И вот, когда мы уже вернулись домой, и меня с Коулом, как самых свободного послали в магазин, дабы купить всё необходимое для ребёнка, мы таки вернулись, с грузовой машиной полной различного всякого. Мы с Коулом за это время успели обсудить сложившуюся ситуацию. И оказалось, он рад за меня, что теперь у меня появилась полноценная семья, и девушка, которая любит меня так сильно, что аж он завидует. Он даже намекнул, что хотел бы отбить её у меня, за что я от всей души предложил кинжал в сердце. Однако когда он сказал, что его до глубины души тронули слова Лунетты по поводу нашей семьи, я согласился. Никто, никогда не говорил такого о нас. Наверное, потому что нас хорошо знают. Но она, даже зная, кто мы, даже проведя два года в компании с Беккой, всё равно полюбила каждого, и приняла. Этого никто ни делал. Поэтому этого никто не забудет, и мне уже стоит подумать о свадьбе, чтобы никто не увёл у меня из под носа такое сокровище, как выразился Коул. Чтобы он, да думал о свадьбе… Это было крайне неожиданно.

Когда мы вернулись домой, я сразу же, направился в нашу с малышкой комнату, откуда я слышал её голос. Она говорила, скорее всего с девочкой. Кстати, надо бы имя её узнать, что ли. Или дать ей имя, а то, как-то без него плохо выходит. Открывая дверь, я наблюдал просто невероятную картину. Моя любовь держала на руках частичку меня, и о чём-то увлечённо с ней говорила, хотя, я уверен, что та ничего не понимает.

- Вот-вот… И я о том же. Твой папа полный дурак! Он даже не извинился за то, что сделал, и так и не сказал, что любит меня. Я, конечно, всё и так знаю, но хотелось бы услышать это он него, - её немного обиженный голос, и серьёзное выражение лица, с которым она говорила с ребёнком полугодовалого возраста, не могли меня не умилить. Однако то, что эта дитя в ответ что-то прогугукала меня окончательно добило. Было ощущение, словно они и, правда, вели беседу на тему меня.

- И я о том же. Так ведь если накажешь – обидеться. А если запретишь разное такое, самой придётся терпеть. И что делать, не знаю, - сейчас она не выглядит девушкой 20 лет. Она словно ребёнок, которого так и хочется погладить по головке.

- И о чём же таком интересном вы разговариваете? – закрывая за собой дверь, произнёс я, проходя ближе и садясь рядом с малышкой, которая держала на руках ребёнка.

- Вот пытались найти согласие. Хоуп за то, чтобы тебя простить, а я вот хочу немного помучить, чтобы знал. Вот и не можем договориться, - её абсолютная уверенность в словах, не натолкнули бы на мысль, что всё это просто шутка. Однако глаза её выдавали.

- Хоуп значит… Красивое имя, - согласился я, беря маленькую ручку, которая тут же железной хваткой схватилась за мой палец. По сравнению с ней, я просто великан. Но это приятное чувство, быть отцом. Надеюсь, у меня получиться стать хорошим, не таким как…

- Получиться! Я ведь буду рядом, и помогу, если что, - с улыбкой проговорила моя любовь. Опять она читает мои мысли, но я благодарен, потому что такое бы не сказал вслух.

- Знаешь, Лунетта, я хочу извиниться. Правда, немного поздновато, но прости меня. За то, что использовал на тебе внушение, за то, что заставил забыть столько хороших моментов, и за то, что причинил боль. Мне очень жаль, что так вышло. И я сожалею, что не понял раньше, насколько ты мне дорога. Я люблю тебя, Лунетта Джейн, - чёрт, смущает то как! И пускай я внешне этого не показал, и мой голос звучал вполне уверенно с примесью нежности. Но смущает то как! Мне тысяча лет, а я говорю такое… Об этом я думал, пока не взглянул на Лунетту. Её глаза наполнились слезами, она даже застыла от такого.

- Ей, ты чего? Я что-то не так сказал? – я заволновался. Ну, никогда я не говорил подобного, никому. Так что не уверен, что сказал всё правильно. Одно дело, просто ляпнуть, что любишь, дабы отстали, но совсем другое говорить это той, кто дороже всего на свете.

- Нет… Просто, я не думала, что слова, могут быть такими приятными. Ты первый кто сказал мне, что любит, вот я и растрогалась, - дрогнувшим голосом ответила она, отчего я вздохнул с облегчением. А я уж было думал, что напортачил где-то.

