Эта книга не из числа приятных. Что может быть приятного, когда употребление наркотиков кончается летальными исходами? Что может быть приятного в ксенофобии, эйджизме, проституции, насилии? Что может быть приятного, когда у молодых людей так много психологических травм?

Идея этой книги пришла мне ещё в школе. Я учился в Северном Чертанове. В этом районе, в какой-то степени, прошла моя юность. Иногда я гулял там с друзьями, и они делились своими историями.

В какой-то момент на районе многие начали обсуждать уголовное дело о сбыте наркотиков, где фигурировали участники рэп-группы «Рыночные отношения». Эта тема была на слуху: кто-то был знаком с исполнителями лично, кого-то просто привлекала тема наркотиков.

С того момента мало что поменялось. Баловаться наркотиками подростки начинают ещё со школы. И мне страшно, потому что жизнь некоторых моих сверстников обрывается из-за зависимости. Мне страшно, потому что многие из нас испытывают ненависть и не могут разделить чувство любви.

Мои герои – это подростки, которые запутались в себе и не могут найти своё место в необъятном мире. Через них мне бы хотелось показать, как легко манипулировать молодыми ребятами, которые сбились с пути.

Посвящается моим школьным друзьям.

Дисклеймер: В книге содержатся описания деликатного характера и ненормативная лексика. Все персонажи являются вымышленными и любое совпадение с реально живущими или когда-либо жившими людьми случайно. Не рекомендовано к прочтению лицам моложе 18 лет.

—…Ты вечно, вечно всё усложняешь, Марк! Почему ты не можешь быть как все нормальные парни? Почему с другими всё так просто? Блять, как мне всё это надоело! Мы с тобой абсолютно разные люди, понимаешь?

Знала бы ты сейчас, как нелегко мне даются твои скандалы… Кажется, наши отношения идут к чертям собачьим, в чём определённо не только моя вина. Правда, ты настойчиво пытаешься сделать меня виноватым в своих собственных заблуждениях. Как легко безосновательно обвинить человека в чём-то. «Ты козёл, и я всё сказала!» А как же аргументация? Самое важное девушки почему-то оставляют без внимания – наверное, боятся забрести в тупик… Да-да, кричи, сколько влезет кричи, разбуди соседей в два часа ночи, бей посуду, ругайся – может, тебе станет легче.

–… И сколько можно терпеть? Ты вообще слышишь меня? – здесь я на мгновение очнулся и молча утвердительно кивнул, как будто я заинтересован в её заморочках. Она продолжила: – Нет, я больше не могу! Не вынесу ни минуты с тобой… Вали нахуй! – последнее слово вонзилось в меня словно остриё кинжала, и тогда я, наконец, понял, что меня ждёт не обычная ссора сроком в неделю сна на диване в обнимку с плюшевым мишкой, подаренным на 14 февраля, а нечто гораздо серьёзнее. – Видеть не хочу тебя! А тем более что-то слышать! Просто, Марк, пойми ты мне противен. Слышишь? Да мне блевать хочется от одного только твоего вида, ясно?! – тон, которым ты оскорбляешь меня, называется истеричным. Если быть точнее, тон истеричной блядской суки. Раньше я его не слышал. – Уходи, не разувайся. Уйди куда-нибудь, прошу тебя, только навсегда…– Вы бы видели её лицо: у меня было такое же, когда наша сборная по футболу проиграла в матче за путёвку на Евро. Глаза на мокром месте, губы дрожали, и казался я со стороны тоже беспомощным и жалким. Правда, тогда во мне ещё бурлили несколько литров пива. Страшно и представить, какая срань бурлила у неё. – Убирайся из моей жизни на-сов-сем! И не появляйся на моих глазах больше, умоляю… – последние её фразы звучали как никогда жалобно. Чуть не расплакался. – Ах, есть ли у нас чего выпить… Бля! – она саркастично хихикнула, – Да нет же, нет больше «нас», Марк! Отныне есть ты, а есть я, уяснил? Ну что ты стоишь как вкопанный?! Иди! Проваливай!

Возможно, стоило хоть бы слово вставить… Но не в разговоре же с разъярённой девушкой, которая с течением ссоры всё больше смахивала на дикарку? Такая и убить может… Куда же идти? Надо бы для начала дверь открыть и выйти из квартиры… О боже, какой взгляд! Эти полные ненависти и боли глаза, сдерживающие себя из последних сил, чтобы не пустить слезу. Но вот она двинулась в мою сторону. Ладно, мне и впрямь пора.

