Но к чему я веду? За несколько минут переосмыслив принципы жизни и осознав, что расставание с Марком – всего-навсего предначертанная и непредотвратимая вещь, я решила погубить в себе тоску и все мысли одним единственным способом. Дурь. Эта гениальная идея пришла ко мне, пока я убирала осколки разбитой бутылки из-под мартини с пола. Мне показалось, что наилучший выход из реальности, где на меня давит столько негативной энергии, – это хорошенько курнуть гашика.

В мгновение ока я написала своей подруге, Кате, которая, по-моему, уже несколько лет спец по этой теме, и она, конечно же, ответила, что всё достанет. Ей нужны были только деньги, немного времени и совместный «дайв». Между нами любой юзыч препарата, от которого штырит, называется дайвом. На моё удивление, спустя десять минут раздался звонок в дверь, и за ней уже стояла Катя. Стоит сказать, что живёт она напротив моего дома, но последние полгода мы очень редко виделись: я гуляла с парнем, а она в компаниях, где обычно человек по двадцать.

– Катерина, вы чего? – спрашивала я, глядя на её озабоченную физиономию.

– Чего-чего? Вместе поедем брать, – серьёзно проговорила Катя, будто час назад не я рассталась с парнем, а она. Впрочем, какой может быть у неё парень, при её-то гулянках. В её компашках почти все – парни. Я считала её потаскухой ещё тогда, когда мы гуляли вместе, и она делилась со мною своими секретами пару раз в неделю. Предполагаю, какое прозвище дала Катьке мужская половина населения нашего района, чаще видя её голой, чем одетой.

Присев на диван, Катя взяла в руки свой смартфон, на котором трещин было столько, что едва можно было разглядеть изображение на экране.

– У кого берём? – поинтересовалась я.

– У знакомого моего…– она на мгновение бросила взгляд в мою сторону, после чего снова уткнулась в экран. – Подожди.

– Кать, мы не виделись с тобой несколько месяцев, если не больше, а не общались целую вечность, а ты даже не посмотришь на меня? – похоже моё плохое настроение всё-таки дало о себе знать. – Что с тобой?

– Что со мной?! А с тобой чего? За те полгода, что ты общалась с этим придурком, ты ни разу мне не написала. Я только видела ваши совместные фотки в инсте. Какая же ты была тупая хэнца. Я думала, что подруги должны оставаться подругами даже когда у них появляется кто-то ещё…

– Ты ждёшь от меня извинений?

– Я хочу, чтобы всё стало, как прежде, Насть!

– Так теперь и будет… Думаешь, я забыла, как мы отрывались раньше? Хорошей Насти не на долго хватило…

– Так, мне написали.

– Ну что?

– Через час. Поедем в центр.

– В центре, серьёзно? Ладно, хер с ним, помчали.

В два часа ночи метро уже закрыто, а автобусы курсируют с часовым интервалом, причём делают крюк ещё в несколько километров. Пришлось бы вызвать такси и прилично потратиться на поездку. Конечно, тарифы в городе поднялись до небывалых высот, однако меня это мало тревожило: мои родители неплохо зарабатывают. Такова жизнь: пока кто-то сводит концы с концами, экономит на сущей ерунде, копит на какие-нибудь жизненно необходимые вещи, другие выбирают, какое платье надеть. Дорогое или очень дорогое? Но дело не в чванстве или сибаритстве – не в этих заумных словечках, которые я узнала от сраных интеллигентов в частной школе – а в том образе жизни, что мне привили в детстве, когда растили истинную леди. Начнём с того, что я не вытягивала при рождении карточку семьи, в которой буду жить, поэтому, оказавшись с малых лет в окружении заботливых предков и преподов, я росла словно принцесса Англии, ей богу! Быть дома не позже девяти, ужин по расписанию, не разговаривать за столом, обращаться со всеми вежливо и миллион подобных правил… В конце концов, я поставила перед родителями ультиматум: либо я начинаю вести самостоятельную жизнь со своими правилами, либо же завтра вечером поминайте, как звали, так как я навсегда ухожу из дома. Естественно, предки были в шоке, но после продолжительной словесной перепалки мы договорились: мне дают абсолютную свободу, если я налажу свою личную жизнь в одиночку. В понимании родителей это означало не повзрослеть и иметь какой-нибудь план действий, а конкретно остепениться, выйти замуж и родить наследников. Ёбаных наследников, прикиньте! Чтобы внести немного ясности в происходящее, объясню: на тот момент мне было всего пятнадцать. Я хотела хотя бы завести лучших друзей, расширить свои интересы, постичь что-нибудь новое, по-настоящему полюбить, наконец. А мне предлагают в пятнадцать уже остепениться!

