– Остроумно, – сказал он, быстро приходя в себя. – Но они не будут искать его в таком месте.

– Ну не знаю, – возразила она. – Ты только что использовал его мобильный телефон.

Страйвер в ужасе уставился на телефон в руке. Он спешно вытирал его шелковым платком, даже когда – вдруг – весь полицейский департамент Готэма, казалось, стягивался к бару. Сирены закричали снаружи, заглушая музыкальный автомат. Сверху донесся шумный грохот вертолетных лопастей, который с каждым моментом становился все громче. Вращающиеся красные огни можно было увидеть сквозь задернутые оконные шторы.

Тормоза завизжали.

Сапоги загрохотали у двери.

Лицо Страйвера побледнело. Он посмотрел на окно. Очевидно, это не было частью его плана.

Она воспользовалась моментом: быстро двигаясь, ударила его головой о стол, затем схватила за руку большого громилу с пистолетом и опрокинула стол с кошачьей грацией и ловкостью. Прежде чем сбитый с толку головорез понял, что происходит, она использовала его пистолет и открыла огонь по другим бандитам. Раненые приспешники вскрикнули и упали на пол.

Селина ударила бандита пистолетом, вырубая его, и нырнула под стол. Как раз вовремя…

Отряд спецназа, – каждый боец в бронежилете полной защиты и безликом черном шлеме – вышиб двери. Они рассыпались по бару, лазеры автоматов скользили по помещению, наполненному дымом.

«Точно по графику», – подумала она.

Спрятавшись под столом, она закричала, как будто в ужасе. Спасатель в шлеме пришел ей на помощь.

– Все в порядке, мисс, – грубо сказал он. – Просто оставайтесь внизу.

Спецназовцы отступили из бара, преследуя Страйвера и его головорезов в глухом переулке, пока раненые хулиганы стонали и корчились на полу. Убедившись, что все чисто, она встала и пошла к двери. Ее слух привлекло хныканье, и она увидела конгрессмена Гилли, согнувшегося под стойкой бара и сжимающего ногу. Эта жалкая фигура была далека от самодовольного политика с фотографии из предвыборной кампании – неудивительно, что парни из спецназа еще не опознали его.

– Зажми крепче, милый, – посоветовала она ему и задержалась на минутку, чтобы поправить платье.

Замутненным взглядом он наблюдал, как она уходит.

– Позвонишь мне? – умолял он.

Блейк преследовал парней из спецназа, стремясь принять участие в действии. Красивая девушка в черном платье, выбегая из бара, врезалась прямо в него. Она выглядела испуганной.

– Там мужчина! – отчаянно сказала она, испуганно вздрогнув. – У него кровотечение!

Он сделал все возможное, чтобы успокоить ее.

– Все хорошо, мисс, – сказал он. – Все в порядке.

Ему не терпелось войти в бар, и задержка расстраивала его, но, тем не менее, он нашел время, чтобы привести обезумевшую молодую женщину в безопасное место, оставив ее у задней двери одного из припаркованных транспортных средств спецназа. Еще будет время принять ее заявление, но позже. Прямо сейчас конгрессмен был все еще не найден, и преступники могли уйти.

Вытянув пистолет, он помчался в бар, где его коллеги-офицеры уже окружили кучку растерянных и раненых подонков. У бара растянулся неаккуратный бомж: грязные брюки промокли от крови, волосы растрепались, от него несло выпивкой, а на лице была щетина.

– Помоги мне, – прошептал он.

Блейку потребовалось время, чтобы узнать пропавшего конгрессмена.

– Я нашел его, – сообщил он по рации на плече. Он еще раз быстро оглядел раненого политика. – Пуля в ноге, но он в порядке.

В волнении он совершенно забыл о девушке в черном платье.

Перестрелка вспыхнула в переулке позади бара. Злобные хулиганы, отчаянно пытавшиеся убежать, открыли огонь по командам спецназа, которые ответили огнем на поражение. Звук эхом отразился от грязных кирпичных стен переулка. Пули рикошетили от ржавых мусорных баков и контейнеров. Испуганные крысы разбегались в поисках безопасности. Разбитое стекло, окурки, шприцы, ампулы и другие осколки хрустели под пятами бегущих полицейских и преступников.

