В тот день она, как обычно, в свой обеденный перерыв зашла на страничку Леши в инстаграм. Каково же было ее удивление при виде обновленной странички. Все ее фотографии исчезли, все до единой. Остались только фото Леши, его друзей и родственников. Новых фотографий тоже не было, но через минуту, пока Катя отходила от шока, всплыла новая публикация. На свежем фото Леша был запечатлен с эффектной брюнеткой в обнимку, в каком-то клубе. Пост под фото гласил, что Леша хорошо провел время со своей девушкой в новом клубе Сергея Антонова и благодарил того за приглашение. Катя неверяще уставилась на текст, перечитывая его снова и снова. Это не могло быть правдой. Леша с кем-то встречается? Нет, невозможно. Прошел всего месяц. Он не мог так быстро забыть ее, ведь она – его жизнь. Он сам так говорил. Они были вместе шесть лет, они любили друг друга, даже думая, что она предала его, Леша не мог так просто начать двигаться дальше, встречаться с кем-то другим. Невозможно! Она не верит!

 Катя забилась в истерике. Крики вперемешку с рыданиями вырывались из ее горла. Она крепко зажала в руке телефон, не в силах оторвать взгляд от фотографии, хотя в глазах все расплывалось от слез. Как же так? Это невозможно. Неправда! Она сползла с кресла на пол, захлебываясь от рыданий. Кто-то пытался ее поднять, но она отталкивала тянущиеся к ней руки. Щеку обожгла боль от пощечины, но даже она не привела ее в чувство. Катя продолжала биться в истерике, не в силах выдержать боль, разрывающую ее сердце. Она не могла потерять Лешу. Он был ее и только ее. Катя рыдала, бессвязно что-то крича и не реагируя ни на какие внешние раздражители, пока внезапно  не потеряла сознание.

***

Очнулась Катя на диване в приемной. Ее давление мерил врач, а рядом стоял обеспокоенный отец со стакан воды в руках.

 - Я дам ей легкое успокоительное, - сказал врач, обращаясь к ее отцу. – Проблема психологическая. Покажите ее хорошему психологу. Ну, а если сомневаетесь, то пройдите обследование в больнице. Я больше ничего сделать не могу. Ааа, барышня пришла в себя. Ну, как самочувствие?

 Катя закрыла глаза и снова разразилась слезами.

 - Ну-ну, хватит Вам. Дело молодое, понимаю, но стоит ли так убиваться? Никто ведь не умер? Вот, выпейте-ка.

 К ее губам поднесли стакан с водой и Катя послушно выпила. В горле пересохло и голова нещадно трещала.

 - Выпей таблетку и станет лучше, вот увидишь, - уговаривал папа, протягивая ей лекарство, которое она тоже послушно выпила, все еще заливаясь слезами.

 Катя не могла думать ни о чем, кроме Леши. Ей хотелось умереть. Было так больно.

Врач ушел, а папа помог ей спуститься вниз и сесть в машину. Он отвез ее домой, в их дом, где они жили до того, как появился Демьянов и все разрушил. Довел до ее комнаты и, уложив на кровать, накрыл одеялом, а сам сел рядом и принялся молча гладить ее волосы, как делал в детстве, когда она боялась уснуть после кошмаров. Катя продолжала тихо плакать, пока не заснула.

 Проснулась она от криков за дверью.

 - Она моя жена и должна находиться рядом со мной, - кричал Демьянов.

 - Успокойся, черт побери! – Папа тоже кричал. – Катя нездорова только по твоей вине. Разве ты не заметил, как она себя ведет? Весь последний месяц моя дочь была в депрессии, а сегодня она сорвалась. Она потеряла сознание! Что ты с ней сделал!?

Катя вскочила с кровати и побежала на крики, пока они друг друга не поубивали.

 - Прекратите! – закричала она.

Мужчины вздрогнули и обернулись. Во взгляде Демьянова промелькнуло облегчение.

 - Я в порядке, папа. Не волнуйся. Такого больше не повторится.

 - Это ненормально Катя. Я тебя знаю, ты не в себе уже долгое время. Нужно завтра же поехать в клинику и обследоваться. И пойти к психологу тоже не помешает.

 - Мне не нужен психолог! И я здорова. Андрей, ты за мной?

 - Не спорь, Катя! - снова сорвался отец. – Нельзя же себя так запускать! Я так испугался сегодня, когда ты потеряла сознание. Давай ты переночуешь здесь, а завтра мы с утра поедем в клинику. Если не ради себя, то хотя бы ради меня.

