— Всё есть. Я могу сходить.

— Нет-нет, не надо. Сама схожу. Тебе что-нибудь купить?

— Колу.

— Хорошо. Я мигом!

Отходя, Лиза по неясной ей причине оборачивается, и, как оказывается, не зря. Дженнифер сжимает в руках фотоальбом, но издали не разобраться, за какой год. Кого-то она узнает, нежно проводя пальцем по снимку. Быть может, старший брат или сестра, учившийся или учившаяся в этой школе несколько лет назад. Есть теория, что на фотографии один из ее родителей. Напрямую спрашивать в первые минуты знакомства о таком нельзя, однако желание вытащить всё надежно спрятанное грязное белье куда сильнее, чем рамки приличия.

Коридоры опустели со звонком на урок, и ученики разошлись по классам. Уже у автомата Лиза внезапно слышит, как ее еле слышно окликнули. Голос похож на шелест листвы поздним осенним днем. Она смотрит через плечо и, к своему удивлению, никого не видит. Свалила бы на шутника, но никто не в курсе, как зовут новенькую. Причем имя было произнесено тоном, словно обратился давний знакомый.

— Я не люблю розыгрыши. Понятно? Если не хочешь получить по мозгам…

— С кем ты разговариваешь? — рядом с Лизой возникает Дженнифер. Она не выглядит удивленной, скорее насторожена. — С невидимым другом? Я думала, это проходит у детей годам к семи.

— Меня позвал…

— Кто?

— Без понятия. Я не видела его.

— Могу дать тебе совет? — и, не дожидаясь согласия, Дженнифер говорит: — Если услышишь или увидишь что-то странное — не выясняй ничего, не лезь в пасть чудовищу. Ладно? Сразу убегай. Звучит бредово, но поверь мне на слово. В Дерри происходит череда необъяснимых исчезновений детей каждые двадцать семь лет, и именно в этом году назревает новая опасность. Будь осторожна.

— Звучит действительно бредово.

Лиза всматривается в тьму подсобки, откуда донесся голос.

— Любопытство порой приводит к непоправимым вещам, Лиза. Не рискуй.

— Так, сейчас мы запасемся едой и ты расскажешь мне, что за необъяснимое здесь творится.

***

Секундная стрелка переваливает за отметку “двенадцать”. Ровно в шесть часов Лиза переступает порог дома. Насилуя мозг, она старается уложить по полочкам всю информацию, которой поделилась с ней Дженнифер. По слухам, детей крадут чудовища, они не похожи друг на друга, всегда разные, но одного видели часто — клоуна с неестественно широкой улыбкой и горящими в темноте желтыми глазами.

Ричард сидит с бутылкой пива и смотрит по телевизору футбольный матч. Не отвлекая его от увлечения, Лиза на цыпочках идет на кухню. В холодильнике хоть шаром покати. Отец настолько поглощен происходящим на экране, что упустил приход дочери. Всеми домашними делами раньше занималась Яна — мать Лизы, и после смерти работа домохозяйки полностью легла на ее плечи. Не мужское это занятие.

Лиза засовывает в карман рваных светло-голубых джинсов сотню долларов и бредет в ближайший продуктовый магазин. Заниматься сегодня готовкой она не намерена, купит готовой еды. Однозначно, отец и не разберет, что ест, любое блюдо поглотит до последней крошки.

Голова девушки забита монстрами, особенно клоуном. С ними у нее связаны самые худшие воспоминания.

Проходя мимо обгоревшего заброшенного дома, Лиза боковым зрением замечает яркое пятно. Оно мелькает всего на миг, но девушка успела его разглядеть. Тот клоун, про которого говорила Дженнифер. Только как он связан с исчезновениями детей, если нападали различные монстры? В сведениях несовпадения, расхожая информация, непонятно, чьи слова правдивы. Либо это всё — байки жителей Дерри.

— Если Дженнифер приспичило разыграть меня, я ее убью…

Она забывает о магазине, о продуктах, об обещании отцу прийти вовремя. Сердце по мере приближения к дому ускоряет свой ритм. Повинуясь мистическим силам, Лиза не сворачивает, целенаправленно приближаясь к тому, кто вновь зовет ее из тьмы.

— Привет, Элизабе-е-е-е-т, — тянет уже знакомый манящий мужской голос, следом раздается смех.

