– Уже вечер. Ты ужинал?

– Нет, только попил чай у бабы Вали.

– Тогда располагайся, а я пока подогрею ужин.

– Спасибо, пап.

Отец исчез на кухне, а Миша, прежде чем зайти в их с Русланом комнату, огляделся. Вся обстановка была прежней, всё буквально стояло на своих местах, но, несмотря на это, к его большому удивлению, в доме была чистота. Если честно, то он представлял всё иначе, ведь в его представлении отец то и дело пил, а сейчас он был свеж, и жильё не было похоже ни капли на жильё алкоголика. "Что же повлияло на его завязку?" – подумал Миша. Так или иначе на душе после того, как он зашёл внутрь, что-то изменилось, будто спало то напряжение, которое тянулось с незапамятных времён. После того как он огляделся в прихожей, он направился в их с Русланом комнату.

После приглашения отца пройти к столу Миша вышел из комнаты и прошёл в кухню. Угощал отец отварным картофелем, свежими овощами и речной рыбой, что, по-видимому, сам поймал на озере или реке, что впадало в это озеро. Судя по всему, он приготовил её либо утром, либо вчера вечером. Этот вкус знаком был ему с самого детства.

– Приятного аппетита!– произнёс отец, когда Миша сел за стол.

– И тебе приятного аппетита, пап!

Миша приметил, что когда он добавил слово «папа», то у его отца немного дёрнулись губы с левого уголка. Он заметил это по усам, что шевельнулись.

Ужинали они в тишине, пока не приступили к чаю. Первым заговорил отец.

– Так что привело тебя домой?

Миша пожав плечами ответил:

– Скоро пятнадцать лет, как не стало Руслана, хотел навестить его, да и маму.

Отец потупил взгляд:

– Да, я знаю о годовщине, поэтому недавно навёл там порядок. Правда, навещаю я их и так часто, но только недавно начал это делать в более здравом уме.

Они немного помолчали, затем отец вновь заговорил.

–Так где ты трудишься? И где живёшь?

Миша рассказал ему, как обстоят его дела и где он живёт. Вся история его рассказа заняла не более пятнадцати минут, после чего и Миша спросил отца о том, как он, и что же повлияло на то, что бы он вновь вернулся к жизни.

– А с чего ты взял, что я не жил прежде? Мы ведь с тобой не общались?

– Бабушка Валя, – улыбнулся он.

Отец улыбнулся, его усы вновь немного зашевелились:

– Прости меня, Миша, мне нет оправдания. Вместо того, чтобы думать о живых, я лишь начал тратить свою жизнь на горесть и уныние. В момент, когда мы потеряли Руслана, я и представить не мог, что меня охватит такое состояние, и что выход я начну искать лишь в алкоголе, тем самым потеряв и вашу маму. Я не обижался на тебя, Миша, в тот день на кладбище, а лишь потерял себя окончательно и не мог видеть никого вокруг.

Миша молчал, слушая внимательно отца. Тот во время извинений смотрел в сторону, и Миша так же выглядывал в окно, где уже значительно стемнело. Отец продолжил.

– Я понимаю, это скорее всего говорит о том, что я думал лишь о себе в тот момент, и прежде всего это говорит о моей слабости либо лишь о самовлюблённости, ведь я жалел лишь себя, а это неприемлемо для главы семьи!

– Пап! Не говори так, нам всем было тяжело, и мы все в конечном итоге отдалились друг от друга вместо того, чтобы сплотиться. Не вини себя! Мы все хороши. Да и сейчас нет смысла копаться в прошлом. Ты скажи мне, что изменилось, почему ты резко пересмотрел всё?

В голове у Миши возникли мысли о том, что может быть у его отца, так же как и у него, были странные видения или что то подобное. Глупо, конечно, но могло быть всякое.

Отец сделав глоток чая, начал свой рассказ:

– Примерно полгода назад ко мне в дом прибежал Серёжа. Для тебя это дядя Серёжа, если ты помнишь его, – он взглянул на Мишу.

