— Дрейк? — мямлю я и хватаю его за руку, когда он разворачивается, собираясь уйти.

— Останься... останься со мной. Пожалуйста... я не хочу, чтобы ты уходил... — все вокруг кружится, и меня слегка тошнит. С другой стороны, я могла бы горы свернуть! Ну... лежа. Если бы сейчас выросла одна, я бы ее точно свернула. Такую маленькую, крохотную горку. Меньше, чем детский стульчик. Возможно пластиковую горку.

— Хочешь, я буду спать здесь, с тобой? — спрашивает он меня.

— Да. Возле меня. Со мной. Все вместе. Иди сюда... я хочу, чтобы ты остался и поцеловал меня...

— Ты говоришь о волшебном поцелуе? — он весело смеется и опускается на колени возле кровати, где лежу я. Я поворачиваюсь на бок, и мне даже удается погладить его рукой по щеке.

— О, да. Поцелуй меня, мой рыцарь... — возбужденно тяну я, но когда Дрейк приближается ко мне, я отталкиваю его.

— Не сюда... — весело хихикая, я сажусь. Моя энергия вернулась! Я босиком стою перед ним, мои туфли волшебным образом были сняты с ног и аккуратно поставлены возле прикроватной тумбочки.

— А сюда, пониже! — одним рывком я снимаю с себя черное платье и... каким-то образом застреваю в нем головой! Но мне этого мало, я делаю пару шагов назад, спотыкаюсь о кровать и падаю на нее, задрав ноги вверх.

Черт возьми! Почему я не могу его снять? Но, к счастью, Дрейк помогает мне и я, хихикая, остаюсь лежать в одном нижнем белье.

— О, да, раздень меня... догола и давай...

К счастью, на этом мое воспоминание обрывается, но я все равно чувствую, как покраснели мои щеки. В любом случае, это не объясняет, почему я, в итоге, была одета в одну ночнушку на голое тело. Но хочу ли я это знать?

— Все в порядке?

— Ага, — неразборчиво мычу я.

— Ага? Звучит так, будто какие-то воспоминания о прошлой ночи вернулись. Это часть с твоими трусиками на моем лице или момент когда ты упала с кровати?

Лучше мне не переспрашивать.

— Обычно я хорошо переношу алкоголь. Но вчерашний микс был не самым лучшим для моего организма. Неделя была сложной, я много спала, не занималась спортом, а потом мы еще танцевали. Я была обезвожена... — это все дешевые отговорки. Мое подсознание хотело что-то сказать, и оно сказало, чего я на самом деле хотела и до сих пор хочу.

И прежде чем ляпну еще что-то, о чем потом пожалею, хватаю мандарин и начинаю его чистить.

— Спасибо, — в итоге говорю я и смущенно улыбаюсь Дрейку.

Прежде чем он спросит за что, объясняю:

— Спасибо, что ты не воспользовался ситуацией. И спасибо за вкусный завтрак. И... прежде всего, спасибо за то, что после моего позорного выступления сегодня ночью ты не сбежал от меня, куда глаза глядят.

Дрейк таинственно улыбается и говорит:

— Женщина, которая в опьяненном состоянии способна целенаправленно попасть трусиками мне прямо в лицо, несмотря на то, что между нами было расстояние около двух метров, и она сидела на полу, кудахтая... я просто обязан узнать ее поближе.

Вообще-то в таких подробностях я не хотела этого знать. Но зато теперь я представляю, куда делось мое нижнее белье.

Я вздыхаю и говорю:

— В данный момент я должна разобраться со своей жизнью. Сейчас я сама не знаю, чего хочу, или правильно ли я выбрала путь, по которому иду.

— Ты не торопишься и правильно делаешь. Мы взрослые люди и можем делать все, что нам хочется. Но я хочу попросить тебя кое о чем... — он говорит это спокойным голосом, и я поднимаю на него взгляд в ожидании, что он скажет дальше. — Не пытайся больше сделать так, чтобы я ревновал. В следующий раз это может произвести противоположный эффект.

— Обещаю. — В этом был виноват алкоголь, а может даже спонтанность Эйса. Обычно я ничего подобного не делаю. Ладно. Обычно я и не бросаю трусики мужчинам в лицо. Так кто же может быть уверенным в том, что в будущем я не буду вести себя странно?

— Хорошо. — Дрейк допивает свой кофе и поднимается.