Однако родители были настроены серьёзно: уже в шестнадцать они попросили меня выбрать специальность, на которую я пойду учиться после школы. В семнадцать они купили мне квартиру, чтобы я жила отдельно. В восемнадцать – оплатили обучение в местном престижном университете, а ещё подарили нам с Марком трёхнедельную путёвку на Ибицу, где мы жили вдвоём без всякого надзора. Видимо, их планы на меня и по сей день грандиозные. Но, приняв условие, они упустили одну ключевую деталь: меня перестали контролировать, а значит, позволили мне буквально всё, что не позволялось ранее.

Тогда, будучи пятнадцатилетним подростком, я мало понимала жизнь. Я считала, что мир устроен просто и легко, да к тому же вертится вокруг меня одной, поэтому не задумывалась о тех сложностях, что подстерегают на каждом шагу. Но, отказавшись от своих мнимых друзей, – сверстников, которые были столь же избалованы, только, в отличие от меня, этого не сознавали – я выбрала своё окружение. Да, у них не было заранее купленных отцами дорогих тачек, они не отрывались в клубах, где одна лишь выпивка стоит столько же, сколько и месячная зарплата учителя средней школы, им не подтирали слюнки фартучком, и потому мне эти люди нравились. Разумеется, их идеалы, мечты, образ жизни многие бы назвали примитивными, но меня это устраивало, ведь я наконец-то обрела что-то в жизни самостоятельно. Мои новые друзья не стеснялись прямых высказываний, любили повздорить, пошутить, и тем не менее их чувства были неподдельными, а этого как раз-таки и не хватало.

Вскоре я познакомилась с Катей, и уж она показала мне сполна обратную сторону медали, о существовании которой я даже не догадывалась. Похождения по заброшкам и закрытым крышам, алкоголь, наркота, секс – всего за несколько лет моя жизнь кардинально изменилась, причём объективно не в лучшую сторону. И вскоре я это начала понимать. Лишь в семнадцать я образумилась, стала спокойнее, тише. Тогда-то и захотелось, чтобы ко мне относились не как к давалке, а как к девушке, имеющей свои права. Конечно, немаловажную роль в поиске себя сыграли родители: они, отдалённо наблюдая за мной последние годы, в открытую назвали меня шлюхой, и на то у них были основания, ведь за те два года у меня сменилось около тридцати парней, но ни с кем мне не удалось построить нормальных отношений. Этих глупых мальчишек интересовало лишь то, дам я им или нет. А я, представьте себе, давала направо и налево. Причём, очевидно, что они велись за моей внешностью и ветреным темпераментом, но мне на каждого из них, в сущности, было наплевать. Я настолько безразлично относилась к ухажёрам, что не стеснялась называть размер их члена во время посиделок в больших компаниях. Это было весело. И глупо. Но одного человека я всё же полюбила…

С Марком мы познакомились спонтанно: на одной из вечеринок наших общих знакомых. Помню, как он долго шептался в стороне с друзьями, глядя в мою сторону. Они все держались очень высокомерно и посмеивались втихоря. Все, кроме него. Марк вёл себя в компании достойно, или, по крайней мере, не вызывающе. Это и привлекло меня. Я сама подошла к нему в разгар всеобщей попойки и познакомилась. Пока мы общались друг с другом, он неуверенно разглядывал мою фигуру с ног до головы. Этот подлец был далеко не такой простачок, каким казался изначально, а вся его скромность, как впоследствии выяснилось, – лишь попытка возбудить моё любопытство. Круто он обвёл меня вокруг пальцев! Но поняла свой просчёт я только сейчас – тогда же весь мир показался вдруг таким прекрасным и нежным, что хотелось остановить время. При нашем первом знакомстве на глазах Марка не читался мотив, соответствующий моим бывшим воздыхателям, – в них светился искромётный блеск, неспешно перераставший в перманентное пламя. Именно это мечтательные персоны назвали бы любовью с первого взгляда, хотя так ведь оно и было. Мы легко могли найти тему для разговоров, поделиться любой сокровенной тайной, помочь, не требуя ничего взамен. Наконец, я поняла, что нашла человека, не считавшегося с мнением толпы, способного мыслить чисто и открыто, а делать трудолюбиво и безвозмездно. Он был мне нужен. Я была нужна ему…