– Сколько бы ни было, – отмахнулась Валя. – Даже двадцатилетний сын требует внимания. А уж сколько питания он требует!

Валя широко развела руки, будто пыталась определить размер тарелок и объем порций, которые съедал ее старший сын.

– И сколько нервов на них уходит! – добавила Валя, напоминая, что сын у нее не один, их двое. – Особенно на младшего.

– Вот и восстанавливала бы себе нервы йогой и бассейном, – посоветовала Дина.

Валя поморщилась:

– Никогда не понимала йогу. Скучная она.

Дина повела плечами, типа, ну что ж, бывает, не всем подходит, и предложила варианты:

– Не нравится тебе йога, есть и другие занятия: пилатес, зумба, тай-бо и черт его знает, что еще. Сейчас все есть, на любой вкус.

– Все есть, а времени и денег нет, – продолжала упираться Валя.

– На врачей и лекарства деньги находишь? – придралась Дина. – Сериалы смотреть время есть?

– Можно подумать, что упражнения заменят мне поликлинику, – сохраняла скепсис Валя. – А сериалы я смотрю, пока обеды и ужины готовлю. Борщ за меня никто не сварит, пока я в спорт клубе буду ногами и руками махать. Сначала там устану, потом и дома не отдохну.

Дина беспомощно покачала головой. Она сильно сожалела, что не могла убедить своих подруг поменять мировоззрение. И уж совсем коробила ее позиция Илоны.

– Подожди еще, – язвительно пророчествовала та. – Вот грянет у тебя климакс, перестанешь скакать козочкой.

– Ты мне этого желаешь? – холодным тоном осадила подругу Дина, давая ей понять, что та не слишком добродушна.

– Нет, что ты, – взялась отнекиваться та. – Просто констатирую факт. На собственном опыте знаю, какое это мучение.

На последних словах Валя начала жалеть Илону. Илона в ответ сказала, что ей приходится держать себя в руках и не падать духом, потому что дочка с внучкой без нее никак не обойдутся. Валя согласилась, что без бабушки никак. Обе могли кудахтать без устали о детских заботах и тревогах. Дина, хоть и проявляла участие и внимание, но ощущала себя при этом лишней. Она молча слушала и терпеливо дожидалась, когда подруги переключатся на что-нибудь другое, например, на кино или книги, или кулинарные рецепты. Благо у них было немало общих интересных тем. Они скучали друг без друга и даже некоторые разногласия не мешали их дружбе.

Илона жила относительно недалеко от Дины, в том же районе, но так, что не было прямого транспорта между ними. С двумя или тремя пересадками можно было добраться минут за сорок, если ни автобус, ни трамвай не подведут. С Валей Дину соединяла прямая ветка метро, но, поскольку жили на разных ее концах, то на дорогу уходило больше часа. Не заглянешь просто так в гости чайку попить. Встречались подруги как правило, в центре, на нейтральной территории. Один-два раза в году бывали приглашены в гости к одной из трех по какому-нибудь праздничному случаю, если случай позволял совместить семью и друзей. Поскольку семьи постепенно прирастали новыми членами – детьми, зятьями, сватами, внуками, то приглашения в гости поступали все реже. Все чаще подруги созванивались, чем встречались. Но к кому Дине было еще обратиться в критический момент, если не к ним.

Выбрав в интернете из огромного перечня лекарств от гриппа один более-менее приемлемый препарат, Дина позвонила Вале.

– Привет! – прохрипела в трубку.

– Что случилось? – всполошилась та. – Тебе плохо?

– Да, заболела.

– Грипп подхватила? – догадалась Валя.

– Похоже на то.

– Врача вызывала?

– Нет. Сама знаешь, на дом сейчас приходят неохотно.

– Знаю, – живо подхватила Валя. – У меня Лешик после выходных тоже закашлял и засопливил. Куда такого в школу отправлять? Решили оставить дома. Но просто так нельзя, училка обязательно попросит справку предъявить. Пришлось звонить в поликлинику. А те, представляешь, спрашивают, какая температура. Я им отвечаю, что температура почти нормальная – тридцать семь и два. Так они мне посоветовали самим в поликлинику топать. Якобы на дом врач приходит только, если температура высокая или ребенок грудной. А мой Лешик – уже десятиклассник, мол не растает и не рассыплется от визита к врачу. Прикинь?