 И видя, что она собирается возразить, добавил:

 - Если не согласишься, я отправлю тебя в отпуск на месяц.

 Демьянов стоял молча, не вмешиваясь в их спор, но как только речь зашла о том, чтобы остаться ночевать у папы, весь подобрался, как хищник, почуявший охотника.

 - Вы правы, Станислав, что Кате нужно обследоваться, но здесь она не останется. Я завтра сам отвезу свою жену в клинику и она на месте пройдет все процедуры, включая визит к психологу. И прежде чем снова начать спорить, напомню Вам, что у нас договор и Вы не можете позволить себе его нарушить.

 - Да к черту тебя и твой договор! - закричал папа. – Катя – моя дочь и я…

 - Прекратите немедленно! – Катя поспешила вмешаться, ведь отец был явно не в себе. – Папа, мне будет удобнее дома, там все мои вещи. Успокойся, пожалуйста! Если хочешь, я завтра после клиники заеду к тебе и мы вместе приготовим ужин, как раньше, хорошо?

 Отцу пришлось их все-таки отпустить.

Они спустились к стоянке, где был припаркован его автомобиль и Демьянов усадил ее на заднее сидение, сев рядом с ней. За рулем был Вова.

 - Как ты себя чувствуешь?

Мужчина выглядел обеспокоенным. Он попытался взять ее за руку, но он отдернула свою ладонь из его пальцев.

 - У меня болит голова. И все. Я не в настроении разговаривать.

 Демьянов, к ее удивлению, уступил. Когда они приехали домой, он настоял на том, чтобы проводить ее в спальню и даже принес ей чай. Катя забралась в постель, переодевшись в пижаму, и выключила свет. Она лежала, повернувшись к окну, и беззвучно плакала. Боль все не проходила. Она не могла перестать думать о Леше.

***

На следующее утро Демьянов провел ее чуть ли не по всем врачам в дорогой частной клинике, где все стелились перед ним, будто к ним пожаловал сам президент. Узнав, что с ее физическим здоровьем все в порядке, он не успокоился и, несмотря на ее возражения, записал ее к психологу, которого после смерти мамы посещала Ника. Дмитрий Николаевич был первоклассным специалистом, одним из самых востребованных в стране и он действительно помог Кате. Она встречалась с ним четыре месяца каждую неделю и прогресс был на лицо. Вскоре необходимость в психологе отпала.

Первую неделю после ее истерики Демьянов держался отстраненно и больше не прикасался к ней, но постепенно все вернулось в свою коллею. Ласки становились смелее с каждым разом, но Катя всегда останавливала его, не позволяя себя раздеть и спускаться ниже груди, хотя и сама заводилась от его действий. Она боялась, что однажды он сорвется, но Демьянов держался с завидным самообладанием. Ее же, после нескольких недель терапии, когда она стала постепенно выходить из депрессии, начало все больше пугать растущее влечение к Демьянову. Ей казалось, что она предает не только Лешу, но и саму себя, ведь дело было даже не в чувствах, их она к Демьянову точно не испытывала, а в банальной физиологии. Ее не трогали подарки и романтические жесты, на которые был щедр ее муж, но когда они оставались наедине в одной кровати, его близость кружила голову. Катя держалась, уплывая мыслями к Леше, тем самым ужесточая свое сердце. Кто до сих пор причинял ей боль, так это Леша. Он вернулся к прежнему образу жизни и снова менял девушек, как перчатки. Катя следила за его страничками в социальных сетях, а он и не скрывал свою бурную личную жизнь. Недавно он получил долгожданное повышение и Катя искренне порадовалась за него, хотя ей и хотелось убить девушку, с которой он праздновал, ведь на ее месте должна была быть она. Очередной срыв произошел через пять месяцев со дня ее свадьбы с Демьяновым. Он был в душе, а она уже легла в постель и просматривала ленту в инстаграме, когда наткнулась на новый пост от Леши, где он сообщал о своей помолвке. В сердце будто вонзили нож. Телефон выпал из ее рук, а из глаз потекли слезы. Она свернулась калачиком и рыдала о своей потерянной любви, ведь несмотря на то, что вышла замуж за Демьянова, пока Леша был свободен она продолжала надеяться на воссоединение. Теперь умерла ее последняя надежда. Она не заметила, когда Демьянов вышел из ванной. Он забрался в кровать и молча притянул ее к себе и она плакала, уткнувшись в его грудь, пока не уснула.