– Какой дар?

Бабушка Флора хохотнула.

– Способность, которой ты обладаешь, кувшинка. Умение телепатически разговаривать с животными. Это называется Дар. Большинство животных рождаются с ним, ведь они связаны с миром природы. Но у людей он встречается редко. Во всяком случае, в нынешние времена. Мало кто может им похвастаться. Ты можешь. И твоя мама могла. И я могу.

Эви ахнула. Бабушкины слова никак не укладывались в голове.

СЛИШКОМ МНОГО ИНФОРМАЦИИ.

Она не знала, что ответить. Эви не рассказывала никому, кроме отца, о том, что умеет. И всю жизнь чувствовала себя чудачкой. Почему папа ни разу не обмолвился, что мама и бабушка Флора тоже умели разговаривать с животными?

Эви знала, что мама любила животных. Она даже целый месяц провела в джунглях Амазонки, защищая леса, их обитателей и остальную планету от людей, которые хотели вырубить деревья. К несчастью, из джунглей она уже не вернулась. Бразильский странствующий паук, самый ядовитый в мире, укусил маму за лодыжку. И стал единственным животным, которого Эви так и не смогла полюбить.

Теперь в голове у девочки крутился миллион вопросов. Но задала она лишь один:

– А как ты догадалась?

Бабушка Флора посмотрела на коричнево-зелёную рептилию, сидевшую у её ног.

– Платон рассказал мне. Он всё знает. Ты пока что не научилась его понимать, и неудивительно, ведь ящерицы – очень сложные существа. Но им многое известно о нашем мире. Они всё видят: прошлое, настоящее, а иногда и будущее. А бородатые агамы – мудрейшие из мудрых… Ну, и ещё кое-кто намекнул.

– Папа? – удивилась Эви.

– Нет. Одна маленькая птичка.

– Клюв!

Бабушка Флора добродушно рассмеялась.

– Да. Этот воробушек всё расскажет за горсть хлебных крошек.

– Ух ты! – воскликнула Эви. – Значит, я не странная! Я как ты! И мама была такой же…

Лицо бабушки Флоры помрачнело, словно небо затянулось тучами.

– Эви, тебе следует знать, что Дар – это не благословение, а проклятие. Он принёс мне немало бед и погубил твою маму.

– Но мама сделала много хорошего!

– Да, её Дар был очень сильным. Она могла разговаривать со всеми животными: рыбами, птицами и даже рептилиями. И животные любили её. Но твоя мама зашла слишком далеко. Ей не следовало ехать в джунгли.

Эви почувствовала себя окончательно сбитой с толку.

– Я только одного не понимаю: если мама так хорошо общалась с животными, почему паук её укусил?

Бабушка Флора вдруг настороженно огляделась, будто кто-то мог их подслушивать.

– Ты совсем как мама, Эви. Задаёшь вопросы, ответов на которые лучше не знать.

– Но…

Бабушка Флора прижала палец к губам.

– Пожалуйста, Эви, выслушай меня. Я знаю о том, что случилось сегодня. Мне известно о кролике.

– Но откуда? – озадаченно моргнула Эви и только тут заметила, что бабушкина ящерица внимательно смотрит на неё своими маленькими круглыми глазами. От этого пристального взгляда ей стало не по себе. Эви не могла прочитать мысли Платона, но чувствовала его силу. И эта сила её пугала.

– Как я уже сказала, – бабушка улыбнулась и забросила в рот лакричную конфетку, – Платон знает всё.

– Пожалуйста, только не говори папе!

– Не буду. Но он всё равно узнает.

У Эви по спине забегали мурашки.

– И это станет только началом больших неприятностей. Прошу тебя, Эви, держи свой Дар под контролем. Ты не должна его использовать.

– Но почему, бабушка?