Под разрывной мощью огневого прикрытия группа мошенников бросилась в еще более узкий проход.

Полицейская машина с дико вращавшимися тревожными огнями завизжала, останавливаясь и блокируя вход в переулок. Джим Гордон вышел из машины, размахивая своим верным пистолетом «Смит-энд-Вессон». Мятый коричневый плащ защищал его от ночного холода. Он поспешил взять на себя ответственность за ситуацию. Любой, кто нагло похитил конгрессмена, заслуживал его личного внимания.

Солдаты спецназа собрались в темном проходе, сосредоточившись по обоим углам, прямо за линией огня. Они обменялись условными сигналами рукой, беззвучно сосчитали, а затем завернули за угол, их винтовки были нацелены по всем углам. Гордон побежал за ними.

Он почти ожидал, что вооруженные преступники ждут в засаде, но вместо этого тупик оказался совершенно пустым. Только кучи мусора и непристойных граффити встретили его глаза. Высокая кирпичная стена, увенчанная колючей проволокой, перекрыла другой конец переулка.

«Что за дьявол? – подумал Гордон. – Куда они делись?»

В поисках противников солдаты посмотрели вверх, поднимая винтовки к шатким пожарным выходам, выходящим на сцену. Выстиранное белье висело, как флаги, хлопая на импровизированных бельевых веревках.

Но у Гордона появилась другая идея. Он осмотрел грязный, усыпанный мусором тротуар.

– Люк! – крикнул он.

Чугунная крышка люка, примерно посередине переулка, выглядела немного сдвинутой. В ответ на крик Гордона двое солдат спецназа в бронежилетах вырвали тяжелый диск и откатили его в сторону, обнажив глубокую темную полость. Гордон выхватил фонарик у ближайшего спецназовца.

Луч прощупывал открытую шахту. Ржавая лестница спускалась глубоко под городские улицы. Острый запах доносился из канализации. Гордону показалось, что он услышал шаги, хлюпающие по туннелям внизу. Разорванная паутина, недавно потревоженная, висела клочьями.

– Вы трое, – приказал он стоящим рядом мужчинам, – вниз со мной. – Он взглянул на оставшихся солдат. – Вы двое, спускайтесь в следующий выход.

Мужчины неуверенно огляделись.

– А где?

«Черт, если б я знал», – подумал Гордон.

– Обратитесь в МВЭ… сейчас же! – Он хотел бы подождать кого-нибудь из Министерства водоснабжения и энергетики, но времени не было. Насколько он знал, люди, стоящие за похищением конгрессмена, спасались бегством. Он должен был пойти за ними.

Глубоко вздохнув, чтобы успокоить нервы, он отправился вниз во мрак, спускаясь по лестнице так быстро, как только могли выдержать его стареющие кости. Трое спецназовцев бросились за ним.

Гордон надеялся, что они не потеряются в туннелях.

Конгрессмена Гилли благополучно доставили в руки медиков, позволив Блейку присоединиться к преследованию. Он бросился через переулки за баром, пока не обнаружил большую группу полицейских, толпившихся вокруг открытого люка. Заместитель комиссара Фоули уже был на месте происшествия. Он посмотрел на часы.

– Где парень из МВЭ? – нетерпеливо проворчал Фоули.

Блейк протолкался сквозь группу полицейских. Он посмотрел в мрачную шахту.

– Они пошли туда? – спросил он.

Фоули кивнул.

– И Гордон взял с собой спецназ.

Канализация была сырой и темной, и в ней было трудно ориентироваться. Слизь покрывала осыпающиеся кирпичные стены. Крысы, ящерицы и другие паразиты сновали в тени. Гордон и его люди осторожно пробирались через вызывающие клаустрофобию туннели, следили за каждым своим шагом, пока проходили по скользким дорожкам для техобслуживания. Ржавым, шатким ограждениям нельзя было доверять. Нечистоты текли по бесконечным стокам, гнилостный запах переворачивал все внутренности Гордона. Желчь поднялась к горлу.

Он опустил пистолет и фонарик. Его глаза исследовали черную тьму. Его уши напряглись в попытке услышать, куда делись подозреваемые. На несколько разочаровывающих мгновений он испугался, что убегающие похитители ускользнули от них, но затем послышались несколько осторожных шагов впереди, прямо за углом.