Дина хмыкнула в знак согласия с Валей и несогласия с политикой полклиники. Валя продолжала:

– Как я рассердилась, как скандал закатила! Что, говорю, он должен в общей очереди сидеть? Рядом с теми, кто выписываться пришел? Чтобы те по новой заболели, им зараженные?

– И что? – перебила разгорячившуюся подругу Дина, которая каждый громкий звук воспринимала, словно удар молотком по голове.

– Прислали нам врача домой, как миленькие, – победным тоном сообщила Валя. – Правда пришла не наша участковая, а какая-то другая докторша. Долго ругалась, что врачи сами болеют, что на каждого оставшегося в строю приходится по три участка, что она уже еле двигается и плохо соображает, а у нас, как выяснилось, такой большой парень и вполне себе ходячий. Так мне пришлось ей повторно высказать все, что думаю о нынешней медицине, чтобы она выполнила свою работу и не трепала мне нервы понапрасну.

– Их тоже можно понять, – робко вставила свое мнение Дина.

– Не надо их понимать, – возразила Валя. – Надо требовать выполнения служебного долга и все тут. Любят наши врачи ссылаться на загруженность и маленькую зарплату. А разве их силком на эту работу определили? Они же сами ее выбрали. Я считаю, если они подписали контракт, то должны выполнять все его пункты неукоснительно. И не фиг жаловаться.

– Так Лешик твой сейчас дома сидит? – уточнила Дина, не желая развивать острую проблему состояния современной медицины.

– Мы вместе сидим, – сообщила Валя.

– Ты тоже болеешь? – сочувственно спросила Дина.

– Я – нет. Да и Лешик уже поправился. Вовремя начал пить лекарства, так ни кашель, ни насморк не разгулялись в полную силу. Но мы решили, если есть возможность, отдохнуть до конца недели. Он от школы. Я от своих пенсионеров. Больничный мне положен официально, как матери больного ребенка.

Дина не стала указывать Вале, что поступает та, мягко говоря, халатно по отношению к своей должности. Наверняка, в пенсионном фонде немалые очереди и каждый инспектор на счету, особенно в период эпидемии, но Валя позволяла себе не работать без особого повода. И при этом ругала врачей. Двойные стандарты на лицо. Однако Дина не стала морали читать, не до того ей было.

– Валя, – решилась она обратиться с просьбой. – Ты не могла бы купить мне лекарство и привезти? Я тебе деньги сразу отдам.

– Тебе так плохо, что не можешь Антона дождаться с работы? – удивилась Валя.

– Нет у меня больше Антона, – еле сдерживая слезы, произнесла Дина.

Ей казалось, что она уже выплакала все, что можно, и теперь до конца жизни не проронит ни слезинки. Но слезы продолжали появляться при каждом упоминании об Антоне или мысли о нем.

– Что значит, нет у тебя больше Антона?! – обалдело повторила Валя. – Умер?!

– Для меня… умер, – признала Дина с подобием усмешки и добавила, чтобы не вводить подругу в заблуждение: – Ушел он от меня. К любовнице. Еще на прошлой неделе.

– Ты подумай, какой гад! – воскликнула Валя голосом, в котором слышались удивление и осуждение одновременно. – Вот козел! Мог бы и не ставить тебя в известность о любовнице. Погулял бы втихаря, да и вернулся в лоно семьи. Наверное, он так и собирался. Кто же такую женщину, как ты, променяет на другую. Только дурак. Предполагаю, что любовница сама все подстроила так, чтобы ты узнала о их связи, и тебе уже деваться было некуда, как только выгнать Антона. Хотя ведь и это не обязательно. Подумаешь, погулял. Кто из них не гуляет на стороне? Все гуляют. Но далеко не все из семьи уходят. Шило на мыло менять не каждый готов, пока любовница не настоит.

Дина слушала и не знала, как реагировать. То ли Антону посочувствовать, то ли Валю пристыдить.

– Я не выгоняла, – в конце концов, призналась она. – Он сам ушел.

Про себя подумала, что жить вместе после таких откровений они все равно не смогли бы. Дина не смогла бы.