– Чем чаще ты его используешь, тем сильнее он становится. Сейчас тебе одиннадцать лет. В этом возрасте он проснулся и у меня. Одиннадцать, двенадцать, тринадцать. Дар креп с каждым годом, потому что я целиком погружалась в общение с животными. Я лежала на траве и слушала усталые мысли маршировавших муравьёв. По ночам видела кошмары, которые снились мышам под половицами. Когда над моей головой пролетала стая птиц, их мысли обрушивались на меня сплошным потоком, и я теряла сознание. Всё это едва не свело меня с ума, ведь я мысленно отвечала им. Я хотела понять всех животных на земле. Подозреваю, что ты тоже об этом мечтаешь. Но рано или поздно, уж поверь, это доведёт тебя до беды. Как довело меня. Из-за своего Дара я попала в тюрьму.

Эви испуганно ахнула.

– В тюрьму?

Бабушка Флора печально улыбнулась.

– Да, меня посадили в тюрьму в двадцать один год. Я ещё никому об этом не рассказывала. Ты готова слушать?

Эви кивнула, втайне надеясь, что бабушка Флора угодила за решётку не потому, что выпустила кролика из клетки.

Обычно людей сажают в тюрьму за то, что они кого-то ограбили, застрелили или украли огромный бриллиант. Но бабушка Флора ничего подобного не делала.

Она была хорошим человеком.

Эви знала это, поскольку бабушка так и сказала:

– Я была хорошим человеком, Эви.

Но она попала в беду, потому что выпустила на волю животных, выступавших в передвижном цирке мистера Кнутта. Это случилось много лет назад.

– Они держали слонов в цепях. А слоны не любят, когда их заковывают в цепи. И зебры не любят, и тигры. Никто не любит, на самом деле, – объяснила бабушка.

– Тигры? – переспросила Эви.

Вид у бабушки сделался слегка виноватый.

– Да. Собственно, из-за них-то меня и отправили в тюрьму. Зебры мало кого волновали, пусть они и были частной собственностью. И по поводу слонов власти не слишком беспокоились, хотя и следовало бы – характер у этих здоровяков не сахар. Но нет, все переполошились из-за тигров, которые бегали по центру Лофтинга и пугали народ. Двое даже пробрались в супермаркет.

Эви поразмыслила над бабушкиными словами.

– Неудивительно. Тигры ведь могли кого-нибудь съесть.

Бабушка Флора сердито замотала головой.

– Эти пообещали, что никого не тронут.

– Пообещали? – озадаченно моргнула Эви.

– Да. О тиграх много чего можно сказать, но одно я знаю точно: они всегда держат слово.

– Но как ты заставила их пообещать?

– Кувшинка, я просто вежливо попросила. С тиграми, знаешь ли, лучше быть очень вежливой. Жаль, что люди этого не понимают. Я сказала, что выпущу их на волю только в том случае, если они никого не будут есть.

– И что они ответили?

– Тигры долго думали, а потом спросили: «Что, даже мистера Кнутта, владельца цирка, который столько времени измывался над нами? Он выглядит очень аппетитно!» Тогда я сказала: «Нет, даже противного мистера Кнутта. Не сомневаюсь, что он вкусный, но всё равно нет. Это дело принципа». Тигры немножко поворчали и порычали, но в конце концов согласились. И знаешь что?

Эви не знала и потому спросила:

– Что?

– Они сдержали обещание. Но полиция, судья и все в городе смеялись надо мной, когда я им об этом рассказывала, – грустно вздохнула бабушка. – Они думали, что я шучу. И меня посадили за решётку на долгие годы. И… И…

Бабушка Флора вытащила из рукава кардигана мятый платок и промокнула глаза.

– Я опустилась на самое дно. Но, кувшинка, вот что я тебе скажу: никогда не забывай, что от дна можно оттолкнуться. Потому что оно твёрдое. В каждом из нас есть ядро, которое нельзя ни сломать, ни раздавить. И в тебе оно есть, Эви. Я-то вижу: ты крепкая девочка. И умная. Но порой от большого ума одни беды. О некоторых вещах лучше не знать. А иные голоса лучше не слышать. Так что прошу тебя: держи свой Дар в узде. Я не хочу, чтобы ты закончила как я или как твоя мама. Ты ещё можешь жить нормальной жизнью.

Нормальной жизнью.

Эви кивнула – ей очень хотелось последовать бабушкиному совету. Но уже тогда она понимала, что никуда не денется от своего Дара, и сильно сомневалась, что её жизнь будет хоть сколько-нибудь нормальной.