Литмир - Электронная Библиотека

– Ну что, товарищ начальник, есть ещё вопросы? – ироничный голос девушки слегка оживился.

– Нет, товарищ помощник, – в тон ей ответил Буров. – Вот вам следующая запись, слушайте…

Допрос Ларисы Жаркович

– Умоляю вас, ради бога, не впутывайте нас в эту историю. Мы с мужем ничего не знаем, никак не связаны ни с кем из этих людей, абсолютно ни с кем. Нас не интересует чужая жизнь, а преступления приводят в ужас. В конце концов, мы приехали на своей машине, чтобы отдыхать, бродить по лесу, а не тратить своё свободное время попусту из-за того, что кто-то умер.

– Во-первых, впутывать вас никто не собирается, если вы сами не впутались…

– Да бросьте, знаю я милицию! Если бы всё чисто было, то вы бы и расследование не проводили. А раз начали, значит, есть подозрения, что тут пахнет убийством. Мы совершенно к этому непричастны. Ни муж, ни я!

– У нас никаких и нет подозрений на ваш счёт. Мы хотим лишь точно выяснить обстоятельства, при которых умер гражданин Ларичев Игорь Матвеевич.

– Вот и я говорю, не впутывайте нас. Мы его близко даже не знали. «Здрасте-здрасте» обменивались. Не больше. Он всё время был с Рубцовым. Можете к нему и обращаться. Мой муж хоть и замдиректора фирмы, но тесных отношений не имел ни с одним из этих… стариков. По кабакам не шляется, по бабам тоже. Ещё меньше по друзьям-приятелям. Нет у нас нужды в таких приятелях. Чего там объяснять, храни Господь… сами знаете…

– Прошу вас прекратить разговаривать в таком тоне, я вас не для дискуссии пригласил, а намерен задать вам несколько вопросов.

– Но мы…

– Говорить вам придётся сейчас только за себя. Ваш муж пока ожидает в холле.

– Но мы с мужем…

– Ваше имя?

– Лариса Жаркович.

– Год рождения?

– Это не важно… Мне 36.

– Место работы?

– Домохозяйка.

– Сколько раз вы видели Ларичева с момента вашего приезда сюда?

– Вообще не видела.

– Не забывайте – за ложные показания вы несёте ответственность перед законом.

– То есть… видела его за обедом. И за ужином. Нас кормят всех за одним столом, поэтому и видела. Как и всех других. Может быть, мне вовсе не нравится сидеть за одним столом с малознакомыми. А теперь вот что получается… допытывают как последнюю…

– Вы видели, как Рубцов входил к комнату к Ларичеву?

– Нет.

– А утром вы его, случайно, не встретили?

– Нет.

– Где вы познакомились с Ларичевым? Здесь, в пансионате?

– Не помню.

– Когда вы видели Ларичева в последний раз?

– Не помню.

– Вы могли бы ответить – «за ужином».

– Нет! Я не желаю ничего отвечать! Я ни при чём! Задавайте вопросы Рубцову, он с ним имел дела! Или сестре-хозяйке, потому что все знают про эту историю с простынями. Или эту из финотдела допрашивайте, а не меня.

– А почему её?

– Потому что не будь она связана с этим Ларичевым, то ей, по идее, в пансионате нечего было бы делать в эту пору.

– Прошу вас хорошенько продумать своё отношение к следствию, а для этого пройдите в холл и посидите там, поостыньте, соберитесь с мыслями. И когда вам покажется, что вы в состоянии отвечать спокойно, тогда, пожалуйста, и приходите.

– Следователь вышел из себя, – отметил вслух Буров. – И немудрено. Постойте-ка, сейчас опишу вам эту дамочку. Значит, так: волосы крашеные, под седину, накладные ресницы, на губах мокрая помада, лет сорок, а не тридцать шесть, начинает расплываться, голос истерический. Подходит?

Но Лера, казалось, не слушала его. Буров быстро перебрал в памяти всё сказанное Ларисой Жаркович. Ничего полезного для дела. И смотри-ка ты, всего по нескольким фразам можно составить представление о человеке. Чем больше он о ней задумывался, тем больше проникался неприязнью следователя к этой даме.

– Вам не бросилась в глаза одна деталь? – прервала его размышления девушка. – Что следователь концентрирует вопросы вокруг моего отца?

