенно не стану говорить об этом, пока все его внимание сосредоточено на дороге. Поэтому я молчу, пока мы не приезжаем на парковку.

Шины, хрустя, едут по гравию, и я не удивляюсь тому, где мы. Я знала, что он привезет меня либо в фабричный городок, либо в парк Раундхей. В тропический мир.