— К сожалению, мне пора, хотя я бы с удовольствием остался бы здесь и пообщался с тобой. — Он слегка напряженно смотрит на свои часы, а потом еще раз на мои бонсай, которые красиво расставлены на комоде возле балкона.

— Ты действительно потрясающе за ними ухаживаешь. Возможно, моей маме тоже необходима женская рука. Ну... иногда. — Тонкий намек и комплимент, который я очень ценю.

— Я бы с удовольствием на нее посмотрела. Когда-нибудь. — Это не ставит нас во временные рамки.

Меня очень удивляет, почему он идет в коридор с голым торсом, надевая сверху пальто.

— Эмм... а что произошло с твоей рубашкой? — слегка озадачено спрашиваю я.

— А ты не помнишь? — мог бы и не спрашивать.

— Нет? — извиняющимся взглядом, смотрю на него, подозревая, что в этом виновата тоже я.

— В случае если ты когда-нибудь найдешь несколько пуговиц в своей спальне, где-то под шкафом или в люстре, то можешь вернуть их назад. — О, Господи. Что же такое я вытворяла?

— А пальто?

— Когда я нес тебя из машины домой, то завернул в него, чтобы ты не замерзла. — Он такой милый...

— Спасибо, — выдыхаю я, когда он, к сожалению, надевает черное пальто. Я бы с удовольствием снова его раздела.

Вздыхаю и подхожу немного ближе.

— Так что... — смущенно начинаю я и делаю еще один шаг к нему.

— Созвонимся? — заканчивает он предложение за меня, которое я примерно также бы и сформулировала.

— Да. Я позвоню. Обещаю. — Я поправляю свою хоккейную футболку поверх темно-розовых леггинсов и хочу еще что-то сказать. Но моя храбрость покинула меня. Надеюсь, я снова найду ее...

Возможно, когда начну искать его пуговицы?

— Ах да. Еще кое-что, — вдруг говорит Дрейк, когда уже собирается уходить. Убирает руку от дверной ручки и поворачивается ко мне.

— Да?

Он подходит ближе. Еще ближе. Так близко, что я отступаю назад до тех пор, пока не упираюсь спиной в стену. Он поднимает руки, берет мое лицо и страстно целует. Удивленно и счастливо я выдыхаю в его поцелуй, на который совершенно не рассчитывала! Поднимаю руки и уже хочу положить их ему на грудь, или может лучше оставить на стене?

Всего этого слишком много!

Его губы прижимаются к моим, язык врывается в мой рот. Я полностью подчиняюсь его требованию и чувствую, как он жаждет большего. Ох, проклятье... он так хорошо целуется, что у меня подкашиваются ноги.

Но, к сожалению, поцелуй заканчивается.

Когда он его разрывает, то шепчет в мои губы:

— Чтобы ты не забыла. Если хочешь, их будет больше. — Если я хочу? Если Я хочу?! Конечно, хочу! Что за вопрос?

Я крепко сжимаю зубы и пытаюсь не слишком очевидно сглотнуть, чтобы не показать, насколько понравился мне его поцелуй. Но когда я все-таки выдыхаю через нос, прекрасно слышно, что я дрожу от возбуждения. Это вызывает у него улыбку. Черт!

Я вздыхаю и опускаю взгляд, прежде чем снова посмотреть на него с абсолютной уверенностью в себе.

— У меня есть твой номер... — если бы я это смогла сказать возбужденно, не простонав при этом и не покраснев, как помидор — тогда да, это прозвучало бы убедительнее.

Дрейк понимающе кивает мне и молча покидает мою квартиру. Как только дверь закрывается, я вдыхаю и задерживаю дыхание. Прижимаюсь щекой к двери и прислушиваюсь к его шагам.

Только когда его шаги затихают вдалеке, я в состоянии выдохнуть и, прижав руку к груди, хихикаю от счастья.

Его поцелуй сразил меня наповал!

Было бы еще лучше, если бы я так не опозорилась этой ночью.

Но потом я кое о чем вспоминаю: камеры! Точно... по всей квартире понаставлены камеры, и они точно все записали!

К сожалению, меня ждет разочарование... Все камеры показывают лишь черную картинку. Каждая из них! Вот дерьмо!

Я удаляю все с карт памяти и снова устанавливаю их. Возможно, мне периодически нужно так делать, чтобы память не была забита, за что, уверена, должна поблагодарить своих котов.