<p>
— Не, ну… Классно… Ты хочешь, чтобы тебе это сказали… Это значит… Подтверждение того, что ты хорошо служишь выживаемости своей стаи, племени, вида, там, похуй, человечества, там…</p>
<p>
— То есть это опять замкнулось на «пирамиду», и ты не вышел за её пределы?</p>
<p>
— А творчество… это, мне кажется, вот… Сейчас творчество… Мне не понять вот чисто эту пятую ступень, да, то есть… Она для меня в любом случае, как ты г-говоришь про горшки сейчас, кажется потребностью конечного вещества, ой, существа. Потребность же существа бесконечного, она будет ограничиваться только этой с-ступенью, то есть она уже будет в чистом виде… Это уже то, о чём я могу домысливать только. Ну, вот как бы всё, что мы называем человеческой культурой, там, миром идей, феноменов, да, там… феноменов – неправильное слово. Вычеркни это, хе-хе… Ну, вот, именно того, что существует… Где человек выступает носителем, да, то есть, вот… Допустим, жесты, язык, слова… вот, да, можно назвать это фено-феноменами… что существует, да, как бы, но… это может быть воспроизведено на любом теле. Один и тот же жест может быть воспроизведён разными людьми, как бы. Или слово, да, там… Или идея, да, какая-то там… Носитель… Человек выступает исключительно конечным носителем. Эм… А там будет просто бесконечный носитель, хех, и…</p>
<p>
— Не проще просто сдохнуть и положить хуй на всё это говно? — скептически заметил Димасик.</p>
<p>
— Страшно умирать… — глухо пробормотал Дойч.</p>
<p>
— Почему тебе страшно? Мне лично трудно понять.</p>
<p>
То есть, я с удовольствием. Просто сделайте аппарат, который за тыщу рублей усыпляет, и я первый войду в него…</p>
<p>
— Просто отключить себя… Грубо говоря, выключить переключатель, там… ну, то есть как на компьютере, вот мы сделаем «выключить», он выключится, да, то есть… то есть вытащить вилку из розетки, да, – это иногда кажется привлекательным, да… но, с другой с-стороны, просто имеет место у каждого, как мне кажется, такой травматический э-эпизод, что смерть… смерть не бывает красивой… и приятной… то есть смерть – это что-то… что-то очень, короче… очень ху… ха-ха, очень хуёвое, ха-ха-ха. Возможно, это какой-то культурный миф, да. То есть озвучиваю какую-то культурную мифологему, которая присуща нашему Западному мышлению…</p>
<p>
Что бы я с собой ни делал, мне очень страшно… умирать… и… и я бы не хотел умирать… я бы не хотел, чтобы умирали люди, которых я знаю, чтобы они кончались… И, мне кажется, что это единственная главная про-проблема, что… я тоже про это часто говорил, что… потенциальная в-возможность создать одного бессмертного человека стоит миллионов, миллиардов потраченных на это жизней. То есть миллиард смертных – он рано или поздно умрёт… И не важно, в два, в двадцать, в восемьдесят или в триста лет, да. Но бессмертный – он никогда не умрёт. То есть… Эм… Максимальная ценность человеческой жизни сейчас… то есть… Я считаю, человек может сказать, что он пр-прожил свою жизнь не зря, если он хотя бы, там, малую долю… просто, там… миллиметр… на миллиметр продвинул человечество на пути к созданию одного бессмертного – человека, преодолевшего смерть. Вот, — наступила пауза, во время которой Дойч уже привычно промочил горло вином. — Мораль… Ну, конечно, мораль Достоевского, там… про сле-слезинку младенца… она тоже… не может быть вычеркнута… но тем не менее… я не знаю, короче, что правильно… но мне кажется, это главная проблема, которая стоит перед человечеством в принципе.</p>
<p>
Впрочем, слишком много, да, жизней было положено за какие-то идеи… Крестовые походы там, чьё-то тщеславие… не знаю… Может быть, это такая же бессмысленная трата жизней… не знаю.</p>
<p>
</p>
<p>
Когда парни вышли на набережную Карповки, то увидели быстро приближающегося к ним человека. Он шёл, будто пританцовывая под ритмы одному ему слышимой музыки. Любой знакомый узнал бы его по походке – это был Фёдор.</p>
<p>
</p>
<p>
— О-о-о, ребят, какая встреча! Привет, — поравнявшись с героями начал разговор Федя.</p>
<p>
— Здорóво, ты такое сегодня пропустил!.. — стал тараторить Дойч.</p>
<p>
— Шалом, — протянул руку Димасик.</p>
<p>
— А что было? — из вежливости спросил Фёдор, но тут же продолжил. — Парни, времени нет совсем, очень тороплюсь, и у меня к вам дело. Дайте тысячу или две до завтра, а? Верну с процентами, как обычно.</p>
<p>
— Отродясь столько не было, чувак, — не солгал Дойчлянд.</p>
<p>
</p>
<p>
Дима полез в карман.</p>
<p>
</p>
<p>
— Мы азиата твоего видели… — не сдержался герой.</p>
<p>
— Ну, я-то не видел. Полторы штуки, сойдёт? — уточнил Димасик.</p>
<p>
— А вы меня ебанутым называли, — заулыбался Федя. — Да, сойдёт, Димас, благодарю. Завтра отдам! Надо срочно бежать. Адьёс.</p>
<p>
</p>
<p>
И Фёдор стал удаляться лёгкой трусцой, пытаясь останавливать проезжающие машины взмахом руки.</p>
<p>
</p>
<p>
В последнее время Федя начал выпадать из социального контекста. Он бросил работу, стал всё чаще попадаться людям на глаза пьяненьким или в меру обдолбанным. При этом ни одной ночи он ещё не просиживал на тусовках от и до, постоянно срываясь в самый разгар веселья. К тому же он активно занимал у всех деньги, которые непременно отдавал в срок. Вкупе с отсутствием постоянного источника дохода это вызывало опасения у друзей. Товарищи боялись, что он связался с продажей наркоты. На прямые расспросы Федя отвечал уклончиво, говоря, что жизнь открыла новые пути, нужно лишь соблюдать правила и брать то, что дают. Кто такая эта Жизнь и что она даёт Фёдору, никто так и не выяснил.</p>