– Вполне возможно, хотя я в этом и не убеждён.

– А я считаю, что с его стороны это предвзятость.

– Не вижу почему.

– Разве у нас есть основания именно Рубцова ставить под знак вопроса? – пылко произнесла девушка.

– Такое же, как и в отношении любого другого.

– А может быть, в отношении моего отца чуточку побольше? – съязвила Лера.

– Следователю не запретишь прислушиваться к своей интуиции.

– Даже когда эта интуиция мешает ему быть объективным?

– Пока что его не в чем упрекнуть.

– Да, но разве не ясно, что все вопросы у него имеют одну конкретную цель, одну идею.

– У нас нет некоторых данных, которые имел в распоряжении следователь: описание комнаты, позиция мёртвого, окружающие предметы. Всё это может о многом рассказать. Перед нами же ребус с ограниченным числом подробностей…

– Следователь сразу повёл дело так, как если бы речь наверняка шла об убийстве.

– Здесь вы не правы. – Буров взял под защиту своего коллегу. – Объяснения Рубцова на этот счёт весьма неудовлетворительны. Сама обстановка, как и поведение вашего отчима, возможно, наталкивали следователя на определённые домыслы. Вот вы побывали тогда на вилле?

– Да… меня срочно вызвали туда… Допрашивали…

– Вы могли бы её описать?

– Да… в общем-то… Двухэтажный особняк, от развилки возле станции – направо, в конец посёлка, где домов становится меньше, ближе к лесу. Окружён железной оградой и садом. Если смотреть с фасада – в нём два этажа, а с тыльной стороны – три, потому что дом стоит на пригорке. На первом этаже – большой холл, куда выходят двери четырёх комнат, длинный коридор с подсобными помещениями. Из холла на верхний этаж ведёт лестница резного орехового дерева – там остальные шесть комнат. В подвальном помещении – столовая, она же трапезная, спортзал и так называемая водолечебница, точнее, баня-сауна с бассейном. Оба здания смотрят окнами в лес. Во дворе – домик, где обитает уборщица, там же хранится бельё, посуда, бытовая химия, хозтовары… Вот, собственно, и всё…

– Каково расположение комнаты Ларичева по отношению к комнате Рубцова?

– Мой отец снимал комнату как раз под комнатой Ларичева. Обе комнаты выходят окнами в сад, ведущий к реке. Прямо у дома растут три большие ели… но не вижу связи… Никаких выстрелов не было, чтобы можно было проследить траекторию полёта пули, никто не влезал в окно, на стволах елей ничего подозрительного не обнаружено…

– Давайте-ка взглянем на снимки с места происшествия. – Буров вытащил несколько фотографий: общий вид комнаты, труп Ларичева на кровати, Ларичев крупным планом, детали комнаты – окно, подоконник, стол, стулья, шкаф. Всюду идеальный порядок. Ничто не привлекало к себе особого внимания. Что же такое увидел здесь следователь, заставившее его пойти за нитью, которая вела к Рубцову?

– Может быть, последующие вопросы покажут, что именно обратило на себя внимание следователя? – сказала Лера, когда Буров поделился с ней своим недоумением. – И потом, я бы попила чаю…

– Будет сделано, – откликнулся капитан, втыкая в розетку вилку корейского чайника-нагревателя с кипячёной водой и не переставая говорить: – Всё равно наша информация останется однобокой… Но вот следователя мне так и не в чем упрекнуть… Не вижу… Да, скажите-ка, а супругов Жаркович вы знаете?

– Да. Я встречалась с ними тогда…

– Как они выглядели?

– Как вам сказать… Она – внешне с вашим описанием совсем не совпадает – жгучая, яркая брюнетка, миловидная, полная жизни, но характер – точно такой, какой она показала в беседе со следователем… Муж – мужчина лет сорока, высокий, плотный, почти атлет, добродушное, овальное лицо, вечная улыбка на губах, адресованная не встречным… а, как бы это сказать, самому себе, понимаете?

Бурова рассмешило это замечание.

– Да, да, – настаивала та. – Его добродушная и довольная улыбка адресована лично его персоне…

В этот момент щёлкнул нагреватель, и Буров, доливая заварочный чайник, уже включал диктофон.

8
{"b":"674233","o":1}