– Хмур, тащи сюда разбойника, который плащ видел.

Хмур вышел из хаты, вернувшись минут через пять с дрожащим, как осенний лист, плюгавым мужичонкой. Мужичок испуганно озирался вокруг.

– Рассказывай про чужака.

Мужичок зажмурился, словно ожидая удара.

– Он не человек. Я никогда не видел, чтобы человек так тихо двигался, только охотники, но он не охотник, он людей как жнец снопы вязал. И глаза. У него пустые глаза, ему будто скучно было. И запах от него был жуткий…смертью от него несло.

Лют усмехнулся, Жнец, так Жнец, чужаку это прозвище очень подходило. Связал толпу народа, собрал урожай и исчез.

– А что с его одёжей?

– Он потом переоделся, когда всех связал. Вначале у него чудная одёжа была, я такой никогда не видел, пятнистая, как листья, коли замер бы, так я бы мимо прошёл, не заметил.

– Какое оружие у него?

– Лопата и нож, но лопата тоже чудная, с локоть. Он этой лопатой ветку с руку толщиной враз перерубил, когда возле костра сидел. Митяй его господином постоянно величал.

Господином могли назвать только мага или члена королевской семьи. В заблудившегося принца, Лют не верил, а вот в кочующего боевого мага запросто. Вот только колдун был необычный, огнем не плевался, никого не лечил, чего ему надо, непонятно. Да еще и банду раскатал, как котят. Насколько Лют знал, любое выступление колдуна за ту или иную сторону происходило только с позволения Верховного Совета магов. Они постоянно толковали о каком-то равновесии. Лют не понимал их позицию, если кто-то нападает, его нужно остановить, чего тут умничать. В памяти было несколько случаев отказа в найме колдуна, хотя обратившаяся сторона только защищала свою землю и своих людей. Тут же было совсем непонятное вмешательство на стороне смердов. Что-то зреет и это что-то зреет в его княжестве. Лют нахмурился, происходящее нравилось ему всё меньше и меньше.

– Хмур.

– Да, Княже.

– Гонцов по всем деревням, Жнеца найти, но чтоб ни одна душа не догадалась. Чую, Хмур, что-то затевается, я должен знать, что.

– С разбойниками что?

– Вестимо, что, казнить всех, но чтоб быстро и тихо, через десять минут выходим.

Ответом Люту был предсмертный хрип мужичка. Хмур долго не рассуждал, впрочем, также, как и любой другой из его дружины, вместе выросли, вместе и в Ирий уйдут. Лют отодвинул сапогом, преградившую выход, безжизненную руку и направился к выходу, остановившись на секунду.

– И кстати, нам повезло, что мы колдуна ночью не застали. Голова, тварь, ничего про него не сказал, хотя знал, что колдун, нам сказал, что только разбойники здесь. Видать на радостях забыл, добро колдуна считая.

Хмур мрачно поднял глаза на князя. Он прекрасно понял, что могло произойти в темноте ночи, не исчезни колдун бесследно.

Через пятнадцать минут дружина исчезла в клубах пыли, оставив после себя полный сарай остывающих тел бандитов и одного, не в меру жадного дурня, болтающегося на верёвке посреди деревенской площади. Княжий суд, он быстрый, Лют Несмеянович был скор на расправу и решения свои надолго не откладывал. Разбойников и бывшего голову быстренько похоронили, сарай разобрали на доски, у рачительных хозяев всё в хозяйстве пригодится. На месте сарая насыпали свежего песка, чтобы никаких следов не оставалось. Впрочем, предстоящие выборы нового головы, быстро заставили всех забыть о произошедшем и только громкий женский плач из самой богатой избы иногда напоминал о случившемся.

По дороге Захар развлекал себя беседой с Митяем. Нужно было осваиваться в новом мире, тем более, что вокруг было немало сюрпризов. Множество местных бытовых мелочей и особенностей могли основательно подпортить жизнь, если о них не знать. Началось всё с банального вопроса.

– Скажи Митяй, долго нам ещё путь держать до города?

– Какой путь, господин, мы в дороге, тут нет пути.

– О как, а в чём разница?

– Так путь вдоль рек идёт, а дорога поперёк. Путь лёгкий, коли судно ладное, а дорога, она всегда трудная.

Захар задумался, звучало логично.

– А как вы направление находите?

– Вестимо, как, по Спасу путь держим.

– Какому Спасу?

– Ну Спас, северная звезда. Коль нашёл её, то выйдешь верно, а коли не нашёл, так и заплутать недолго, будешь блыкать, пока не сгинешь.

