– Ну да, а кто же ещё? – удивились фингерлинги.
Рриу-рух сидел на небольшом холме возле хижины. Это был четырёхметровый великан в пурпурном плаще и кожаных доспехах, на коленях у него покоился двуручный меч. Лицо его с левой стороны было испещрено шрамами, самый большой пересекал всю щёку. Глаз остался целым, но им Рриу-рух не видел ничего. Казалось, он сидел неподвижно с момента сотворения этого мира. Хотя, наверно, так оно и было.
Услышав приближающиеся шаги, великан повернулся к гостям и слегка наклонил голову набок.
– Здесь ко мне ещё никто не заглядывал, – сказал он. – Значит, что-то случилось?..
– Дракон оживает, – ответил Сош-Ю
– Что ж, буду готовиться к битве, – великан встал и со свистом разрезал воздух мечом. – Алефтав говорил, что каждая победа уже одержана, нужно только взять её. Возьмём и эту победу.
Рриу-рух опустил меч, опёрся на него обеими руками и замер, глядя вдаль. Фингерлинги и мальчик простояли так несколько минут, ожидая, что будет дальше. Но великан не двигался… И солнце мира фингерлингов, клонившееся к закату, тоже как будто замерло, и ветер затих.
– Кажется, нам нужно на какое-то время оставить его, – прошептал Оль-Ти. – Пойдём.
Они осторожно, стараясь не потревожить Рриу-руха, начали спускаться с холма. Хотя, наверно, даже если бы гремел гром и сверкали молнии, то и этого великан не заметил бы. Рядом, раскрыв рот, стоя в оцепенении, смотрел на него Сош-Ю.
– Знаешь, мы ещё сюда вернёмся, – сказал Оль-Ти, когда они спустились со скалы. – Ты неспроста появился в нашем мире. Думаю, ты будешь помогать Рриу-руху в Великой битве.
– Я не хочу никому помогать, я хочу домой. Там родители уже волнуются. Отправь меня домой сейчас же!
– А я не могу… Я не знаю как.
– Но ты же меня сюда, в ваш мир, как-то притащил.
– Не притаскивал я. Говорю же, вы сами сюда попадаете, когда вам нужна помощь.
Эрик хотел было что-то возразить фингерлингу, но не успел. Оль-Ти имел удивительную способность моментально переключаться с темы на тему, настроение его менялось, подобно петляющему горному ручейку. Так ведут себя в мире людей пятилетние дети.
Фингерлинг схватил мальчика за руку и потащил за собой.
– Нам срочно нужно к сохранителям – в Башню времени! – почти кричал он. – Они наблюдают за ходом времени и могут заглядывать в будущее.
– А они знают, как мне вернуться домой?
– Они многое узнают, стоит им только посмотреть вперёд сквозь время.
– Тогда побежали.
Снова замелькали затейливые домики-деревья. Эрик на бегу заметил даже несколько фруктовых, где жильцы срывали какие-то спелые плоды прямо из окон или балкончиков.
– Надо забежать подкрепиться, а то от таких переживаний аппетит разыгрывается жуткий, – фингерлинг остановился, а затем метнулся в какой-то проулок. Мальчишка еле поспевал за существом. Пять поворотов, четыре десятков домов, три чуть не сбитых с ног фингерлинга – и они снова оказались на набережной возле дома Оль-Ти. Когда они вошли в дом, там в гостиной были Ж-Жуж и ещё один фингерлинг кремово-молочного цвета. Его движения в отличие от Оль-Ти были плавными, пальцы рук всё время находились в движении, словно танцевали.
– Ж-Жуж, нам нужно срочно подкрепиться и бежать дальше, – выпалил Оль-Ти и уселся на стул. – Привет, Лю-Ми! Лю-Ми – это Эрик. Эрик – это Лю-Ми. Лю-Ми у нас…
– Ценитель, – закончил за него мальчик.
– О, ты уже становишься знатоком фингерлинов, – похвалил его Ж-Жуж. – Лю-Ми у нас придумывает танцы.
– Я ещё и не то могу… – Эрик хотел снова соврать, но лгать новым знакомым расхотелось. И он замолчал.
Беседа меж сидящими за столом потекла тихо и неспешно. Фингерлинги иногда подшучивали друг над другом, но осторожно и без злобы. Эрику стало уютно, почти как дома, когда за столом вечером собиралась вся семья: мама, папа, старшая сестра Виктория и младший братишка Семён. Внезапно потянуло домой, да так, что мальчику захотелось всплакнуть, но он не успел.
Вдруг повеяло какой-то пустотой. Все замолчали.
– Не хватает только Краш-Про, он у нас конструктор, – произнёс почему-то Оль-Ти. – Мы специально селимся так, чтобы у каждого из нас было разное предназначение. Представь только, если бы все четверо живущих в этом доме были помощниками! Это была бы такая карусель! Я представил… Ох, у меня у самого даже голова закружилась. А так мы друг друга дополняем, уравновешиваем.
Послышался шум открываемой двери, и мимо гостиной к лестнице прошёл фингерлинг грязно-коричневого цвета.
– Сразу видно, устал, – подметил Ж-Жуж. – Краш-Про, прошу к столу, мы тебе булочек оставили.
Пришедший фингерлинг повернулся. Глаза у него были не радужного, а почему-то чёрного цвета.
– Краш-Про, с тобой всё в порядке? – обратился к нему Оль-Ти.
Тот взглянул на спрашивающего так, что у Эрика по спине побежали мелкие противные мурашки, пробежали по шее и спрятались где-то в волосах на затылке. Крош-Про смотрел на Оль-Ти совсем без эмоций. И именно от этого становилось как-то не по себе, пусто…
– В порядке. Я к себе, – буркнул Краш-Про и поднялся на второй этаж.
Разговор дальше не клеился. Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом…
– Знаешь, наверно, сегодня уже поздно идти к сохранителям, – почесал нос Оль-Ти. – Скоро совсем стемнеет. А мы, фингерлинги, как только прячется солнце, должны сразу ложиться спать. У нас режим. Если мы не высыпаемся, то весь день ходим вялые. А так нельзя, ведь новый день приносит много новых дел. И все их нужно успеть сделать. Я, по-моему, уже начал заговариваться.
Оль-Ти широко зевнул.
– Ну, да. Пора ложиться спать. Пошли наверх. Я себе постелю на полу, а ты поспишь на моей кровати.
– Согласен.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ПРО ВОДИЧКУ ИЗ НОСА… И, УРА, СКВИШ ВЫЛУПИЛСЯ
Фингерлинг притащил откуда-то несколько одеял и небрежно побросал их на пол одно на другое. Потом с краёв немного подбил ногами всю эту стопку к центру. И получилось что-то вроде большого гнезда. Оль-Ти завалился прямо в центр этого гнёздышка. Хотя солнце спряталось за горизонт, в комнате не было темно. Потолок подсвечивался множеством огоньков. Это были небольшие жучки, живущие в ветвях дома-дерева.
Оль-Ти свернулся калачиком в гнезде.
– Хорошо, даже лучше, чем в кровати. Спокойной ночи, Эрик!
Но мальчик не ответил, он лежал в постели фингерлинга и тихонько всхлипывал. Тихо, так, чтобы не услышал Оль-Ти. Но тот всё же услышал.
– Ты что это делаешь?
– Плачу, – всхлипнул Эрик.
– А как это?
– Просто. Слёзы из глаз катятся, а из носа водичка.
– А почему?
– Потому что мне грустно и домой хочется. Я здесь у вас уже очень долго, меня, наверно, дома совсем потеряли.
– Ой, да не переживай ты так! Скорее всего, в наших мирах время по-разному течёт. У вас, может, медленнее или наоборот – быстрее. Так что одно из двух: либо твоего исчезновения и вовсе не заметят, либо там пройдут десятки, а может. и сотни лет, когда ты вернёшься. И по тебе никто уже не будет скучать.
Эрик на минутку затих от этих слов.
– Ну, вот, видишь, ты сразу успокоился! – обрадовался фингерлинг.
Но мальчик тут же зарыдал в голос.
– Сотни лет! Значит все, кого я знаю, уже умрут? И папа, и мама, и Семён с Викой?
– Извини, я сказал, не подумав, – Оль-Ти подбежал к кровати, уселся на край и начал гладить мальчика по голове. – Скорее этого не произойдёт. Наш мир так устроен, что здесь можно было получить помощь. Мы завтра сходим в Башню времени, и там тебе расскажут, как вернуться домой. Я уверен…
Эрик начал успокаиваться, и только тут заметил, что в клетке в углу комнаты кто-то возится и сопит.
– Ура! – завопил Оль-Ти. – Он вылупился.
Жучки под потолком, уже почти переставшие светить, потревоженные шумом, вновь зажгли свои огоньки.
В клетке сопел круглый пушистый комок красно-коричневого света. Шерсти на существе было так много, что его коротенькие ножки были почти не видны. И когда комок двигался от одного края клетки к другому, казалось, что по клетке просто катается мохнатый шар с большими жёлтыми, как у совы, глазами.
