– Я знаю где она. Увидимся позже, – отрезал флибустьер и покинул корабль под удивленный шепот команды.
Говорят, что нужно слушать свое сердце. Но никогда не говорят о последствиях. Что слушать человеку, у которого в груди пустое место в самом буквальном смысле? Интуицию? обращаться к здравому смыслу? Первая говорит об опасности, второй предупреждает о готовности ко всему, вплоть до смерти. Обычно подобные ситуации, о которых приходилось слышать из рассказов моряков и читать в книгах, повествовали о выкупе, шантаже и смертном бое. Но что ждет Себастьяна? Неужто Скользкий Ник решил поменяться снова? Или все таки русалки устали хранить сундучок?
Вечер длился целую вечность. Капитан не знал чем себя занять и просто слонялся по прибрежной линии поглядывая на корабли в компании бутылки рома. Он оценивал боеготовность и внешний вид суден в целом. Паруса, спущенные для ремонта, трепались ветром. Матросы, спешащие отплыть и освободить порт для вновь прибывших, бегают как муравьи из стороны в сторону и что-то друг другу кричат. Деревянные бока облепили моллюски, в бою они очень помогали закрывая собой слабые места. Но его галеон превосходил всех и каждого, кто стоял на причале.
Ближе к полуночи Себастьян отправился на поиски условленного места. Оно было ему хорошо известно, ведь когда-то у того самого льва он имел удовольствие проводить вечер в компании портовой шлюхи. Эх, времена бурной юности… Капитан обошел вокруг статуи и отошел в тень прислушиваясь к любому звуку, однако вокруг было тихо, как в гробу.
– Не прячься, – проскрипел чеё-то голос спустя четверть часа, когда Себастьян уже начал сомневаться к тому ли льву он подошел. Вокруг никого не было видно и даже шаги не отдавались в тишине, однако тень, прямо за памятником, давала понять о присутствии кого-то еще.
– Давай сразу к делу, – рыкнул флибустьер.
– А поиграть? – ответил голос.
– В прятки?
Наступила тишина. Де Альдана напрягся, все его чувства обострились, нарастала тревога. Вдруг из под низких крон деревьев начали появляться фигуры – женщины, судя по тому, как лежали мантии на плечах и бедрах. В походке всех троих он узнавал движения Аделаиды и, потеряв бдительность лишь на секунду, вышел из тени. Перед ним в мгновение ока предстал Скользкий Ник со своей самой мерзкой улыбкой. Позади него игриво двигался хвост черта.
– Нет-нет-нет, – прошипел он, – Подходить нельзя. Они сами все сделают.
– Что ты задумал?
– Все просто: угадай, кто из них твоя, и уйдешь свободным человеком. Не угадаешь – она станет моей.
Черт расхохотался потирая ладони словно муха на тухлом мясе. Себастьян оскалился. Все три фигуры опустили капюшоны и капитан обомлел: три Аделаиды, выглядящие как одна. Их движения были настолько согласованы, словно это было одна девушка у двух зеркал. Чертовщина какая-то, не иначе!
– Как я должен это сделать? – стоя на расстоянии примерно десяти шагов спросил мужчина.
– Смотри сквозь, капитан! Ты знаменит своим чутьем, но поможет ли оно тебе сейчас? Могу дать подсказку, но она дорого будет стоить…, – Скользкий Ник скакал вприпрыжку словно предвкушая свою безоговорочную победу над простым смертным.
– Что ты хочешь?
– Я забираю хваленый талант выживать при любой волне, а ты узнаешь кто третий лишний! – Ник расхохотался и присел на ветку дерева. Он словно знал, что игра закончится прямо сейчас.
Себастьян увидел под ногами черту, которую по негласному правилу нельзя было пересекать. Он смотрел в глаза каждой из трёх Аделаид и видел в них одну. Они, в свою очередь, молчали и не двигались. Лишь иногда их веки опускались будто от усталости, но все было настолько синхронно, что даже пугало.
– Не молчи! Давай скорее! Мне уже не терпится забрать то, что принадлежит мне и, может быть, прихватить твое! – Ник горел в нетерпении и начал елозить на одном месте.