Миша кивнул, после чего отец продолжил:

– Сергей после развода с первой своей женой, вскоре женился на новой избраннице. В первом браке у них с женой так и не получалось обзавестись детьми, несмотря на все их старания, от этого спустя множество лет они так и не смогли остаться вместе. Что, кстати, забавно получается, что оба, живя отдельно и уже с другими половинами, зачали детей практически одновременно, – отец усмехнулся. – Это просто чудеса и, несмотря ни на что, они начали дружить семьями. По прошествии примерно двенадцати и тринадцати лет у Сергея было уже трое детей. – Отец вновь сделал глоток, и Миша так же поддержал его, отпив и из своей чашки. – А в тот злополучный день уже приближалась весна, но снега было ещё порядочно, я как обычно, выпивал и смотрел в экран телевизора, как раздался грохот в дверь. Я вскочил и, немного шатаясь, подошёл к двери. Сергей вскочил внутрь, крича: "Где твоё ружьё? Скорее бери своё ружьё! Нужна твоя помощь!" Что заставило меня в тот момент протрезветь, так это его глаза, отчаянные глаза отца, в котором ярость и потерянность слились воедино. Я, не задавая лишних вопросов подошёл к сейфу и достал оттуда незаряженное ружьё. Честно скажу, не знаю, что повлияло на это действие, то ли алкоголь, то ли тот факт, что в его глазах и поведении я увидел себя в тот день пятнадцать лет назад. – Отец замолчал и продлилось это молчание около двух-трёх минут. Миша обратил внимание, что прежде чем продолжить, отец перевёл дыхание. – Так вот, – я оказался прав, Миша, в точности как и пятнадцать лет назад. Его старшего сына, Лёшу, мы нашли только через часа три. – В глазах у отца навернулись слёзы, он зашмыгал носом, а его голос задрожал, когда он продолжил…

– Миша! Миша! – голос звал его, он был хриплым и незнакомым, – Миша, я очень рад, что ты вернулся! – голос злобно засмеялся.

Миша открыл глаза и сел в кровати, вокруг было светло. Темноту рассекал свет луны, пробивающийся через окно его комнаты. Он тяжело дышал, а по коже стекали ручейки пота. Из соседней комнаты доносился небольшой храп. "По- видимому, отец", – подумал Миша. Он понял, что проснулся посреди ночи, в остальном, кроме храпа, была тишина, поэтому, отдышавшись, Миша вновь лёг в постель. Перед тем как вновь закрыть глаза, из-за двери донёсся какой-то скрип. Он резко поднял голову. Храп по-прежнему был слышен, но он увидел, что скрипнула дверь его комнаты. "Странно, – подумал Миша, – только что сидел, и дверь была закрыта! Или я уже просто вновь схожу с ума, и мне пора в психушку!" Он поднялся с кровати, а после мелкими шагами, прихрамывая, отправился к двери. Тихо приоткрыв её, он выглянул в гостиную, она так же освещалась луной. "Никого!" – проговорил он мысленно, как неожиданно что-то упало на кухне. Звук был не звонким, а, скорее, когда что-то деревянное падает о такой же деревянный пол. Миша резко повернул голову в сторону кухни. "Что за хрень!" – подумал он и тихонько отправился в кухню. Свет от луны не попадал в нее, так как она проходила в данный момент с другой стороны, освещая его комнату и гостиную, а кухня и комната его отца находились на противоположной стороне. Миша шёл не спеша, храп отца продолжался. Подходя ближе, он проглотил ком в горле. Зрачки были напряжены и расширены для того, что бы привыкнуть к темноте. В кухне он рукой нащупал включатель, но свет не загорелся. Что за чёрт!

– Миша!– произнёс чей-то голос из за спины. Миша обернулся, он поначалу не узнал сидящего перед ним паренька, для этого ему потребовалось секунд десять на то, чтобы зрение окончательно адаптировалась к темноте. Его дыхание прервалось от того, что было поначалу тяжело определить, почему его голова лежит на их кухонном столе, а всё остальное тело сидит на стуле. Сквозь темноту было понятно, что тело так же пострадало.

Голова вновь заговорила.

– Ты не узнал меня, Миша?

Миша вновь проглотил ком, а его голос будто пропал, так как он открыл рот впустую.

–Ты недавно был рядом со мной! – улыбнулось лицо того, чья голова лежала по-прежнему на столе. – Это неважно, Миша. Мне кажется, я знаю твоего брата, ты приходил к нему и стоял неподалёку от меня.

– Ллллёша!