- Перси, отвали, я сказал! Еще не хватало, чтобы эти двое нас увидели!
- А чего они тебе? Они не расколются, Джим, они сами такие.
- Какие еще такие?
- Иди лучше ко мне…
- Ооо, - застонал Джим. – Господи, Плант, почему ты в молодости не был таким резвым? Раньше тебя едва ли не насиловать всегда приходилось, а сейчас разошелся вдруг под старость лет…
- На живот лучше перевернись и заткнись. Так я кончу быстрее.
- О, боже мой, вот ведь послал мне бог солиста… И чего я не вытурил тебя еще в 70е? – проворчал Джим.
- Потому что ты хотел меня, детка, признайся. Ты же меня в первый же день припечатал сразу после прослушивания, несмотря ни на какое мое сопротивление.
- Не понравилось бы – ушел бы. А ты терпел все мои домогательства и сох по Бонзо…
- Бонзо не трожь!
- Ты до сих пор по нему сохнешь, да, Перси? А ну слез с меня сейчас же!
- Джим…
- Слез, я сказал!
- Прекрати… его давно уже нет…
- Ты и не спал со мной десять чертовых лет после его смерти! Забыл? Хотя тебе-то чего, это я чуть не свихнулся.
- Ты сам группу распустил, недоумок! Сам меня оттолкнул!
- Забыл, после чего это произошло? Тебе напомнить?
- А нечего было приставать ко мне на следующий день после его смерти! Тебя чего-то кроме секса когда-нибудь интересовало? У тебя никогда ничего святого не было! Труп Джона остыть не успел, а этот уже лезет ко мне с минетом. Фу, мерзость какая…
- Если ты еще хоть раз дотронешься до меня…
- То что? Что ты сделаешь? Отдашься без разговоров, как было всегда!
- Любишь Бонзо и люби, шастай к нему на могилу и дрочи там, я тебе на кой сдался?!
- Еще одно слово про Бонзо…
- Мальчики, я, конечно, дико извиняюсь, что влезаю в вашу интимную беседу, - раздался в темноте хриплый басок Роджера, - но я просто не могу не дать вам знать, что вы тут не одни, и мы с Браем все слышим. Да, милый? – и он толкнул локтем совершенно очумевшего от услышанного Мэя.
- Упс, - хохотнул Роберт.
- Ну вот о чем я тебе говорил, - прорычал Пейдж, включая ночник и подслеповато осматриваясь. – Простите, парни, кажется, мы спалились…
- Да ну какой разговор, Джимми, брось, - и Роджер хитро подмигнул ему. – Давеча вас Брайан уже в туалете застал и примчался ко мне, как ужаленный. Наш Брай теперь неделю спать не сможет после таких потрясений, - рассмеялся Тейлор. – Он же воплощение гетеросексуальности и даже представить не может, каково это – целовать мужчину, делать ему минет, не говоря уж про то, чтобы раздвигать перед ним ноги! Правда, Брай? – и Тейлор снова толкнул его.
- Парни, я надеюсь, это останется между нами, - усмехнулся Плант и закурил. – Эта травка как-то не так на меня подействовала, а тут еще Джимми рядом пыхтит… В общем…
- Да о чем речь, Роб? Мой рот навечно на замке. Не вы первые, не вы последние. Правда, милый? – Брай с ненавистью уставился на Роджа, услышав эти слова. – Ну, разумеется, таких сладких парочек в рок-н-ролле пруд пруди. Так что, ребята, мы могила.
- Мужики, забирайтесь лучше к нам, - позвал их Джим. – Кровать широкая, места хватит всем.
Брайан плюхнулся между Робом и Джимми, Роджер лег с краю, уткнувшись носом в пропахшие травкой кудри Роберта и ловя себя на мысли, что он снова засыпает лицом в чьих-то кудрях. Когда утром он сумел разлепить глаза, кудри по-прежнему покоились на его лице, но на сей раз это были до боли знакомые черные кудри, разметавшиеся по подушке, а их обладатель сладко сопел, раскинув руки в разные стороны. Одна из них лежала прямо на груди Роджера. Джимми и Роберт ютились по краям кровати. Роджер сладко потянулся и привстал. В этот же миг проснулся и дремавший справа от него Плант.
- Ну что, доволен, неугомонный? – со смехом пробормотал он, почесывая голову. – Ты так рвался к нему, так отпихивал меня, что я просто вынужден был уступить и пропустить тебя в середку. Что-то мне подсказывает, Роджер…
- Роб, после ночных откровений я бы на твоем месте не слишком привередничал, - усмехнулся Роджер и слез с кровати.
Когда проснулись, наконец, и Джимми с Брайаном, решено было отправиться в Норфолк на арендованном Цеппами автомобиле. У них была еще целая неделя до возвращения в Англию, и парни решили провести ее с коллегами на пляже. Брайан долго уговаривал Стива с друзьями присоединиться к ним, но Стив лишь обреченно мотал головой.
- Мне и так хватит полученных впечатлений до конца жизни. Шутка ли – со мной свел дружбу сам Брайан Мэй, а я кормил его лапшой быстрого приготовления! С ума сойти можно.
Брайан записал мобильный телефон парнишки, обещав позвонить, если им что-то потребуется на пути в Кубу, и поблагодарил за помощь. В конце концов, у ребят была своя жизнь, и они не были обязаны тащиться за двумя стариками в их вялой попытке вернуть молодость. Напоследок Стивен оставил им немного травы, а Брайан подарил ему красную леди в обмен на простую акустическую гитару – путь предстоял долгий, а зарабатывать они могли только так.
Джим и Роб молчали всю дорогу, не перекинувшись друг с другом ни единым словом. Казалось, даже воздух между ними наэлектризовался: чиркни спичкой – и все взлетит к чертям. В Норфолке Пейдж арендовал маленький домик прямо на побережье и заявил, что спать будет только с Брайаном, а Планта и видеть не желает. И они тут же вдвоем отправились за покупками, оставив Роба и Роджа в недоумении.
- Брось, Роб, - похлопал его Тейлор по плечу и рухнул на диван, - он отойдет, никуда не денется. Бонзо давно нет в живых, а вы оба здесь и вместе. Если это не аргумент для него, тогда я не знаю…
- Вот именно. Ты не знаешь Джима. За все эти годы он просто сожрал меня своей ревностью. Я подумываю уже забить на все, да не выходит что-то…
- А поводы-то есть? Ну для ревности.
- Сам же говоришь, что Бонзо в могиле. Так что, чего ревновать?
- И здесь его тоже не осталось? – Родж коснулся груди Роба, прилегшего рядом и закинувшего руки за голову.
- Не знаю, Родж. Джону всегда было плевать на меня. Вот уж кто мистер гетеросексуальность, так это он. Я сох, сох по нему. Сох, сох. С Джимом спал, а сох по Джону. Так, что уже свыкся со своим положением, оно мне даже болезненно нравилось: эдакий страдающий златокудрый божок в объятиях лучшего гитариста планеты… Ох, прости, Родж, я…
- Ничего. У каждого свой лучший гитарист, - и Роджер мягко улыбнулся.
- А потом он умирает да такой дурной смертью, что аж тошно до сих пор. Ну почему он не мог уйти как-то красиво? Вот как Леннон, например!.. И у меня словно в глазах навеки потемнело. А тут Джим приперся в очередной раз и ширинку мне расстегивает, губы свои туда пихает, словно ничего и не случилось. Ну я ему ботинком в глаз заехал и больше не подпускал к себе на пушечный выстрел.
- Но сейчас-то вы вместе…
- Да. Десять долбанных лет мы общались только по праздникам. Ты же помнишь, как мы провалились на Live Aid? А мы тогда увиделись с ним за пятнадцать минут до выхода на сцену. Куда уж нам было тогда тягаться с вами, самим чертовым совершенством… А потом… потом… Я не знаю, что это, Родж, я просто по нему соскучился. Мы же десять лет были вместе, и после каждого концерта он тащил меня в туалет – вот прямо как тогда – и впечатывал в стену. Говорил, не мог больше терпеть, говорил, я слишком сексуально верчу задом прямо у него перед глазами, и что если я ему не отдамся в туалете, то в следующий раз он возьмет меня на сцене перед глазами изумленной публики… - Плант мечтательно улыбнулся. – Я соскучился. Просто пришел к нему как-то и просто завалил его на постель… ну и… как-то все так возобновилось без лишних разговоров. Но разговор этот, видно, уже назрел, раз Джим опять так ощерился.
- Ты для себя-то реши, чувак, прав он или нет в этой своей ревности. И если прав, оставь-ка его лучше в покое.
- Родж, ну откуда я знаю? У меня никогда ничего не было с Бонзо. Можно ли считать это мое чувство за что-то серьезное?
- Не лукавь, Роб.
- Ну Леннон умер в один год с Бонэмом, но это отчего-то не сподвигло Пола залезть в койку к Харрисону или кому-то там еще. Да и в годы их сложных взаимоотношений Пол тоже уперто смотрел в сторону исключительно Леннона и никого больше. Когда я думаю об этом и сравниваю их с нами, то понимаю, что, вероятно, все эти годы занимался самообманом… Не хотел зависеть от Джима хотя бы в этом. Он лидер группы, он затащил меня в постель. Я не хотел давать себе шанса еще и втрескаться в него и отгородился от него с помощью Джона… Но природа взяла свое так или иначе.
