– Мд-а… – Не зная, что и сказать, протянул Карась, а потом, решившись, протянул Треусу рюмку: – Принят! Но учти – будешь мутить, или благородством кичиться в ущерб делу – за борт сразу.

– Вас понял, капитан! – Приняв левой рукой рюмку, он с силой хлопнул себя кулаком по груди около сердца: – Клянусь! Исполнять ваши приказы и жить ради вас и моего нового дома! Да будет так! – Выпив и получив свои пять монет, он коротко поклонился, зажав монету в кулаке: – Немедленно отправляюсь в Седьмой док, капитан. Буду ждать вас там.

– Молодой и горячий, – покачал головой Карась, всё ещё сомневаясь в своём решении: – Боюсь, что первый бой, для него, станет и последним.

– Тут – как повезёт, – не согласился с ним Ом, облокотившийся на стойку: – В Империи готовили хорошо, шансы выжить у него есть. А вот станет ли он человеком – это уже от вас зависит, капитан.

Ответить Карась не успел – дверь приоткрылась и в образовавшуюся щель проникли отголоски жаркого спора, обильно сдобренного ругательствами.

Отъехав ещё немного она пропустила внутрь закутанного в плащ мужчину, после чего немедленно закрылась, возвращая тишину в помещение.

– Маркус. – Сбросив плащ вытянулся перед капитаном легионер в полном боевом облачении и даже со шлемом на голове: – Старший четвёртой манипулы пятой центурии двенадцатого легиона, – отчеканил он и хлопнул себя правым кулаком по сердцу в обычном для военных Претории манере: – Привёл манипулу для найма. С условиями согласен и готов приступить к службе. – Завершив короткий доклад он вытянулся по стойке смирно глядя поверх головы Карася.

– Что? Всю манипулу?

– Так точно, господин наварх! Считая меня – полная манипула, все десять бойцов. Оружие, броня и средства ухода за снаряжением к смотру готовы! – Не пошевелившись и даже не поменяв направления взгляда, отчеканил легионер.

– Вы, и ваши люди, сейчас не на службе? – Решил на всякий случай уточнить Карась: – То есть, вы не служите Империи? В данный момент?

– Так точно, господин наварх! Двенадцатый легион был распущен в соответствии с указом правителя.

– Я не наварх. Карась, капитан триремы Ренегат, – на всякий случай представился он.

– Так точно, господин капитан триремы Ренегат, – как машина повторил Маркус: – Готовы приступить к службе.

– В кампаниях участвовали?

– Двенадцатый легион покрыл себя славой усмиряя бунтовщиков на окраинах Империи!

– Ааа… Ясно. Внутренние войска. А в реальном бою – бывали? Не против мятежников – необученных гражданских с самопалами и заточками, а против регулярных войск?

Легионер не пошевелился и Карась, всё ещё надеясь вывести его из себя зашёл, с другой стороны.

– Двенадцатый, говоришь, – потеребил он нижнюю губу: – Нет, не слыхал о таком. Вот Шестой я знаю. Ох и славная же драка была! Когда они к нам, на Зею, пришли. Потом я с ними на Картаге встречались. Крепкие парни в том Шестом.

– Мои люди не хуже, господин тетрарх!

То, что его понизили в звании, переведя из адмиралов в капитаны, Карась воспринял как хороший знак – говоря по-честному, возвышавшаяся над ним машина смерти если и не пугала, то точно вызывала напряжение.

– Ну не знаю, не знаю, – развёл он руками и, подхватив кружку, отпил пива: – Отменное пиво, Ом! – Словно перестав видеть легионера, повернулся он к бармену: – Чёрт! Или, как у вас тут принято – к Демонам! Клянусь – я лучше ничего не пил!

– Рад это слышать, склонил голову Ом, продолжая полировать кружку: – Надеюсь, что вы станете завсегдатаем моего заведения. Сюда, порой, очень интересные личности забредают. По вечерам. Заходите и вы, буду рад.

– Спасибо! И непременнейше! – Отсалютовал ему кружкой Карась и повернулся к сохранявшему неподвижность легионеру: – И что же мне с тобой делать, приятель? – Пробормотал он себе под нос и внезапно найдя решение, улыбнулся: – Маркус?

– Здесь, господин капитан!

