– Ой… – виновато вжал голову в плечи Сергей.

Дине показалось, что он не только голову вжал, но и ноги испуганно подтянул, и локти подобрал, и весь сгруппировался и съежился в комочек, словно нашкодивший щенок, готовящийся принять заслуженное наказание в виде шлепка по филейной части. Дине вмиг стало смешно.

– Нет, ну почему тебя назвали Сергеем? – прыснула она.

– Что? – обалдело уставился на нее тот.

Видимо, совсем не той реакции ожидал.

– Говорю, что Сергей – не подходящее для тебя имечко, – ласково объяснила Дина. – Тебя должны были назвать Михаилом. Михаилом Потаповичем. Ты же неуклюжий точно медведь из детской сказки.

– Ну, да, – согласился Сергей. – Есть у меня такая черта – неуклюжесть. Мне и мама всегда пеняет на это. И бабушка. А назвали Сергеем в честь деда. У меня, знаешь, два деда.

– У меня тоже два, – вставила Дина. – Ты не поверишь, но у всех людей на Земле по два деда.

– Не скажи, – возразил Сергей. – А если ребенок в детдоме рос?

– Тогда он просто не знает своих дедушек. Но они у него все равно есть. Не могут не быть. Он же родился. От мамы и от папы. А те в свою очередь тоже имели родителей. Как ни крути.

Она рассуждала и попутно подметала веником пол.

– А если ребенок из пробирки?

– В смысле? – опешила Дина, замерев с веником и совком в руках.

Про детей из пробирки она только в фантастических романах читала или в фантастических фильмах смотрела. И насколько она знала, в пробирку изначально закладывали женскую яйцеклетку, оплодотворенную мужским семенем. Так что родители все-таки имелись, а вместе с ними и бабушки, и дедушки. Это она Сергею и объяснила, продолжив незапланированную уборку.

– Хорошо, – согласился он. – А как тогда быть с Христом?

– Который Иисус? – уточнила Дина, снова оторвавшись от подметания пола.

Сергей согласно кивнул.

– А что с ним не так?

– Он рожден от бога. Правильно?

– Не знаю, правильно это или нет, но в священных текстах так написано.

– А бог он ведь сам по себе? – не то рассудил, не то спросил Сергей. – Без отца, без матери. Значит, у Иисуса был только один дедушка по линии матери Марии.

Дина не нашла, что возразить, поскольку в теологических вопросах была не сильна. В существование бога не верила, но и его отсутствие доказать не могла. Если ее спрашивали про отношение к религии, то отвечала, что еще не определилась. Но не в том плане, что не знает, какую конфессию предпочесть, скорее не владеет аргументами для научного обоснования отсутствия веры, что интуитивно было ей ближе. Про Иисуса Христа Дина не исключала, что на самом деле существовал такой человек. Но то, что он был рожден от духа святого перечило всем Дининым познаниям в анатомии и физиологии человека. А вдруг это правда? И что тогда – Христос не имел второго дедушки?..

Дина обоих своих дедушек любила и вспоминала с благодарностью. Они играли с ней маленькой и баловали ее в то время, как бабушки всегда были чем-то заняты. Они все время что-то готовили. Если не готовили, то убирали. Если не убирали, то возились на огороде. Если не возились на огороде, то ходили на базар или стояли в очереди в сельмаг. Жили бабушки по соседству в ничем непримечательной станице Волгоградской области, среди кукурузных полей и арбузной бахчи. Их хаты разделяло четыре метра цветника, по два метра с каждой стороны, и палисадник посередке. Одну звали Марусей Микуловной, другую Анфисой Захаровной. Друг к другу они обращались по именам без отчеств. Да какие же могли быть отчества у ближайших врагинь, каковыми они себя считали. Каждая стремилась хоть чем-то превзойти другую. Хата должна была быть белее и богаче, огород полнее, цветник пестрее, забор выше, засов тяжелее, детей больше. Дедушки в этой гонке достижений не участвовали. Относительно не участвовали. К работам их, конечно, регулярно привлекали и к деланию детей склоняли. Но в отрыве от повинностей они прекрасно между собой ладили, посиживая на уличной лавке, покуривая папироски и потягивая домашнее винцо. Дети их чурались, а вот все внуки души в них не чаяли. И Дина не была исключением. До той поры, пока ее родители не собрались покорять Москву. А по сути – просто сбежали из родового гнездилища, где им не было покоя. Обе бабушки пеняли им на предательство. Как же, посмели связать свою жизнь с представителем вражьего клана. Прямо Монтекки и Капулетти станичного разлива.

Поскольку родители Дины были поздними детьми в обоих семействах, то бабушки с дедушками еще при малости Дины отличались солидным возрастом и надорванным здоровьем. Пока родители Дины обживались в Москве, бабушки с дедушками уже заняли свои места на кладбище. В домах остались хозяйничать многочисленные потомки, с которыми родители Дины практически не поддерживали отношений. Одни боялись претензий на часть наследства. Другие побаивались массового наплыва подрастающих племянников, если бы те замахнулись на московские университеты. Так и потерялась связь, о чем Дина впоследствии не единожды пожалела. Вот и теперь, вспомнив о дедушках, вздохнула печально.

– Ты чего? – настороженно посмотрел на нее Сергей. – Из-за рогаликов расстроилась? – И затараторил испуганно: – Я же не специально. Ну, хочешь, давай представим, что не поломались, а я их съел. И больше мне ничего не полагается. Ты только не плачь. Я боюсь, когда женщины плачут. Теряюсь.

– Не теряйся, – невольно улыбнулась Дина. – А еще лучше, не заставляй плакать специально. Рогалики – это ерунда.

– Ага, – понимающе кивнул Сергей и посмотрел как-то очень серьезно, сосредоточено, будто прикидывал, силился угадать, чего от него хотят.

– Итак, что у нас еще сегодня по плану? – резко сменила тему Дина, избегая щекотливой ситуации. – Мою квартиру мы уже сегодня показывали.

– Теперь пойдем другие смотреть, – радостно перехватил инициативу Сергей, будто и ему тоже было неловко продолжать предыдущий разговор. – Только давай сначала чаю попьем.

Все-таки не давали ему покоя оставшиеся на блюде целые рогалики. Дина не возражала, в конце концов, не для себя же одной пекла. Уже включила чайник и сыпала во френч-пресс чайные листья. Она не признавала чайные пакетики, также как растворимый кофе не считала, собственно, кофе. На столе появились чашки с блюдцами, сахарница с кусочками сахара белого и коричневого. Сама Дина коричневый сахар не очень понимала, но везде о нем писали и говорили, что он полезнее, поэтому она его покупала и пыталась привить себе здоровый вкус. Иногда тянуло на прежний белый кусочек. А вообще-то чай с печеньем можно было пить совсем без сахара. Можно, но не всегда получалось. Иногда прежние привычки брали верх.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.