Спустя время, с меланхолией на перевес, пришёл куда хотел. Разделся. Залез в ванную и сидел в тёплой воде около получаса, смотря только в одну точку на стене. Подобрал и обнял колени, не отрывая взгляда, прикрыл ими несчастный рот. Страдания и отчаяние вихрем кружились внутри, но не выходили наружу. Через три десятка минут, когда вода окончательно остыла, Виктор, всё-таки, решил помыться и привести себя в порядок. Справился за десять минут. После, надел халат, спрятал в карман блокнот и поплёлся обратно. По дороге, встретил двух горничных и чуть не сгорел от стыда. Подобный его вид не должны были видеть. Эти мокрые волосы, наброшенный халат с небрежно завязанным узлом, домашние тапочки. Молодой человек сжался от вида двух дам, что шли напротив. Виктор жалобно попятился назад. Опустил виноватый взгляд и прикрыл его ладонью. Женщины, что издалека заметили сына работодателя, опустили головы и поспешили по своим делам. Разминулись.

- Из-з-звин-н-нит-те... - тихо вышло из него.

- Я жалкий... - промелькнуло в голове.

Домработницы удалились. Молодой человек стыдливо посмотрел по сторонам и поспешил к себе в комнату, прикрыв глаза ладонью. Зашёл. Закрылся. Несколько минут отходил. Когда немного пришёл в себя, ещё раз вытер голову судорожными движениями и оделся, взяв одежду из шкафа, рядом со столом и стеллажемстеллажом полным наград и кубков, что стоял аккурат напротив кровати. Теперь, Виктор был похож на цивилизованного человека, в рубашке и брюках. Чёрные ткани резко контрастировали с его белой кожей и бледными глазами. Неохотно подошёл к зеркалу, чтоб причесаться, но увиденное отобрало любое желание делать это. Лицо в отражении было абсолютно несчастно и подавленно. Печальный взгляд выглядывал из-за опущенных бровей. Уголки губ, так же, ползли вниз, слегка выкатив нижнюю губу. Глаза наливались слезьмислезами, а лоб, в напряжении, обзавелся парой морщин. Бледность распространялась на абсолютно всё лицо. Кожа, губы, пустые глаза. Разве что, пятна под этими глазами были чёрные. Молодой человек отвернулся. Он не хотел смотреть на этот ужас ещё раз. Отражение только усугубляло настроение. Но причесаться, всё-таки, надо было. Виктор бессильно стиснул зубы, взял гребешок в одном из ящиков и, не глядя в зеркало, зачесал всё назад. После, убрал тонкую расчёску на место. Спокойно достал из халата блокнот и положил на стол. Лишний раз видеть своё отражение не хотелось, так что набросил на раму халат и закрыл всю стеклянную поверхность. Настроения или желания делать что либо не было, но надо было. Пересилил себя, взял блокнот и вышел. Спустился в гараж. Найдя авто, открыл и достал пистолет из бардачка, вместе со вторым магазином. Отправился обратно. Никого по дороге, не удивило оружие в руке у холерика с плохим настроением. Все жители давно привыкли, что Виктор может расхаживать с пистолетом и ничего более. Оружие всего-лишь было. Молодой человек не собирался целиться в кого-то, а тем более стрелять. Поднялся. На столе разложил полотенце и начал разбирать пистолет, раскладывая все детали как по линейке. После, принялся чистить его, смазывать и заряжать. За таким делом быстро успокоился и немного абстрагировался. В середине процесса вспомнил о Яне. Задумался и поник.

Приятель же, всё ещё сопел в подушку, лёжа на животе и смотрел яркие сны с участием Мерседесов и Агаты.

Через десять минут, в комнату постучали. Виктор озадачился. Вытер руки об угол полотенца. Вяло подошёл и открыл. На пороге стоял Вилл. Лакей уже был при полном параде, в своем синем костюме и белой рубашке с бабочкой. Молодой человек звал на завтрак. Гонщик кивнул и негромко начал:

- Сп-пппп... - с каждой новой запинкой голос становился всё тише и отчаяннее, - па-ссс-сиб-ббб... - звук практически исчез, опустил голову, - бо...