– Вольно. Дозволяю без чинов. Говори – чего хочешь?

– Служить вам, господин Карась, – впервые в его глазах промелькнуло что-то человеческое: – Я, мы все про Зею знаем. Служить вам, хоть вы и из варваров – почётно и уместно. Шестой был не из простых легионов, не то, что мы, – вздохнул легионер и стащил с головы шлем: – Был.

– То есть – был? Его распустили? Я думал – нового легата, взамен погибшего на стенах Картага Прокта назначат и дальше служить.

– Так и было, капитан, – вздохнул Маркус: – Шестой покрыл себя посмертной славой на равнине Хосиса. Он сдерживал Хавасов, пока шла эвакуация населения, да там весь и остался. Ни один не отступил. Все там легли – от нового легата по последнего поварёнка.

– Ясно, – опустил голову отдавая день мужеству погибших Карась.

– А нас просто разогнали, – чуть помолчав продолжил легионер: – Собрали на плацу и приказ зачитали – Благому Пламени, – он скривился, произнося эти слова: – Вы не нужны. Свободны от службы и присяги. Вот мы и пошли кто-куда. Моя манипула и ещё несколько парней, сюда прибились. Вот только не нужны сейчас бойцы никому. Тем более сразу полтора десятка. По одному ещё берут, а мы клятву дали – скрепив её кровью, быть вместе. Возьмёте? Все Имперские нормативы мы всегда на отлично исполняли. Кровь видели, драться готовы.

– Беру! – Махнул Карась рукой, покосившись на Ома, который, с самым безразличным видом продолжал полировать стеклянный и едва различимый глазу бок кружки.

– Клянусь в верности Ренегату! Клянусь в верности капитану! – Дважды стукнул себя кулаком в грудь моментально ставший прежней машиной легионер.

– Выпивку-то дотащишь? – Отодвинул в сторону рюмки двух последних вакансий Карась: – И деньги ещё. Вот, держи, – начал он отсчитывать монеты, когда незаметно подошедший Ом поставил на стол поднос и, не говоря ни слова, вернулся к несчастной кружке.

Встреча со следующим кандидатом завершилась так и не начавшись.

Стоило только невысокому пухлячку протиснуться в дверь, как Ом, словно пробудившись от своей нескончаемой медитации с кружкой, поставил её на стойку и повернувшись к зеркалу на стене, принялся поправлять берет, капризно изучая своё отражение. Понявший все кандидат не стал тратить время зазря – коротко поклонившись Карасю он виновато развёл руками и молча скрылся за дверью.

– Вор, – коротки бросил бармен, возвращаясь к прерванному визитом занятию: – У своих крысил.

Прокомментировать его слова Карась не успел – на пороге стоял следующий искатель приключений.

Последним двум рюмкам пришлось ждать своих хозяев почти час. Поле первых, благополучно закончившихся встреч, у Карася началась серия неудач. То кандидат ему не нравился, то нравился, но не имел боевого опыта, а то и Ом, отрываясь от кружки, принимался исправлять видимые только ему огрехи своего туалета. Но удача, вдоволь наигравшись с его терпением, всё же сменила гнев на милость.

Очередной кандидат оказался профессиональным абордажником, счастливо приболевшим перед последним походом, и оставшимся на планете, что спасло его от гибели, когда корабль, уходя от погони, влетел на минное поле.

Вторым и последним оказался его товарищ, так же, как и предыдущий не попавший на борт в тот злосчастный рейд. Если у Карася и возникло подозрение что они оба просто перепились накануне вылета, то Ом, продолжавший полировать кружку, никак не сподвиг его на отказ.

Тепло распрощавшись с Омом, Карась двинулся к кораблю, по строй привычке перебирая и оценивая кандидатов в уме, но уже смеркалось и центральный проспект, принялся расцвечиваться огнями кабаков, выплёскивавших на улицы зазывал, более чем нескромное облачение которых постоянно путало его мысли, сбивая с делового ритма.

Злорадно улыбнувшись – пусть Чум со всей этой братией разбирается, он сунул руки в карманы и кивая особо выдающимся красоткам, неспешно пошёл в направлении Седьмого дока, разглядывая рекламы, в желании унести с собой в поход как можно больше впечатлений.