— В другой раз. Я и так задержался. Идем, отвезу тебя.

— Какой ты хороший муж, — подразнила Ева, — быстрее домой спешишь.

— Был бы хорошим — вызвал бы тебе такси, — заметил Костя и потащил девушку к парковке.

***

Он был крайне рад тому, что дома его никто не ждал. Не увидит в глазах Яны безмолвный укор, усталость всё прощать. Из головы не выходила Вера. Открыла форточку в его душе, и в ней образовался сквозняк. Неуютно. Свежо.

Второй час ночи… Второй час бессоницы. Руки помнят её тело, кожа — её тепло, нос — её запах. Не уснуть. Осторожно встал, боясь разбудить жену.

Заварил себе чай, перед глазами экран телефона с её номером.

«Не спишь?»

«Нет»

«Прости, я сглупил»

«В какой именно момент? Когда переспал со мной? Или когда выгнал к мужу? А может еще раньше?»

Права во всем, глупо что-либо отрицать.

«Много раз и во многом. Давай встретимся?»

«Тебе не кажется, что и так уже глупостей достаточно. Зачем их множить»

«Затем, что мы оба не спим сейчас, думая друг о друге»

«Уж не знаю причину твоей бессоницы, а причина моей — Миша… Спокойной ночи!»

Телефон полетел в стену. Тупое бессилие овладело им. Он не был склонен к импульсивным поступкам, но сейчас ему хотелось творить дичь. Ключи от машины в карман, остатки чая — в раковину. Педаль газа в пол.

«Знаю, что не спишь. Я у твоего дома. Выходи»

Барабанил пальцами по рулю в ожидании ответа. Увидел едва заметный огонек в окнах дома.

«Ты совсем рехнулся? Никуда я не пойду. Я сплю уже давно»

«Хочешь, чтобы я позвонил в дверь?»

«Дурак. Не вздумай».

Минута, три, пять. Хлопнула дверца машины.

— Меладзе, если ты думаешь, что можешь вот так…

Бесцеремонно прервал её речь поцелуем. Смял в одну секунду. Неважно, что она говорила. Не имело значения.

— Вер, — он прервал поцелуй, заглядывая в глаза, — вот именно так и нужно!

— Дурак!

========== 24 ==========

Секундная женская слабость сменилась отчаянным сопротивлением:

— Отпусти, что ты делаешь, Костя, отпусти.

Колотила кулаками по груди, разжимая его цепкие объятия.

— Вер, успокойся, Вера!

Затихла, убирая пряди растрепанных волос с лица.

— Никогда так больше не делай, — злобно прошипела она.

— Как? Не приезжать к тебе среди ночи? Или не целовать тебя? — Костя не собирался отступать.

— Ты, кажется, забыл, что женат.

— Несколько часов назад в машине ты тоже не шибко вспоминала о муже.

— Сто раз пожалела об этом.

— Не ври. Я видел твои глаза, признайся, что еще любишь меня.

— Не люблю. Просто минутная слабость. Забудь о том, что было.

Не давала себе шанса передумать. Стремительно скрылась за калиткой ворот, прислонившись спиной к холодному металлу.

«Ты можешь убегать от меня, прятаться, не отвечать на звонки, но запретить мне любить тебя — не можешь».

Слезы текли по бледным щекам. Стирала смс, зная, что невозможно стереть их из памяти.

***

— Костя, и где ты ночью был? — Яна говорила тихо, не повышая голос.

— На студию уезжал, — дежурная отговорка, в которую уже давно никто не верил.

— Знал бы ты, как я устала от твоего вранья, — устало сказала женщина.

Он подошел к ней со спины, пытаясь приобнять за плечи:

— Яночка, я не вру, — ему самому было противно от своих слов.

Передернула плечами, скидывая его руки.

— Тебе пора задуматься о том, что ты действительно хочешь. Я так больше не могу. Думала, что твои похождения в прошлом, что я с детьми что-то для тебя значу.

Костя развернул её к себе:

— Значишь, поверь мне.

— Я твоя обуза. Ты бы рад меня спихнуть, да совесть не дает. Давай я облегчу твою участь сама. Кость, я подаю на развод.

В её усталых глазах не было и тени сомнения:

— Ты сейчас серьезно? — переспросил он.

— Более чем. Не хочу больше просыпаться по ночам и не находить тебя рядом. Не хочу больше ничего слышать про студию и прочее. Я устала.