- Я очень тебя люблю, малышка, - наклонившись и поцеловав её, произнёс я. А когда отстранился, уже смотрел на её покрасневшее от смущения лицо. Надо же, знал бы, что она так отреагирует, давно бы это сказал, и не тянул бы так долго. Но как же приятно, смотреть на её покрасневшее лицо, и знать, что ты причина этому.

Не знаю, что будет потом, может кто-то, снова встанет между нами. Я не знаю… Но, я очень надеюсь, что и в будущем, малышка всё поймёт и опять спасёт наши отношения, своей искренностью, и честностью в чувствах. Потому что я хоть и не раз был подвергнут заговорам, предательству, и изменам, но я не могу, как это делает она, вот так запросто всё раскусив, и поняв. Я не так искусен… Но единственное, что могу сделать я – это защищать её и нашу дочь – Хоуп. Надежда, да…? Интересно, на что? Хотел бы я знать… Но, я не спрошу об этом. Потому что пускай эта малышка станет той, кто будет нашей верой в будущее. В счастливое, безоблачное будущее, которое никогда не наступит… С учётом того количества врагов, что есть у моей семьи и у меня в частности, нам будет сложно. Но я очень надеюсь, что эта лишь крохотные проблемы, которые решаемы. Пока рядом со мной есть семья, есть девушка, которую я люблю всем сердцем, и есть будущее по имени Хоуп, для которого всегда найдётся места у меня в сердце, я не сдамся. Мы оба пройдём через всё вместе, даже если это будет пламя ненавистников, я не отпущу руки Лунетты.

Конец Клаус.

========== Глава 29. Будущее. ==========

POV Клаус.

Десять лет! Уже десять лет они рядом со мной. Моя любимая девушка, которая уже сегодня станет моей женой, и моя любимая дочь, которая с каждым годом, становиться всё больше похожей на меня, хотя и повадки её мамы тоже прослеживаются. Но сейчас я бы хотел говорить о предстоящем событии. Моя малышка станет моей женой, всего через несколько часов это произойдёт. Я знаю, что возможно немного припозднился с предложением, но она терпеливо ждала, когда я решусь сказать ей остаться рядом со мной навечно. Знаю, что это жутко эгоистично, и, наверное, непростительно, вот так желать кого-то, и может ей это будет в тягость, но я хочу этого. Хочу, чтобы она была только моей и ничьей больше. Всегда хотел, и сейчас хочу.

И сейчас стоя у дверей комнаты, в которой заперлась моя малышка, я набирался смелости, чтобы войти. Глупо, но меня пугало то, что она заперлась к комнате, и никого не пускала. Я даже подумывал, что она передумала, и хочет уйти. Поэтому я боялся сделать этот шаг, и войти в комнату, и плевать, что этим сломаю замок, или даже выбью дверь. Только наберусь смелости, и войду. Но ничего не выходило, я боялся войти. Чёрт! Терпеть не могу этот страх, что опять останусь один. Я просто этого не выдержу, я так привык, что она всегда рядом, что она никогда меня не бросит, сколько бы я не косячил, или как бы сильно я всё не портил. А сейчас я не знаю, что делать, наверное, я слишком стал от неё зависим.

Но когда я услышал щелчок дверного замка, и дверь со скрипом открылась, моё сердце на мгновение замерло, словно умерло. Это конец, подумал я в этот момент. Но обрывая эти мысли, меня втащили в комнату, и за мной тут же захлопнулась дверь. Я перевёл взгляд на мою малышку, что стояла у дверей, и держала её закрытой, словно кто-то ломился сюда. Но за дверью никого не было.

— Клаус, что мне делать? — её напуганный голос, заставил и меня испугаться. Но я тут же стал думать, что раз она позволила мне войти, раз спрашивает о чём-то, пока не пойму о чём, то она не передумала. Мне даже вздохнуть с облегчением захотелось.

— Ты о чём? — спросил я, беря её за руку, и отводя от двери. Усаживая её на кровать, я держал её руки в своих руках, и присев около кровати, ждал ответа. Машинально я опустил взгляд на её руки, и на кольцо, которое я ей подарил (А: в конце главы) на смену того, что было от Элайджи. Ну, не нравилось мне, что она носила столь важную вещь подаренную не мной. Это ведь я обещал ей кольцо, а ни Элайджа. Пускай это и выглядит по-детски.