Елизавета

Так, Кольцова, давай поднимай свою задницу и топай домой. Ну, почему последние два года мне приходится заставлять себя сворачивать подготовку к следующему уроку и буквально выпинывать себя из лицея в направлении дома?

Наверное, потому что брат опять притащил к нам моего бывшего мужа, и они устроили в квартире очередную вечеринку с выпивкой и девочками. Слава богу, от бывшего хватило мозгов вовремя уйти, а главное не родить ему ребенка и не прописать его в квартире. А вот младшего братца лишить единственного дома я не могла. Нет, духу мне, быть может, и хватило бы, но он единственный, кто у меня остался.

Мама с папой разбились на машине восемь лет назад, и я осталась одна на руках с несовершеннолетним братцем. Потому, наверное, растерялась и вышла замуж за Суркова. Потом, когда разводилась, пришлось кучу документов переделывать, чтобы вернуть свою девичью фамилию.

Но после моего развода, неясно почему, мой братец начал часто выпивать именно в компании Володьки. До этого Мирон, вроде бы рос нормальным парнем, но сейчас стал просто невыносим. А в последнее время вынес из квартиры все, чтобы спустить это на выпивку. Надеюсь, что на выпивку. Хотя нет. Уже не надеюсь, так как пару раз уже находила тонкие шприцы, валяющиеся на полу.

И деньги у меня тоже исчезают, стоит им появиться дома. Вчера вообще умудрился мою карточку обналичить. И это за две недели до нового года. Очередной новый год…. Не хочу.

— Елизавета Петровна. — Окликнул меня мужской голос, едва я вышла из здания лицея.

— Марат Тимофеевич? — Я нацепила на лицо дежурную улыбку и повернулась к директору лицея. — Вы что-то хотели?

— Да, я…, - мужчина замялся. — Вы домой сейчас? Вас подвезти?

Ну, как знала, что он решил все-таки за мной приударить. Вот только пятидесятилетнего мужика в ухажерах мне не хватает для полного счастья.

— Я бы хотела прогуляться сегодня. Погода чудесная. — Ответила, пытаясь говорить убедительно.

Он с сомнением посмотрел на сугробы, которые намело за последние сутки, и снова повернулся ко мне.

— Но я бы не желал, чтобы моя самая лучшая сотрудница шла пешком по такому ветру. Я настаиваю, чтобы подвезти вас. — Вот не зря он историк с уклоном в литературу. Говорит всегда так, что хочется повеситься от помпезности момента.

Я тяжело вздохнула и поежилась от холодного порыва ветра.

— Хорошо, Марат Тимофеевич. Сегодня действительно не та погода, чтобы гулять. Я согласна, чтобы вы меня подвезли до дома. — Блин, надеюсь, это не будет расценено, как приглашение под мою юбку.

Первые пять минут мы ехали в директорском Киа Рио молча, что меня вполне устраивало. Но это, видимо, был максимальный лимит выдержки моего спутника.

— Елизавета Петровна, так как сегодня пятница, я бы хотел пригласить вас куда-нибудь поужинать. — Предложил директор.

— Простите, но мне сегодня некогда. — Я устало вздохнула и посмотрела на часы. Девять вечера.

— А завтра? — Не унимался он.

Я поправила очки и опустила взгляд на колени.

— Марат Тимофеевич, я не думаю, что у меня вообще будет на это время. — Как можно деликатнее попыталась ему отказать.

Мужчина только усмехнулся.

— Это не значит, что я не буду вас иногда приглашать. Вдруг у вас все-таки появится на меня хоть немного времени.

Так, как мы уже подъехали к моему подъезду, я быстро попрощалась, проигнорировав его последнюю фразу, и вышла из машины. Не давая себе думать о неприятностях, которые могут ожидать в родной квартире, быстро зашла в подъезд и подошла к двери на первом этаже. Та была открыта. Аккуратно ключами поддела ручку и распахнула ее.

Так и думала. В квартире опять стоял дым коромыслом, а на кухне раздавался громкий женский смех. Интересно, кого сегодня Мир приволок развлекаться? Не раздеваясь, прошла к своей комнате, и открыла ее ключом и вошла в свое убежище, где последние два года пряталась от всего этого бедлама, в который превратилась моя жизнь.

