— Зоя, что там с ней, — навстречу ей спешила Даша, — где Иринка?

— Сказали, что увезли отсюда в другой бордель, якобы, она сама выразила свое желание. Вот поэтому, я прошу тебя, Даша, не делать глупостей и подчинятся их законам. К сожалению, мы с тобой не можем ничего изменить, будет только хуже для нас.

— Почему только вам, — рядом стояла Марго, — девчонкам тоже не нравиться такая жизнь, как в тюрьме.

— Чагла сказала, если будем слушаться, нас отвезут на море.

— Я уже не верю этому, — Марго устремила взгляд вверх. — Дождь идет такой мелкий, а то надоела эта сушь. У нас на родине зима, я любила кататься на лыжах, даже в соревнованиях участвовала. Эх, сейчас бы одним глазком посмотреть на свой детский дом. Я только его и вспоминаю, другого дома у меня не было, да и будет ли когда-нибудь. Вы простите, девчонки, что так вела себя по началу. Нам так разрисовали наше проживание за границей. И работа будет, и деньги заработаем, приедем домой богатыми. А что на самом деле, ты права была, Зоя, в рабстве мы и здесь даже хуже, чем в тюрьме. Только вместе колючей проволоки высокий забор, за которым бурлит жизнь. Слышите разговор турок совсем рядом с нами. Здесь у них улочки узкие, они только пешком по ним ходят. Дома друг к другу налеплены. Не то, что у нас, детский дом стоял обособленно, вокруг него было столько земли. Мы обрабатывали ее, сажали огород, деревьев плодовых много. Эх, сейчас бы туда попасть, послушать завывание ветра и звон капели по крыше, — на глазах Марго выступили слезы.

— Не плачь Марго, мы обязательно попадем домой, — гладила ее по голове Зоя. Вот только одно волнует, где Иринка?

Что-то сердце с утра волнуется у нее. День еще ничего, на людях была, а пришла домой и раскисла. Доченька, милая, где ты? Она постоянно звала ее в мыслях, но никто не отвечал. Они каждый день ходили с Валей на прогулку, чтобы отвлечься от плохих мыслей. Димка сегодня у бабушки, она его из садика забрала. Пойти к Вале, переговорить с ней, а то волнение не проходит. Хотела постучать, но увидела, что дверь не заперта изнутри, хотя после ухода Алексея Валя постоянно ее закрывает.

— Хозяйка, ты дома, что это ты с распахнутой дверью сегодня.

— Лена, проходи, полюбуйся на нашу картину, не бойся, иди в зал.

— Алексей, а ты как тут оказался, ты же у Ларисы жил? — у Лены глаза полезли на лоб.

— Удивлена, вот и я, придя домой удивилась. Я только перед тобой пришла, еще раздеться не успела. Говорю, зачем пришел, молчит. Разделся до майки, ну прямо, как дома. Смотри, какой ладненький, все на нем внатяжку, красавец. Как стропила ходячая, герой-любовник. Зачем пришел, расскажи нам, а то мы не понимаем? Или решил жить сразу с двоими, одну неделю тут, другую там, как падишах. У, сволочь, — Валя подошла к нему и ободрала ему лицо, по щеке побежала кровь.

— Зачем ты так, он пришел домой жить, — из спальни вышла свекровь.

— А-а-а, тяжелая артиллерия подтянулась, что побоялся, один не справишься со мной, приложись кулаком покрепче и я упаду, — Валя припала к плечу Лены и разрыдалась. — Они издеваются надо мной, я и так на грани срыва, нервы не выдерживают.

— Привыкай, он никуда не пойдет, будет жить дома, — сказала свекровь, — квартиру он получал и здесь прописан. Ничего плохого не произошло, человек понял и раскаивается.

— Как все просто у вас, ушел, побыл там неделю и вернулся домой. А меня вы спросили, нужен ли он теперь мне такой. Не нужен, я никогда не прощу его, так и знайте. Я уже свыклась с мыслью, что буду жить с детьми, и никто кроме них не нужен мне. Кстати, а где они, что-то я их не вижу?

— У нас они, с дедом сидят, пусть сегодня ночуют, чтобы не видеть и не слышать всего этого.

— Пусть бегут домой, пока совсем не стемнело, я у них уроки не проверила. Уходи Алексей, иди туда, где был, где любил и был любим. У нас уже ничего этого с тобой не будет, ты для меня пустое место и мне неприятно видеть тебя.

— Пойдем пока ко мне, успокоишься, обдумаешь все, — сказала Лена.

