– Куркуся, дорогой, ты так быстро вернулся? – и Мама поцеловала Взрослого друга, или маленького Сынишку (что одно и то же) в носик. Куркунчик выглядел смущённым.
– Мааам, – обиженно протянул он, – я же просил так меня не называть!
– Хорошо-хорошо, ведь ты уже взрослый, – последнее слово Мама сказала с иронией, при этом потрепав Куркунчика за щёку. Шмундрик засмеялся, а потом неловко откашлялся и поздоровался с мамой Куркунчика, которая, в свою очередь, пригласила их за стол. Друзья сели. Мама приготовила им чай с номилом и поставила на стол булочки. О! Это потрясающие булочки! Горяченькие, мягкие, они источали сладкий аромат корицы, которая тоже считалась огромной редкостью. А вкус! Сладкий восторг, который ощутил Шмундрик, невозможно было описать. Он кушал, забыв обо всём на свете, иногда только прикладывая свою булочку к носу и вдыхая вновь и вновь аромат корицы и печёной парпиольки. И тут Шмундрику так перехотелось куда-либо идти, что он решил вызвать Куркунчика на срочное совещание. Да, он так и сказал:
– Куркунчик, нам надо срочно отлучиться на срочное совещание, ты понимаешь? – он заговорщически подёргал бровями для важности, и Куркунчик проникся.
– Мама, мы с моим Маленьким другом, – он никогда не упускал возможности при Маме показать, что есть кто-то меньше его, – отлучимся на срочное совещание по делам особой важности, – и при этом указал на Шмундрика, который делал такой серьёзный вид, что это выглядело очень смешно. Мама Куркунчика ничего против не имела, да и как можно, если это Дела особой важности. И Шмундрик с Куркунчиком пошли в зал обсуждать эти самые дела. Но Шмундрик, не дойдя до двери, быстро вернулся, подбежал к столу, взял булочку и убежал обратно на совещание, заставив тем самым маму Куркунчика тихонечко рассмеяться. И вот они сели в зале, и Шмундрик начал:
– Знаешь, я не хочу никуда идти. Вот, – и он сложил руки на груди.
– Вот как? А как же великий Самый Главный Смысл в Жизни? Это же… Ты сам говорил, как это важно и что все взрослеющие, как мы с тобой, ищут его. А если мы не будем его искать, то у нас его не будет. И мы не сможем стать взрослыми. А ты так и хочешь навсегда остаться маленьким ребёночком? Я – нет! Если ты не пойдёшь, я пойду один! – и Куркунчик гордо поднял свой маленький носик.
– Но смотри, тучки собираются, сейчас может пойти дождик. Ты хочешь промокнуть и заболеть? Не лучше ли посидеть в уютном креслице и покушать этих замечательных булочек? В конце концов, если очень сильно захочется, можно отправиться завтра, – и он откусил кусочек. Взрослый друг смотрел на него с разочарованием. И вдруг Шмундрик вспомнил Мыслюшку, которая прилетела к нему, и задумался. В первую очередь о том, что же такое этот самый Смысл Жизни. Немного подумав, он пришёл к выводу, что не знает о нём совершенно ничего, кроме того, что его надо найти. Но где же он прячется? Шмундрик заглянул под кресло на всякий случай, но там его не было. Или был? Ведь Шмундрик совсем не знал, как этот самый смысл выглядел. Он заглянул ещё раз под то же самое кресло, при этом тихонечко прошептал: «Смысл, ты здесь»? Но ответа не последовало, тогда Шмундрик успокоился. А потом представил, как он будет ходить по всей огромной, прямо-таки необъятной Стране и заглядывать под каждый кустик, под каждую корягу, в каждый домик, а в нём под каждый коврик и совсем перехотел идти искать его. Но тут он опять вспомнил Мыслюшку. Ох, и правда, нужны ловушки. Что самое странное, Мыслюшки всегда оказывались правы.
Один раз Шмундрик гулял зимой. А зимой было очень холодно даже в городе Иков (город назывался так потому, что народец, живущий там, назывался Ики). И он гулял долго, его ручки очень замёрзли, а носик замёрз настолько, что даже немного светился. И вот он стоял и думал – что делать? А это, между прочим, после «Почему?» самый большой вопрос, и ответов на него всегда бывает много. Или вообще не бывает. Вот к нему и прилетело тогда две Мыслюшки. Одна была очень маленькая и сказала что-то про варежки и снежинки, а вторая, видимо, была постарше, потому что была поумнее, а взрослые всегда умнее детей, думал Шмундрик. И она сказала ему идти домой, приложить ручки к батарее, а на носик положить компресс с настоем из бамырника, чтоб не отвалился. Шмундрик тогда ещё не боялся Мыслюшек, они все приходили полезные и добрые, как будто их присылала Мама. И он сделал всё так, как сказала ему Мыслюшка. И всё было хорошо… Он так и не узнал тогда, откуда они берутся, забыл спросить Маму. Но ничего, он был уверен, что найдёт ответ на этот вопрос. Обязательно найдёт! И он уже взрослеет, пора перестать спрашивать Маму, надо узнавать самому! И Шмундрик наполнился решительностью. Как же часто всё-таки в детях меняются чувства! И маленький друг обратился к большому:
– Пошли, Куркунчик!