-Ян, послушай.

— Нет, Кость. Хватит, наслушалась.

— А дети?

— А никто тебе быть отцом и не запрещает. Просто я устала от такого мужа.

Костя увидел что-то в её глазах, чего не замечал раньше:

— У тебя кто-то появился? — изумленно спросил он.

— Нет. Но я тоже человек. Живой. Со своими чувствами, эмоциями и желаниями. И я хочу, чтобы меня любили. Любили не по расписанию, не потому, что у нас секс два раза в неделю, а сегодня среда.

Костя понимал, что она права, но мысль о том, что у неё может появится другой мужчина — не посещала его прежде.

— Хорошо. Может ты и права. Я найду квартиру и съеду.

***

Покинул свой дом, будучи почти свободным. Почти… Он набрал номер Веры:

— Что тебе еще?

— Приезжай в студию, у меня к тебе предложение.

— Если это очередная твой уловка, — начала она.

— Вер, у меня к тебе деловой разговор.

— Хорошо. Буду через час.

Всё его естество тянулось к ней. Под любым предлогом — лишь бы быть рядом. Она вошла в двери его студии, как и обещала, через час.

— Что за деловой разговор?

— Садись, — тихо сказал он, — и послушай.

Несколько движений пальцами по монитору, и зазвучала песня.

========== 25 ==========

Вера замирала, когда оживала музыка. Ноты сочились из динамиков тонким ручейком прямо в душу. Свет песни наполнял изнутри. Замирала, забывала все прочие обиды. В этот миг она была полна любви. Любви к тому, кто писал эту музыку и слова. К тому, кто делал её полной. К тому, кто научил любить.

Костя не сводил с неё глаз. Ловил каждое движение в лице, каждую эмоцию. Он знал, что это единственный путь к ней. Знал и видел.

Звуки стихли, где-то замолчал Бог, а за ним и весь мир сделал глубокий вдох и задержал дыхание. Она сидела, не шелохнувшись, в его кресле, он — стоял у стены, боясь спугнуть тишину.

— Это… Это… — подбирала слова, не находя нужных.

— Нравится?

Посмотрела в его глаза, утвердительно закивала в ответ.

— Попробуем записать?

— Сейчас?

— Прости, не подумал, что ты занята. Давай в другой раз. Скажи, когда сможешь.

— Нет-нет, Кость. Я свободна. Дай мне пять минут. Я сейчас вернусь.

Проскользила мимо него по коридору в уборную. Проводил взглядом, хотел пойти за ней, но знал, что не должен. Не должен позволять себе вторгаться в её пространство, в её жизнь, которую она построила без него.

Услышал звуки воды и шмыганье носом. Сделал несколько шагов к двери, вопреки нельзя. Взялся за ручку, намереваясь войти. Замер, когда услышал её голос.

— Миш, я в студии буду записываться.

Тишина, только шум воды:

— Не кричи на меня. Поговорим, когда вернусь.

Он слышал, как дрожал её голос. Знал, что нервничает. Хотел войти туда, куда не звали. Где был лишним. Убрал руку назад и вернулся в студию.

Вера вернулась спустя пять минут. Пыталась скрыть красноту глаз, избегая прямого взгляда:

— Я готова. Можем начинать.

Горела желанием работать, горела песней. Горела в нём. К вечеру запись была готова. Устало повесила наушники на стойку и вернулась к Косте.

— Ты молодец, — похвалил он её, — теперь работа за мной.

— Когда будет готова песня?

— Думаю, дней через пять. Готова к сольному творчеству?

Он видел её колебание, тень сомнения. Откинула со лба прядь волос:

— Готова. Спасибо за песню. Ты не представляешь, как много это для меня значит.

— Есть еще несколько. Доведу до ума и покажу тебе.

— Кость… — голос дрогнул, — Спасибо.

Он сделал шаг ей навстречу, почти соприкасаясь с ней. Тонул в её глубине, не желая выбираться на берег. Склонился к её лицу, забывая о том, что не должен целовать её. Не должен. Не должен. Губы коснулись её теплых губ. Звонок.

Чертыхнулся про себя, доставая телефон из кармана:

— Да, Ева. Что ты хотела?

Вера грустно улыбнулась, подобрала свой рюкзак с кресла, подошла к Косте, проведя ладонью по его щеке, оставляя на ней прощальный поцелуй. «Спасибо» прошептала она и вышла.