Мой соулмейт. Серьезно?

— Мы с ней встретились семь лет назад, — начинает рассказывать Тони. — Она была брошенным ребенком, родители от нее отказались. В детском доме жить она не захотела. Попросту не смогла. Виктория с малых лет была гордой и своенравной, не терпела унижения от других детей. После нападения с ножом на девочку постарше, — при шокирующем открытии у меня челюсть отпадает, а глаза округляются: — не удивляйся. Она попросту не видела другого способа защититься от нападок. И я согласен с ней. Насилие действует на людей эффективнее разговоров.

— Что было потом?

Вовлеченная в прошлое другой версии себя я пропустила момент, когда Альтрон уселся на пол. Кончиками металлических пальцев он водит по моим оголенным ногам. Не знаю, что больше настораживает: рассказ или проявление чувств робота. Ну, не совсем обычного робота.

— Ты разработала план побега. В четырнадцать лет научилась воровать, обманывать взрослых, усыпляя их бдительность театральными слезами. Люди покупались на рыдания и за свою доброту лишались всех денег. Прости, не ты… — запоздало поправляет он себя, кладя руку мне выше колена. Я внутренне напрягаюсь, периодически забывая дышать. — Примерно через год скитаний по улицам мы познакомились. Она рылась в чужой сумке, искала кошелек. Этим Виктория привлекла мое внимание. Я узнал, что она сбежала из детдома, выяснил всё, благо есть доступ к базе данные на каждого жителя Земли. У меня пунктик на сиротах при живых родителях. Со дня смерти собственных я стал финансировать все приюты и детские дома в городе. Каждый год переводил крупные суммы.

Твою мать. И как после такого жеста не влюбиться в него только за это? Миллиардер миллиардеру рознь. Не все занимаются благотворительностью. Спасать людей можно разными путями, а в данном случае — детей.

— Вы взяли на попечение малолетнюю преступницу?

— Под опеку, до наступления совершеннолетия. Бюрократией занимались мои люди из компании. Она жила в тепле и при деньгах. Пришлось заниматься перевоспитанием, но воровать Вика перестала. Взялась за ум. От меня набралась, возможно. Прозвучит нескромно, но я умею оказывать влияние на людей.

— Вы любили ее?

— Со дня, как привел домой. Знаешь, что было после ее восемнадцатилетия? Истинная суть Виктории проявилась слишком поздно. Зло копилось в ней годами. Я был удивлен, что она раньше меня не соблазнила и не затащила в постель, а ждала совершеннолетия, — тембр его голоса понижается, превращаясь в рычание. — Она хотела остаться со мной, узаконить отношения. Мы поженились. И даже этого ей было мало. Виктория грезила о власти, о мести всему миру. Виноваты были ее родители, но попробуй переубедить ребенка, которого бросили самые родные люди. Болью других она заглушала свою душевную.

— Я… Она втянула вас в это? Она сделала вас…

Монстром.

— Я готов был сделать для нее абсолютно всё.

По взгляду понимаю, так и было. Та Виктория очернила его сердце. Он помог ей вылезти из дерьма, обеспечил идеальными условиями проживания, шмотками, смею предположить, образованием в престижным университете. Любил ее, заботился. А она в благодарность потянула Тони за собой на дно.

Потому что не хотела быть одна?

— Как она умерла?

— Я проводил эксперимент по созданию сыворотки. Не суперсолдата, — поясняет он, переводя взгляд на Альтрона. В чем дело? Он тут при чем? — Мне удалось перенести ее действие, — в глазах Тони мелькает красный проблеск, — а сердце Виктории не выдержало.

— Но вы отомстили за нее?

— Разумеется.

— Как?

— Убил ее родителей.

========== глава 2 ==========

2011 год.

В сумке истеричной идиотки нет ни драгоценностей, ни пачек денег. Стоило так орать и трястись за свое барахло? Как будто я украла у нее несметные богатства. Если бы они просто бесхозными валялись на дороге. Где кошелек-то? Который раз попадается безразмерная сумка. Маленькая, а помещается столько всякого дерьма.

Мне нужны деньги.