— Кто ты?

Некто вместо ответа смеется еще громче.

Из тьмы ей протягивают красный шарик на длинной веревочке.

========== Часть 3 ==========

Лиза принимает от клоуна подаренный ей шарик, избегая прямого телесного контакта с незнакомцем. Шутят ли дети или их и в самом деле утаскивает маньяк, загримированный под клоуна — тот, кого, по статистике, боится тринадцать процентов населения, — девушка не знает. Подлинность информации она еще не проверила. На слово могут верить глупые и наивные. По телевизору вечно лгут, приукрашивая правду, в интернете давно сплошные фейковые новости. Мир погряз во лжи. Обманывать просто, а сказать правду не хватает смелости, люди так и несут в себе истину до самой смерти.

Клоун чуть наклоняет голову набок, с ненаигранным интересом изучая девушку взглядом, отчего у Лизы по спине пробегают мурашки. Поежившись, она обнимает себя за плечи, стараясь согреться. Надо было одеться потеплее, всё-таки не лето на дворе. А может, причина не во внезапном похолодании на улице.

Существуют разные виды фобий: боязнь насекомых, высоты, замкнутых пространств, клоунов. Лиза до смерти матери нейтрально относилась к последним; в детстве они веселили ее, заражали своим смехом, не внушали страха. Нелюбовь образовалась жарким летним днем в конце августа. Дети резвились на полную катушку, отгуливали последние свободные деньки.

Лизе нравилось учиться, она с упоением ожидала первого сентября и встречи с одноклассниками. Со дня смерти матери уже ничто не способно порадовать ее и заставить засмеяться. Яна погибла в цирке, на нее свалилась металлическая вывеска у входа в шатер. Немыслимая смерть. У женщины не было шанса выжить. Тот семейный день, который должен был стать праздником, обернулся кошмаром, что будет преследовать Лизу всю ее жизнь.

Цирк, веселье, смех, запах жареного попкорна, сахарная вата — всё это ассоциируется со смертью, горем и слезами.

Желтые глаза клоуна гипнотизируют. Он жадно облизывает губы, готовясь насладиться упоительным страхом жертвы. Его охотничий взгляд дикого кота уносит Лизу в прошлое, в тот самый роковой день. За месяц девушка выплакала озеро слез, теперь от воспоминаний на душе всё шире разрастается черная дыра, и ее ничем не заполнить.

Словно наяву, она слышит голос матери — как она переживает за мужа, потому что ему не дают повышение на работе. Кормили сплошными обещаниями. Но и неутешительные новости не стали поводом для расстройства. День был солнечный. Родители хотели, чтобы их дочь отдыхала, не обремененная заботами взрослых…

На узкие плечи ложатся алебастровые руки клоуна, цепкие пальцы стремятся скорее заполучить девчонку, но у Лизы есть бдительный ангел-хранитель, не раз спасавший ее из беды. Девушка резко приходит в себя, вырываясь из объятий гипноза. Тонкие невидимые брови клоуна хмуро сдвигаются на переносице. Настроение меняется всего за секунду, и — хоп! — на его лице снова расплывается улыбка. Он выходит из тени и показывается Лизе на глаза. Театральный грим, как у всех клоунов, всегда заметен, сквозь него прорезается каждая морщина, — в конце концов, не всегда грим ровно накладывается на лицо, местами осыпается. Видно, что маска.

У этого загадочного клоуна грим до жути реалистичный.

— Чего ты хочешь? Откуда ты знаешь мое имя? Кто ты такой? — накидывается она с вопросами.

По жизни осторожная, Лиза сейчас не думает о безопасности, ею овладело любопытство, которое, как верно говорила Марш, приводит к непоправимым вещам. Поблизости нет жилых домов; закричишь, и никто тебя не услышит. В иной ситуации Лиза убежала бы без оглядки, но клоун сумел ее очаровать. Даже не так, очарованием это нельзя назвать. Клоун вызывает двойственные ощущения. От его устрашающего вида Лизе жутко, и тем не менее, есть в нем что-то привлекательное.

Она подается вперед, прямо ему в руки.

— Чувствуешь? Цирком пахнет.

Лиза теряет контроль над телом, безвольной куклой подчиняясь воле хозяина. Он управляет ей, как ему заблагорассудится. Считанные секунды отделяют ее от верной смерти.