— Что здесь думать, придется мне с детьми к родителям уходить, не смогу я так жить.

— Присядь на диван, сейчас что-нибудь на стол соберу, — Лена засуетилась. Давай выпей, только не буянь дома, ты хорошо его пометила. Завтра все увидят его царапины и скажут, что ты молодец. У нас никто не одобрял их связь, ругают все. И Лариса тоже непутевая, любовь у нее, да никого она не любит. Не успели одного посадить в тюрьму, она тут же другого подцепила, потому что рядом, на глазах был, пей, чего сидишь.

— А можно я у тебя останусь, вот тут на диванчике прилягу, я тебе не помешаю, Леночка.

— Свекровь твоя пошла домой, согнулась вся, горе не красит. Какой позор на все наши дома, да на все село, нас тут все знают. Сейчас твои дети прибегут, и ты тут сама не останешься, а по мне так хоть совсем переходи жить. Моего нет, позавчера собрала сетку с одеждой и выгнала. Жалко, но и себя жалко, да и сын его совсем не видит. А он подрастает, какой пример ему будет.

— А ну их совсем, пусть живет в квартире, места много, мы и его любовницу у нас разместить можем, — Валя заплакала.

— Вот и хорошо, не нужно держать все на сердце, поплачь и легче станет. Но только на время, что-то я не туда поехала, со своими разговорами.

— Лена, смотри, кто пришел, а ты говоришь, разошлась, — на пороге стоял Костя.

— Явился, не запылился и с той же сеткой. Все видно, Валя смотри, вон трусики торчат, вот рубашка. А вот носки, какая сетка была на виду, в такую и набросала.

— Костик, милый, где же ты раньше был, — пошла ему на встречу Валя, — выгнала она тебя, а ты бы сразу ко мне. Место мужа свободно было. Пришел бы сегодня Алексей, а ты на диване лежишь

— А куда он уходил, я не знаю ничего, — удивился Костя? — Лена, прости меня, я исправлюсь.

— Бери, Лена, пригодится в хозяйстве, нечего такими мужиками разбрасываться, а то я возьму. Явимся под ручку домой, не одному ему любовниц иметь.

— Ох, насмешила, Валечка, ты посмотри на него, любовник, дрожит как осиновый лист, от чего не поймешь. Марш в ванную, смывай с себя всю грязь, а то и правда, уведут.

— Все у тебя будет хорошо, я надеюсь Лена, он понял, исправиться.

— Сама выгнала и думала, куда он пойдет, где ночевать будет, на дворе зима, морозы.

— Пошла я, скоро дети придут, не хочу его видеть, хоть бы из своей комнаты не выходил, пока мы спать не ляжем, — и Валя заспешила домой.

Пришли дети, улеглись спать. Валя прилегла рядом с дочкой и прикрыла в спальне дверь. Всю ночь не спала, слышала, как вставал муж, чем-то гремел на кухне. Кушать захотел, по кастрюлям шарит. В холодильнике колбаса и сыр есть, перекусит. Как жить в одной квартире бок о бок с ним, постоянные стычки будут. А раньше, как жили, он по месяцу не разговаривал. Ничего нового не произошло, будет жить ради детей

Из-за небольшого шторма, рыбаки не могли выйти в море. Хозяин лютовал, срывались все его планы. Да и рыбакам от этого плохо, хоть несколько рыбешек, да несут домой. Тем и живут, хозяин денег почти не платит, так иногда гроши, чтобы не умерли с голоду. У рыбаков одна еда, суп с рыбой, да кусочек лепешки, это когда есть мука в доме. Назар распрощался с рыбаками и тропинкой пошел домой. Путь его лежал через небольшую редкую рощицу. Он шел и думал, как свести концы с концами. Сейчас покушают вяленую рыбу, он всегда ее держал на черный день. Муки осталось совсем немного, нужно идти на базар и подкупить. Но для этого нужны деньги, а их у него нет. Детей с Айше у них не было, все умирали после рождения. Они обращались к врачу, но ничего конкретного он им не сказал. Дома в рыбацком селении разбросаны друг от друга на приличное расстояние. Чего не скажешь о городских домах, они как бы слеплены друг с другом. И могут так тянутся целыми кварталами. Он почувствовал, что кто-то на него смотрит, оглянулся девушка, скорчившись сидит на земле.

— Ты кто такая, откуда, видно не наших кровей?

— Скажу вам честно, я сбежала из борделя. Мне помогли и привели сюда, а дальше не знаю, что делать, пропаду я, меня могут найти и снова возвратить туда. Спасите меня, пожалуйста!