Бросила сумку на стул и, как была, в одежде, опустилась на заправленный диван. Как же меня это все достало. Как же я хочу, чтобы этого всего не было. За стеной раздался громкий смех. Надоело. До чертиков.

Резко встала и отправилась на кухню, разгонять этих всех….

— Это кто? — Поинтересовалась пьяная и явно несовершеннолетняя деваха, сидящая на коленях Суркова, тоже заглянувшего на огонек.

— А это, хорошая моя, Лизка-крыска пожаловала. Ну, здравствуй, дорогая. — Он пьяно подмигнул мне и громко заржал.

Проигнорировав бывшего, я обратилась к Мирке, который тискал в другом углу какую-то очередную ледю.

— Когда это все закончится? — Брат заторможено повернулся на мой голос и скривился.

— Лизка, ну чего ты опять начинаешь? Ну, подумаешь, погуляли немного. Глянь, и Вовка тут. Ты же его хорошо знаешь, так что я пригласил в гости знакомых. — Мелкий начал оправдываться, при этом глупо хихикая.

— Так, Мирон! — Психанула я. — Или уходят они, или я! — Нервы реально не выдержали сегодняшнего дня.

— Уходи! — Он равнодушно пожал плечами и отвернулся.

Ах, так? Я резко развернулась, но меня успех схватить за руку Сурков. Причем за запястье, и сильно сжал, зная, что у меня останутся синяки.

— Отпусти, — прошипела я.

— Крысь, ну хорошо же сидели. — Вовка, кажется, лучше понял всю серьезность ситуации.

— Если не отпустишь, доделаю то, что не доделала на прошлой неделе. — Пообещала я и вырвала руку. Блин, опять болеть будет.

— Стерва. — Донеслось мне вслед.

Ага, помнит, как я его сковородкой отходила, когда он пытался меня к холодильнику прижать в прошлые выходные.

Забежала в комнату, схватила сумочку, запихала туда бутылку шампанского, которую коллеги подарили еще на день рождения. Закрыла комнату на ключ и выбежала из квартиры.

Куда я брела, не знаю, так как, как только вышла из подъезда, из глаз покатились слезы. Что же мне сейчас делать? Квартиру снимать не на что. Жить негде. В двадцать восемь лет у меня даже мужика нет нормального, чтобы решил хотя бы часть этих проблем. Нет, тот же Марат Тимофеевич с радостью бы решил мою проблему с жильем, но вот становиться начальственной подстилкой не могу, не хочу и не буду. Лучше уж замерзнуть насмерть вот на этой детской площадке.

Я огляделась. Каким-то образом я забрела в совершенно незнакомый двор, и сейчас стояла посреди детской площадки. Так как ветер был все еще сильный и холодный, то я посчитала адекватной идею забраться на крытую горку, где не достанет пронизывающий до костей сквозняк.

На горке действительно было теплее. Тем более я обнаружила, что перчаток не взяла. Слезы на щеках заледенели, и стягивали кожу. Да, наплевать! Нашарила в сумке бутылку, дрожащими руками сняла фольгу и начала открывать. Через минуту моих стараний раздался хлопок, и я наконец-то припала к игристой жидкости. Выпила залпом почти полбутылки, морщась от щекотки в носу от пузырьков. Ведь не пила больше двух лет вообще ничего спиртного, и уже отвыкла от вкуса алкоголя. Прислушалась к себе. Ничего. Сделала еще несколько глотков и разочарованно уставилась на зеленое стекло. Шампанское оказалось теплым, что, кстати, радовало при такой погоде.

Сколько я просидела на этой горке не знаю, но только начала чувствовать, что ноги начинают неметь. Блин, а это не очень-то приятно, умирать замерзнув. Может быть, есть более быстрый способ? Поднялась на дрожащие ноги, и снова приложилась к бутылке. Вот зря. Я тут же потеряла равновесие и ухнула в скользкий желоб одного из ответвлений. Пока катилась, от души поорала на весь двор. А это, оказывается здорово, кататься с горки. Давно же я не делала такого.

Когда горка закончилась, я проехала на попе еще пару метров и затормозила, ударившись о большую машину, которую кто-то припарковал близко к площадке. Машина тут же мигнула веселыми оранжевыми огоньками и истошно заорала: