Сереже практически не давали прохода и он, как настоящий джентльмен, решил «спрятаться» за моей спиной. Он несколько раз демонстративно носил меня на руках по универу и шептал мне на ушко всякие пошлости о том, что они вместе с Мишей будут делать со мной дома, от этих слов я краснела (хотя, после всего, что между нами было, краснеть было как-то поздновато), а глаза начинали лихорадочно блестеть. Все это не укрылось от любопытных глаз окружающих и о нашем «треугольнике» шептались все, кому не лень. Женская половина университета завидовала мне, мужская – моим парням. Кто-то называл меня шлюхой, не в глаза, конечно, жить еще никому не надоело. А один особо отчаянный идиот даже предложил принять его в нашу компанию четвертым. Миша с Сережей посмотрели на него так, что он без слов понял – четвертый лишний и ретировался раньше, чем кто-то из моих мальчиков успел подойти к нему ближе. После этого к нам больше не подходили, оставляя при себе все идиотские вопросы и предложения.
В общем, равнодушных не осталось и университет гудел, как разворошенный пчелиный улей. Благо, Дмитрий Сергеевич уехал на какой-то то ли симпозиум, то ли семинар и вернуться должен был только к концу недели. А по возвращении его ожидал огромный сюрприз. Только Сережу это, кажется, совсем не волновало. По крайней мере, вида он не подавал. Я же была настроена не так оптимистично.
О Савельеве Андрее Васильевиче слышали, наверное, все. Ну, если не все, то многие (и это не удивительно – в наше время от всевидящего ока прессы не спрячешься). На мое счастье, в этом универе не связывали меня с ним и не догадывались, что он мой отец. Сам он находился далеко отсюда, так что никакие слухи до него дойти не могли. Даже не знаю, как бы он отреагировал на мои отношения сразу с двумя молодыми людьми. Он, конечно, всегда меня очень любит и на многие вещи закрывал глаза, но сейчас…
О Мишиных же родителях я знала совсем мало, только то, что у него одна мама. Отец погиб, когда мальчику было 5 лет и Миша помнил его очень смутно. А однажды я случайно подслушала его разговор с мамой по видеосвязи. Это было поздно вечером. Сергей уже давно спал, да и я бессонницей не страдала (какая уж тут бессонница, когда рядом с тобой ТАКИЕ! мужчины, умаешься так, что просто проваливаешься в сон). Проснулась только от того, что мне стало прохладно. Протянула руку, ощупывая кровать, и поняла, что Миши нет. Я выбралась из постели, стараясь не разбудить Сережу (благо, кресло всегда стояло рядом с кроватью) и отправилась на поиски второго своего мужчины, толстый ковер скрывал звук. В ванной и гостиной его не было, а из-за неплотно прикрытой кухонной двери пробивался свет. Я уже хотела открыть дверь, но услышала звук телефонного соединения и Мишин голос (он звонил по видеосвязи). С одной стороны, не хорошо подслушивать чужие разговоры и мне следовало уйти. С другой – в моей ситуации нельзя было доверять никому, мало ли с кем и о чем он может разговаривать среди ночи. По крайней мере, именно так я пыталась объяснить себе, почему не отправилась обратно в постель. Я подъехала ближе и прислушалась. Видеть собеседницу (а это была женщина) я, конечно, не могла, но слышала хорошо. Голос у нее был очень приятный. Таким голосом малышам на ночь сказки надо рассказывать. Уже после первых слов стало понятно, что это его мама, но тут меня одолело женское любопытство и я уже не смогла заставить себя вернуться в постель.
– Привет, мам.
– Мишутка, привет! – Голос был полон неподдельной радости. – Я так ждала твоего звонка!
– Прости, но ты же знаешь, что я на задании и звонить чаще не могу. Мне и сейчас не следовало этого делать, но я очень соскучился.
– И я по тебе скучаю. Расскажи, как твои дела?
– У меня все хорошо, мам. – Секундная заминка. – Знаешь, я встретил одну девушку. Я хочу вас познакомить. Она тебе обязательно понравится.
– Ты никогда не знакомил меня со своими девушками. Кроме той, на которой жениться собирался. – Миша собирался жениться? Вот так новость. Невесть откуда взявшаяся ревность полоснула по сердцу. Но, суды по тону, мама явно не испытывала добрых чувств к несостоявшейся невестке.
– Даже не напоминай…
– Слава Богу, что она к другому ушла… А эта, наверное, особенная, если уж ты решился мне ее показать?
– Да, она замечательная. Лучше нее нет больше никого на свете.
– Ого, похоже, что она тебе очень нравится. – Мама была искренне удивлена.
– Не просто нравится. Я люблю ее. Очень. Знаешь, как это – хотеть все время быть рядом, прикасаться, делать счастливой. Это невозможно описать словами. Мне нужна только она. – В глазах защипало и я быстро их закрыла, загоняя слезы поглубже. Но горький осадок в душе никуда нельзя было спрятать. Это сейчас он так говорит, а пройдет какое-то время и он уже не будет так уверен в своих словах. Кому я такая нужна? На время – да, на всю жизнь – никогда.
– Я понимаю тебя, Мишенька. У нас с твоим папой так и было. Мы и на минуту не могли оторваться друг от друга. До сих пор не понимаю, как его тогда в магазин одного отпустила, всегда ведь вместе ходили. Если б я была с ним, то может и не случилось этого несчастья…
– Или мы бы погибли все вместе. А так мы с тобой живы. И все опять наладится, как только мы справимся с твоей болезнью.
– Наверное, ты прав. – Судя по голосу, она согласилась с ним, только чтобы успокоить, а на самом деле, так не думала. – Но, если эта девушка тебе действительно дорога, береги её и ни за что никому не отдавай.
– Конечно, мам, я буду бороться за нее до последнего.
– Ты сказал, что любишь ее. А она тебя? – Повисла пауза. Наконец он ответил:
– Не знаю… мне бы очень этого хотелось. – Голос Миши был настолько печальным, что у меня защемило сердце. Захотелось ворваться к нему, прижаться к горячему сильному телу и рассказать, как сильно его люблю. Но я подавила в себе этот порыв. Рано или поздно, он оставит меня, чтобы создать полноценную семью с нормальной девушкой. Ему легче будет уйти, не зная моих настоящих чувств.
– Что? Что такое, Миша? Она плохо к тебе относится? – Ну вот, теперь и его мама начала волноваться.
– Нет! Что ты? Мы встречаемся и она относится ко мне очень хорошо. Она замечательная и ни разу ничем меня не обидела. Но… – он попытался подобрать слова, – она никогда не говорит мне о своих чувствах и, вообще, у нас все очень сложно... – опять горечь и грусть. А правильное ли решение я приняла, когда согласилась быть девушкой сразу двоих мужчин? Мое сердце разрывалось. Я и не заметила, как по щекам покатились непрошенные слезы, те самые, которые я, вроде как спрятала подальше. Что-то я в последнее время совсем расклеилась.
– Это та девушка, которую ты охраняешь, да? Дочь «лесного короля»?
– Откуда ты? ... С чего ты взяла? – Его мама рассмеялась.
– Ой, сыночка. У меня отказали почки, а не мозги. И я пока еще могу сложить два и два.
– Мама, пожалуйста, ни в коем случае никому не говори, кого я охраняю. Это очень опасно, понимаешь? – Парень был не на шутку обеспокоен. – Пообещай мне ни с кем об этом не говорить.
Собеседница помолчала немного, потом сказала:
– Не бойся за меня, я не стану трепать языком направо и налево. Но и ты мне пообещай, что будешь осторожен.
– Конечно, мам. У меня есть ради кого жить. Ладно, хватит обо мне. Расскажи лучше, как дела у тебя?
– Все по прежнему. Позавчера была на очередной процедуре. Все прошло хорошо. – Она помолчала. – Петр Владимирович предложил еще один вариант. Но, боюсь, он нам не подходит.
– Какой вариант? Расскажи.
– Американцы недавно изобрели имплантат почки. Он размером с обычную почку и точно так же оперативным путем вживляется на место нерабочей почки, как если бы это был донорский орган. Если организм его не отторгает, то донорская почка уже будет не нужна и человек может продолжать жить практически полноценной жизнью.
– Это же отличная новость! Почему ты говоришь, что этот вариант нам не подойдет?
– Цена.
– Сколько?