В пятнадцать лет жизнь похожа на сущий ад, со мной все одногодки согласятся: нас не понимают, отвергают, считают слабыми, никчемными и, самое мерзкое, глупыми. Ты же ребенок, ни хера не понимаешь, не разбираешься в людях, не умеешь того, что делают взрослые: платят по счетам, тяжким трудом зарабатывают деньги, ой, вдобавок умеют пить, курить и трахаться. Великие достижения, с которыми справилась бы даже обезьяна.

Ненавижу человечество. Тупое стадо завистников со стереотипным мышлением. Недоразумения природы. Вирус, поразивший планету.

Взрослая жизнь — подделка, хорошо замаскированная под красивую жизнь. Что в ней привлекательного? Ложь, обман, предательство, насилие — это наше будущее. А пока эти дохуя умные, образованные лицемеры считают тебя никем. Ты — еще не утвержденная личность, ничего не добилась, не достигла. Смешно и примитивно.

Я лучше спрыгну с моста, чем шагну в такую жизнь.

Они повсюду: смотрят кто с сочувствием, кто с жалостью, добродушные приглашают в свой дом накормить и отогреть. Вид у меня, надо признать, отстойный. Приходится притворяться милой беспомощной девочкой. Люди покупаются. Они помогают из жалости, но я им не нужна. Чужой ребенок? Ну да. Когда родные променяли на бутылку. Продадут кого угодно за глоток спиртного.

Не вижу смысла. Ни в чем. Мир рано или поздно скатится в пропасть. Это неизбежно. И никому не под силу поднять его с колен. Один человек не изменит историю.

В кошельке нахожу восемьдесят три бакса. Не густо. Кредитные и зарплатные карточки оставляю на месте, толку от них никакого. Я не знаю паролей, да и вычислить так смогут. В отсеке для фотографий вложен отрывок из газеты. Посмотрим. Это оказывается вырезка трехлетней давности, статья про миллиардера — Тони Старка, признавшегося в интервью, что он — Железный человек. Тот супергерой в бронекостюме.

Всего можно добиться, хоть мирового господства, если у тебя есть деньги, слава и признание. А что он выбрал? Дебил.

Все чего-то боятся. Миллионы людей каждый день живут в страхе: за свое финансовое состояние, за работу, дом, за благополучие родных и близких; родители — за детей, дети — за свое будущее. Все. Абсолютно. Даже убийцы боятся тюрьмы. Неизлечимое первобытное чувство.

Лишь Тони Старк ничего и никого не боится. Внешне — само спокойствие. Но кто знает, что творится у него на душе? Он всю жизнь будет искать искупления. Каково это — провести остаток дней с чувством вины? Могу только представить, насколько ему хуево.

Улыбайся, солнышко, это раздражает людей.

— Ключи от дома потеряла?

Инстинктивно тянусь к заднему карману джинсов — за складным ножом — и оборачиваюсь. Чтоб мне провалиться сквозь землю. Он здесь, в неблагополучном районе. Потерялся без охраны? Машину угнали? Броню разобрали на металлолом? Серьезно, за мною оттуда, сверху, наблюдают? Или вспомнишь говно, вот и оно? Просто день исполнения всех желаний. Так, у меня их полно. Дайте подумать.

— Роешься в маминой сумке, пока она не видит?

Проваливай.

— Такая юная и жизнь успела потрепать? — спрашивает Старк, наклоняя голову набок. Разглядывает меня, как вещь из магазина.

Тебя без сомнения потрепала.

— Откуда сбежала, милая?

— Из детдома.

— Предсказуемо, — он улыбается уголками губ и походит ко мне ближе. Рисковый парень. Хотя он супергерой. Справится с бродягой.

— Можете не пытаться вернуть меня в детдом.

— И не собирался.

Он протягивает руку, чего-то выжидая. Отдать нож? Деньги?! Расстаться с тем, что спасает мне жизнь? Ага, размечтался. Катись мир спасать, а от меня отстань. Я — не часть этого сраного мира. Никогда не была и никогда не буду.

Молча буравим друг друга взглядами. Отступать некуда. Кто первым сдастся? Мешать нам походу никто не будет. «Повезло».

А время идет. Старк всё не уходит. Какой настойчивый. Ничего, что он в переулке пристает к ребенку? Выход только за его спиной. А он всё ближе. Полицию не позвать, самолично сдам себя. Класс.