Закрыв дверь с обратной стороны, я начал неспешно спускаться по лестнице, вслушиваясь в раздававшиеся за стеной вопли. Какие же тонкие стены в доме у нас были… Фак. У неё в квартире. «Нет больше нас, Марк!» Да пожалуйста. Сука.

Пока я спускался, что-то вдруг с грохотом упало на пол и разбилось вдребезги. Я остановился, в подозрении навострив уши из-за последовавшей тишины. Может, вернуться, проверить? Спустя несколько секунд мои сомнения сразу рассеялись, потому что послышался пронзительный крик: «Марк, гнида, чтоб ты сдох!»

Замечательно. Я мог бы запросто воплотить в жизнь твоё желание: лечь под проезжающую машину, подняться на крышу и спрыгнуть или утопиться в том вонючем озере напротив твоего окна, куда мы ходили гулять по вечерам и мило общались, размышляя о будущем…. Прекрасно. Просто пиздец как прекрасно!

В общем, знакомьтесь – моя девушка, Настя. Похоже, бывшая девушка.

Полгода отношений – неплохо, не правда ли? Плохо, что последние недели меня окончательно взбесили. Уж не знаю, слабак ли я, трус или обычный пофигист, но почему-то мне не удалось высказать ей всё, о чём я тогда думал. Точнее, я ничего не сказал. Да и не думал. Молча смотрел в глаза. Возможно, дело ещё и в том, что я никому не доверю свои чувства при общении, даже родной матери, которая в детстве подтирала мою грязную задницу, но об этом не самое подходящее время рассказывать. Давайте лучше объясню вам, что послужило причиной нашего сегодняшнего конфликта.

Поехали мы, значит, сегодня вечером к друзьям. К её друзьям. Ну, вы понимаете, что заводить отношения с девушкой на следующий день после знакомства, невыгодно по одной понятной причине – ты эту девушку совсем не знаешь. Да, я люблю сюрпризы. Приятные. К моему же удивлению, сюрпризов так и не последовало. Кроме одного. Хорошо это или плохо, но, встречаясь с Настей, я наткнулся вот на какую проблему – её извечных друзей, то есть тех, которые с детства не разлей вода, сечёте? Как бы растолковать, что в них не так… Они меня попросту бесили – вот и всё. Мои друзья Настю тоже нервировали, только, по неизвестной мне причине, она с ними и не общалась. Мне же с её приятелями приходилось постоянно. Каждая деталь в них меня раздражала: и манера общения, и взгляды, которыми они меня пронзали насквозь, пока мы сидели вместе, и сухие рукопожатия, и фальшивые улыбки. С первого же дня общения с ними стало очевидно, что ни мне, ни им не комфортно быть друг с другом. Не люблю лицемерия, конечно, но Настя просила обходиться с ними вежливо. Наверное, им она говорила то же самое. Но сегодняшняя ситуация вышла через край.

Мы сидели вчетвером за столом и пили вино. Вели тёплую светскую беседу. Я чаще молчал, разумеется. Напротив меня сидел друг Насти, Илья, а слева от него Алёна, его девушка. Алёна лучшая подруга Насти. Правда, у Насти дохера лучших подруг, но не в этом суть.

О чём говорят в нашем возрасте? Если вдуматься, то об откровенном шлаке, хотя многие люди готовы будут со мной поспорить. Пообсуждав сплетни про того-то и того-то, мы, наконец, переключились и стали рассказывать о себе, о недавних происшествиях, поделились планами на будущие и несбывшимся надеждами в прошлом… Эта беседа продолжалась минут десять-пятнадцать. Я, как уже сказал, практически не принимал участия в разговоре, а лишь слушал новости, кивал, улыбался и мечтал свалить побыстрее. Через пятнадцать минут терпение всё-таки вышло, и я, воспользовавшись паузой, обратился к Илье.

– Слушай, братан, пойдём выйдем, покурим? – предложил я ему, указывая на пачку, лежавшую на столе рядом с его тарелкой.

– Постой, ты же говорил, что спортсмен вроде, – как-то слишком изощрённо и по-идиотски ответил он.

– Да, конечно, как и все мы здесь,– сказал я с сарказмом. – Просто скажи, что влом делиться.