Виктор тяжело вздохнул. Лакей повторил отчаянный звук и печально сообщил приходить через пять минут. Молодой человек ответил небольшим кивком. После, Вилл ушёл, оставив знакомого наедине. Тот вернулся в комнату и не знал куда себя деть от отчаяния. Закричать? Завопить? Зарыдать..? Он не понимал, что делать и как общаться. Тяжело и с дрожью выдохнул. Быстро закончил с пистолетом, собрал его и отправился мыть руки, после - в столовую. За длинным деревянным столом уже сидели все родственники. Это были дедушки, бабушки и отец. Хозяин дома сидел во главе, спиной к окнам. Место Виктора было напротив, рядом с грозным дедом, с которым он был сильно похож, и бабушкой по маминой линии. Молодой человек сдержанно кивнул всем в знак приветствия и сел. Возле стены, слева от него и входа, с руками за спиной стоял Вилл. Лакей был с приподнятой головой и взглядом куда-то вверх. В комнату зашёл дворецкий. Строгий мужчина в чёрном смокинге и очках, объявил о начала завтрака. Занесли немногочисленные блюда. Виктор, без энтузиазма, осмотрел тарелки. Казалось, начинало пахнуть чем-то вкусным. Молодой человек положил закрытый блокнот на край стола, перенёс тканевую салфетку себе на колени и опустил печальный взгляд. Бабушку запеспокоилазабеспокоила эта хандра. Заглянула в любимые глаза и негромко спросила:

- Что случилось, внучёквнучек? Не заболел часом?

Тот отрицательно покачал головой. Дед, так же посмотрел на него серыми глазами:

- Ты сильно размяк, в последнее время.

Виктор мог только согласиться с этим. От болезненной правды, сильно сжало в груди. Он слегка отклонился назад и с болью проглотил воздух.

- Виктор, тебе плохо? - взволновалась пожилая дама.

Внук никак не реагировал.

- Вызвать скорую? - интересовался старик.

Молодой человек мотнул головой. Вздохнул и поднял несчастное лицо. Перед ним оказалась тарелка с салатом. Увидел беспокойный и пристальный взгляд отца. Опустил голову. Глаза скользнули по блокноту. Резко схватил его, опустил на колени, открыл пустую страницу и начал писать. Сваты переглянулись. Папа озадачился. Гонщик быстро закончил и протянул текст деду. Тот взял блокнот. Достал из нагрудного кармана очки, надел. Начал читать про себя:

- Я в порядке. Не могу говорить.

Виктор только неловко крутил ручку в пальцах, взволнованно ождая реакции. Родственник невкозмутимо протянул записку бабушке. Женщина удивилась, но взяла и так же прочла, надев очки. После, вернула внуку. Тот слегка успокоился. Оставил записную книжку на коленях вместе с пером. Дед задумался. Снял очки и повернулся к ребенку, пряча оправу в карман:

- Из-за чего это? Давно перестал говорить?

Виктор снова принялся писать. Отдал текст родственнику. Тот прочёл с очками на лице:

- Сегодня кошмар приснился.

- И точно в день рождения такое... - досадно вышло из бабушки.

Молодой человек ничего не хотел говорить. Он печально смотрел на блюдо с салатом и не понимал хочет ли есть вообще. Общее настроение праздника, к которому готовился весь дом, куда-то улетучилось. Приглашенные гости, что желали поздравить именинника, только беспокойно наблюдали за ним, а сам виновник торжества хотел исчезнуть и стереть этот день из памяти. Когда блокнот, снова, вернулся к его владельцу, молодой человек взглянул на блюдо и выдохнул. Его начало подташнивать. Виктор опустил глаза и написал ещё одну записку. Родственники по обе стороны, наблюдали и заинтересованно ждали нового послания. Но этот текст был не для них. Закончив, Виктор с кислым и неловким лицом повернулся к лакею. Еле слышно начал:

- Ввв...

Ему было стыдно за свои жалкие и неудачные попытки.

- Вв-ви...

Лакей опустил голову. Испуганные и застыженные глаза смотрели точно на него. Молодой человек забеспокоился.

- Ви-ил-ллл...

Взволнованно подошёл. Виктор с опаской, осмотрел стол. Все глаза были на нём. Гонщика начало трясти. Эти взгляды казались осуждающими. Они призиралипрезирали его недостаток и слабость. Покраснел. Горло пересохло и зажалось. Он хотел исчезнуть, улетучится, провалиться сквозь землю. Вилл согнулся возле его стула и негромко, взволнованно спросил:

- Виктор, что с Вами? Я могу как-то помочь?