Флибустьер понимал, что любой его неверный шаг может привести к полному провалу, а посему ошибиться никак нельзя.
– Ее здесь нет, – ответил Себастьян со всей своей уверенностью.
Ник спрыгнул с дерева и начал мельтешить вокруг девушек. Он явно нервничал, его глаза были прикрыты в злобном прищуре.
– Ты уверен?
– Абсолютно.
По щелчку пальцев две из трез фигур растворились в воздухе, а на глазах третьей появились слезы. Но она продолжала молчать просто уставившись на Себастьяна.
– А это кто? – заливаясь диким смехом спросил черт.
========== Скользкая дорожка ==========
– А это кто? – заливаясь диким смехом спросил черт.
– Ты мне скажи, – демонстративно сложив руки на груди ответил Себастьян.
Скользкий Ник начал нервничать. Флибустьер понимал, что напротив него стоит точная копия Аделаиды, но что-то в глубине души не давало ему признать ее. Вроде бы все то же самое: волосы, глаза, поза, смело вздымающаяся грудь при каждом вздохе…
– Твое последнее слово, любимец волн? – прошипел Ник.
Себастьян шумно выдохнул.
– Ну и чего ты опять тут уселась в гордом одиночестве? – спросила Крис.
Аделаида подняла голову на подругу и грустно улыбнулась.
– Как так получается, что на одном корабле мы не можем найти друг друга, но при этом умудрились встретиться в одном Карибском бассейне? – задумчиво спросила она.
Кристина пожала плечами и гоготнула по старой памяти как мальчонка. Иногда она возвращалась к своему образу дерзкого юнги, в то время как на самом деле была ранимой и не по годам мудрой девушкой.
– Едва ли я могу ответить на этот вопрос. Но, полагаю, размер ударного линейного судна все таки меньше, чем целое море.
Девушки спустились по трапу на причал. Они как один осмотрели фальшпалубы и золоченое покрытие бортов что так привлекали взоры зевак.
– Знаешь, – начала Аделаида уводя Крис вглубь города на вечерний променад, – Однажды Шимус сказал мне, что “Море – это кровь и слезы. Труд, боль, отвага и постоянное чувство, что смерть дышит в затылок”.
– Очень на него похоже, – хихикнула Кристина.
– Так вот, я только сегодня поняла, что он был чертовски прав! Мы столько потеряли! А как много раз я разбивала руки об узлы… И смерть несчетное количество раз действительно дышала не просто в затылок, но и смотрела прямо в глаза…
Крис вдохнула поглубже до боли знакомый запах города. Здесь ей были знакомы все углы и закоулки, а разнообразные ароматы напоминали о том или ином этапе жизни. Здесь, в уже родном порту, ее не знали как Кристину – статную, почти дворянского происхождения особу. Лишь особый говор и знание морских терминов, а так же ругательств, выдавали бы ее как видавшую виды мореплавательницу. Благодаря Аделаиде и Себастьяну ее речь, манеры и походка стали стремительно меняться к лучшему, что было диковинкой для тех, кто знал бывшую проститутку задолго до падения Флинта.
– К чему ты это? – наконец спросила Кристина.
– Я чувствую себя как-то странно. Что-то меня гложет, но я не понимаю что. Будто нависла какая-то беда. Но ты оглядись! Все спокойно: тишь, да гладь, да божья благодать. Все так странно…
– Очень туманное объяснение, – ответила Кристина, – Выпьем?
Девушка указала на многим известный кабак. В его стенах девушкам наливали бесплатно, а мужей спаивали до беспамятства. Странная особенность заведения, но вот такие правила.
– Да, определенно. Только совсем немного. Мне нужно увидеть Себастьяна будучи в нормальном состоянии.
– Неужели ты переживаешь что он закатит скандал? – прыснув от смеха поинтересовалась Крис.
– Вовсе нет, – выдохнула Аделаида и смело распахнула дверь в питейное заведение. Ее одолевало ощущение тревоги и беспокойства, основания для которых так и не пришли на ум.
– Помнишь, как я сделал тебе предложение руки и сердца? – спросил Себастьян девушку, стоявшую чуть поодаль от него.
Аделаида немного замешкалась, но тем не менее ответила уверенное “Да”.