Митяй давно понял, что Захар очень неместный, по повадкам – воин, а иногда как младенец, простых вещей не знает. Хотя, кто их колдунов знает, лучше лишний раз не пытать от греха подальше, тем более Захар впитывал новые знания как губка, благо язык учить не надо.

– А скажи, Митяй, много языков в твоём народе звучит?

– Один язык у нас. Один народ – один язык. Коли на другом языке говорят, так и народ, значит другой. Слова, бывает, говорят чудно, но язык един. Поляне, Северяне и мы, Древляне от мест сих прозываемся. Еще нас Лютичами кличут, княжьи мы. В других землях другие языки живут, в стране Драконов – другие языки, в Черных землях – другие, на Западе вообще каждой твари по паре, там кого только нет. Одно слово – левые.

– Что за левые?

– На левом берегу живут. У них там все по-ихнему, даже одёжку наоборот запахивают, на женскую сторону.

– Что за женская сторона?

– Дак левая женская сторона и есть, мужская правая. Оттого и здороваемся правой. Оттого и правые мы, а они левые, у них всё наоборот. Мужики больше на баб похожи, все в кружевах, да каменьях драгоценных, как сороки и торговаться страсть как любят. Срамота, одним словом.

– А чем торгуете?

– Много чем, хлеб, воск, мёд, меха, рыба, солонина. Кузнецы у нас знатные, оружием на весь мир славятся. Лён опять же, лес, да много чего, земля у нас богатая, только знай, поднимай, не ленись.

– А дорого оружие?

– От кузнеца зависит, за иной меч и деревеньку купить можно.

Как любой нормальный мужик, Захар с детства мечтал о своём мече. В его мире мечта так и осталась бы мечтой, но в этом мире была жизненной необходимостью и отказываться от неё, Захар не собирался, тем более, что деньги позволяли. А то, что оружие непривычно не беда, освоим. Кстати о тренировках совсем забыл. Захар вдел руку в щит, взял копьё и начал привыкать к новым ощущениям, атакуя ветви и защищаясь от проплывающих мимо кустов. Многолетние занятия рукопашным боем значительно облегчали процесс освоения нового. Зная принципы и понимая суть движения, можно относительно быстро освоить почти любую деятельность.

– Митяй, бери дубину, атакуй меня.

Митяй сначала осторожно, затем все более азартно начал нападать на Захара. Так в развлечениях подошло обеденное время. Отряд остановился возле живописной речушки на чудесной полянке. Если их еще не нашли, есть надежда, что разобрались кто прав, кто виноват. Если хочешь что-то спрятать – положи это на самое видное место. Таясь, они только будут привлекать к себе внимание. Мила сварила мясную похлебку, семейство приступило к сытному обеду. Вдоль позвоночника пробежал знакомый холодок. Захар аккуратно поставил миску, положил ложку и жестом приказав не шуметь, вернулся к дороге. Дрова были сухие, дым практически не был виден со стороны, стоянка была скрыта со стороны дороги. Захар прилёг под куст и принялся ждать, покусываю травинку. Ждать пришлось недолго, раздался конский топот и из-за поворота показался одинокий всадник. Это был воин, идущий ровной рысью, никуда не торопясь, но и не тормозя. Захар сразу понял, что это вестник и этот вестник кого-то искал. С каждым разом Захару было все легче и легче понимать намерения человека. Еще бы мысли научиться читать, можно объявить себя супергероем, одеть трусы поверх штанов и улететь, завернувшись в плащ.

Захар вспомнил, как почуял Милу с Семёном в ночном лесу и попытался на них настроиться. Картинка встала перед глазами как изображение на мониторе. Семья сидела вокруг скатерти, бывшей обеденным столом. Эмоции каждого были ясны Захару. Беспокойство о будущем, вперемешку с надеждой и доверием. Семья связывала с Захаром своё будущее, он был отныне для них жизненным ориентиром и опорой. Захар тяжело вздохнул, он никогда не стремился к власти. В его понимании власть была не источником привилегий, а тяжелой ответственностью за людей. Командир садится кушать и ложится спать позже всех. Командир не имеет права требовать от подчиненных того, чего не может сделать сам. Старая армейская мудрость, следовать которой было мало охотников. Обычно всё по-другому, как только человек дорывается до власти, из него начинает лезть дерьмо. Многие вначале искренне декларируют здравые идеи, но получив власть и деньги, сами становятся драконами, постепенно теряя человеческий облик. Ещё раз вздохнув, Захар отправился в свой лагерь, держать совет.