– Куда? На улицу, где тучки и дождик? А как же булочки? – с нескрываемым сарказмом передразнивал Куркунчик.
– За Смыслом! Я, кажется, знаю, где его искать!
– Правда? – Куркунчик тут же воодушевился, потому что, как уже было сказано, в детях очень часто меняются чувства.
– Не знаю, но ведь надо попробовать! Собирай вещички, отпрашивайся у Мамы и в путь! Если повезёт, мы поймаем лётомобиль и поищем смысл с высоты, а с высоты, как известно, видится лучше, ведь взрослые смотрят на нас с высоты и всё видят и замечают. Так чего же ты стоишь?
– Я уже иду собирать вещи, а у Мамы мне не надо отпрашиваться, ведь я уже взрослею! – старший друг не упускал возможности покичиться своим возрастом. Через несколько минут, очень короткое время, Шмундрик услышал шаги Куркунчика, такие лёгкие, он шёл на цыпочках, а потом звук шагов перерос в другой: «Мамочка, можно мы со Шмундриком пойдём искать Самый Главный Смысл в Жизни? Он маленький, а его и то отпустили, а я уже взрослею, я смогу за себя постоять, и я взял с собой всё необходимое», – и, судя по шороху, Старший друг потряс дорожным мешочком с собранными вещами перед мамой. И мама отпустила его, потому что понимала, как это важно для её сына. Куркунчик пришёл в зал и браво сказал: «Я готов!», а Шмундрик не стал шутить про взрослость, чтобы не испортить другу настроение. И они вместе вышли за порог тёплого дома в сырость и темноту осеннего вечера навстречу неизвестно чему, но чему-то такому, чего они оба сильно желали.
ГЛАВА 2. «Говорящее дерево и блестящая лейка»
…Они шли уже четыре дня и сильно промокли. Лётомобиль они, конечно же, не поймали, съели все парпиольки и четыре булочки каждый, то есть – тоже все. Смысл пока так и не нашли, зато промокли до ниточки и очень устали. Им уже не хотелось ничего, кроме тёплой мягкой постельки, чая и плюшевой игрушки, которую каждый из них хотел взять, но не стал, побоявшись того, что друг станет над ним смеяться. От решимости и энтузиазма не осталось и следа, а дорожка всё тянулась и тянулась тонкой ниточкой и, как и дождик, казалась бесконечной. Друзья хотели было повернуть назад, так как безвыходность их положения была очевидна, как вдруг:
– Куркунчик, я вижу огоньки! Куркунчик, мы пришли куда-то! Мне кажется, что Смысл именно здесь! Не мог же он от нас так далеко уйти! Мы спасены! Надеюсь, здесь есть парпиольки? – и, воодушевлённые неожиданным открытием, маленькой победой, друзья, забыв об усталости, побежали вприпрыжку, взявшись за руки, навстречу огонькам. Такие маленькие победы, на самом деле, очень важны со всех сторон: и как маленький шаг на пути к достижению большой цели, и как большая победа над маленькой неприятностью.
Животики уже начинали бурчать с громкостью лётомобильного мотора, когда Шмундрик и Куркунчик пришли к небольшой калиточке, поросшей зеленью. Стоял лёгкий туман, и было довольно сложно ориентироваться в пространстве. Но вернёмся к калиточке.
Наши путники остановились в замешательстве, потому что не знали, будет ли правильным открыть её, а также из-за тумана не было видно, что их там ожидает. Но, немного посовещавшись, они пришли к решению открыть её, потому что было бы глупо отступить, прийти домой ни с чем, а потом всю оставшуюся жизнь жалеть о том, что не открыли тогда эту калитку. И Шмундрик, который оказался храбрее своего старшего товарища, потянул за ручку и почему-то отвернулся и даже зажмурился. Дверца не открылась. Но заскрипела, причём с таким звуком, который издавать могло только живое существо. Шмундрик испугался, а звук повторился. Немного осмелев, Шмундрик опять повторил свою попытку. И снова живой скрип. Тут до него дошло, что зелень в изгороди двигается, имеет глаза и рот, которым и издаёт эти непонятные звуки. И Шмундрик решился продолжить общение, вернее начать, потому что общения, как такового, и не было. И он сказал:
