Мы поженились в юности и двое наших детей родились, когда нам едва исполнилось 20 лет. Бóльшая часть их детства прошла в совместных путешествиях по всему миру. В поисках более здоровой жизни для своей небольшой семьи мы по морю покинули свою родину, Новую Зеландию, когда дети были ещё совсем маленькими. Наше парусное судно находилось на полном самообеспечении, и мы доверились всем ветрам, которые носили нас по южной части Тихого океана; мы посещали такие места, как острова Тонга, Микронезия и Папуа – Новая Гвинея, иногда жили и работали там. Здорово обучать своих детей на дому, и наша семья стала очень сплочённой. Мы вели беззаботную жизнь, почти не сталкиваясь со стрессом, питались преимущественно свежими фруктами и овощами, произраставшими в той или иной местности, жили в чистой и экологичной среде. Наш океанский период был великолепным. Мы узнали много нового о себе из жизни на воде. Бóльшую часть времени океан был прекрасен и безмятежен, но порой он заставлял нас трепетать – когда на нас обрушивались штормы и морские валы!
Однако несколько лет спустя, когда мы переехали в Канаду, открылась следующая глава нашей жизни, которая оказалась гораздо более трудной… У меня обнаружили чрезвычайно агрессивную злокачественную опухоль груди и сообщили, что мне осталось жить всего шесть месяцев. Подозрение в наличии рака возникло у меня, когда мой маленький внук случайно обнаружил эту опухоль. Весь день я носила его на руках, прогуливаясь по местному фестивалю, и он заснул в таком положении. Когда мы, наконец, добрались до дома, и я положила его, то заметила боль в той области груди, где он за неё держался. Тогда я и обнаружила опухоль. Я не сильно расстроилась, поскольку всегда регулярно проводила самостоятельные осмотры груди и никогда не находила никаких проблем. Если не считать скарлатины и кори, которыми я переболела в раннем детстве, я никогда в жизни не болела. Я даже никогда не простужалась и не принимала никаких лекарств, в том числе аспирина! Я решила, что у меня просто образовалась гематома в тканях груди, поскольку за неё в течение нескольких часов держался мой внук. Однако дочь посоветовала мне обратиться к врачу, и на следующий день я прошла ультразвуковое обследование и сдала материал для биопсии, которые подтвердили диагноз. Размер опухоли составлял 3 см, и рак дал метастазы в грудную стенку и лимфатические узлы. Мне порекомендовали пройти традиционную химио- и лучевую терапии, которые могли продлить мне жизнь на шесть месяцев.
Мне было 52 года, я была матерью двоих детей и бабушкой одного внука и не хотела принимать такой прогноз. Сила желания гораздо мощнее страха, и я всем сердцем стремилась прожить как можно дольше! Я была уверена, что вела чрезвычайно здоровый образ жизни, 25 лет я была вегетарианкой, последние 15 лет – веганкой. Кроме того, всю свою жизнь я много занималась спортом, поэтому такой диагноз действительно шокировал меня.
Трудно было понять, что спровоцировало моё заболевание, если учитывать, насколько здоровый образ жизни мы вели. Позже я вспомнила, что во время планового ремонта парусного судна однажды произошёл несчастный случай, в котором я подверглась воздействию большого количества токсинов. При покраске судна подо мной обломились строительные леса. Это случилось так быстро, что не успела я отпустить банку с краской, как оказалась на земле!
Тогда я с ног до головы испачкалась краской для морских судов, которая имеет ядовитые противогнилостные свойства; она оказалась у меня в волосах, глазах, носу, ушах и рту. Я проглотила довольно много краски, ею оказалась покрыта большая часть моей кожи. Лишь спустя три месяца моя кожа восстановила свой естественный цвет, а поскольку кожа является самым крупным органом тела, неизбежным оказалось избыточное воздействие токсинов. Спустя четыре года плаваний в водах южной части Тихого океана мы отправились в новое приключение ещё на четыре года; мы жили и работали на грузовом судне, ходившем по внутренним водным путям Европы. Это приключение – отдельная история; стоит сказать, что в этот период я также подверглась воздействию токсичных осадков, выпавших после Чернобыльской катастрофы. Вспоминая свою жизнь и конкретно эти два случая, когда я подверглась серьёзному воздействию токсинов, я осознала, что мой организм, безусловно, был ослаблен именно по этим причинам. Неважно, какой из этих инцидентов – или оба – сыграл здесь роль, я была уверена, что переизбыток ядовитых веществ в моём организме сформировал у меня предрасположенность к развитию рака. Никакого другого объяснения я найти не смогла, и как только я установила причину [болезни], я почувствовала в себе силы противостоять ей. Я перестала строить догадки, наугад выбирая метод лечения, а также перестала страшиться последствий. Я знала, что могу самостоятельно контролировать ситуацию и делать для своего организма по возможности самое лучшее.
Интуитивно я отреагировала на рекомендованное лечение так: я не видела смысла ещё сильнее ослаблять системы своего организма. Мне казалось очевидным, что я должна помочь своему организму обновиться и заново отстроиться и таким образом устранить проблему. Моё чутье говорило, что устранение симптомов не устранит причины [заболевания]. Также я была убеждена, что мне не суждено умереть от рака, поэтому восприняла этот диагноз как вызов. Мне представлялось, что это своеобразное послание от моего организма о наличии некой проблемы, которую мне необходимо устранить. Годом ранее я присутствовала при рождении своего внука и в первые сутки его жизни держала в своей руке его крошечную ручку. Я пообещала ему, что мы проведём много прекрасных часов вместе в последующие годы и что я всегда буду рядом. Теперь он привлёк моё внимание к этой проблеме, чтобы я решила её и смогла сдержать своё обещание.
В первое время после постановки диагноза мои близкие сосредоточились на изучении разнообразной информации о раке груди, его возможных причинах и рекомендуемых методах лечения, а также на поиске естественных холистических методов терапии и возможных изменений в образе жизни, которые с наибольшей вероятностью дадут положительный эффект. Нужно было выяснить, какие существуют возможности, чтобы я смогла принять продуманное решение и избрать наилучший способ действий. Я была убеждена, что правильно будет приложить все возможные усилия, чтобы дать своему телу необходимые инструменты, которые позволят мне двигаться в направлении полноценного здоровья. Наши масштабные исследования дали мне не только необходимые для этого знания, но и уверенность в том, что я совершила правильный выбор.
Моя иммунная система была ослаблена воздействием внешних факторов, и ещё сильнее ослаблять её представлялось мне бессмысленным. Я решила, что смогу помочь своему организму самостоятельно исцелиться от рака, если буду укреплять свою иммунную систему посредством натуральных питательных веществ, в которых она нуждается, а также насыщать свою кровь кислородом посредством спортивных занятий и свежевыжатых соков из фруктов и овощей. Тот путь, на который я вступила при поддержке Алана и своей семьи, сам собой вылился в более здоровый, осознанный образ жизни и в страстное стремление делиться нашими обширными знаниями и опытом с другими людьми.
При поддержке моего врача-натуропата мы разработали режим лечения, в основе которого лежал холистический подход к уму, телу и духу. Этот интенсивный режим лечения включал: внутривенную иммунотерапию; инфракрасную детоксикационную терапию; обогащение организма кислородом посредством озонотерапии, осознанное дыхание и аэробные упражнения; визуализацию, медитацию, позитивное мышление и духовное измерение; а также получение организмом максимального объёма питательных веществ из соков, проростков пшеницы и живых продуктов.
В течение шести месяцев, последовавших за постановкой диагноза, я проводила в натуропатической клинике по три часа в день пять дней в неделю и проходила там терапию, направленную на укрепление иммунитета. Лежа под капельницей, я обычно старалась расслабляться и использовала это время, чтобы углубиться в изучение своей болезни.
