Огни окончательно погасли. Только чернота внизу. Отсюда все казалось совсем другим. Мне очень нравилась эта часть пути. Будто все, что внизу, исчезло. Никого больше нет. Я один. И медленно проявляющиеся чернильные росчерки поддерживающих конструкций, на фоне сначала смутно видимого неба. В какой-то момент оно вдруг становится таким огромным и на его фоне совсем хрупкими и ненадёжными кажутся конструкции. Оно такое настоящее. Завораживающее. Великолепное само по себе. Все по сравнению с ним смешная по своей наивности подделка. Кричащая, дешевая и неубедительная.

Переходное помещение. Квадрат пустого пространства шагов в двадцать. Выйти из лифта, проверить одежду – все ли плотно застегнуто. Натянуть перчатки и маску. Но, когда я уже потянулся к ней, остановился и передумал. Открыл дверь и вышел наружу.

Ветра не было. Но я все равно в первое мгновение задохнулся. Не от холода, хотя он обжег мне лицо, а от непередаваемой свежести воздуха. Будто не дышал до этого.

Какая же здесь тишина. Не верится, что так бывает, когда вспомнишь о ней. И темнота совсем другая. Насыщенная. Наверное, это самое точное определение. Это не просто отсутствие света. Это что-то живое, что невесомо дышит тебе в лицо, обманывает твои глаза. С усмешкой следит за жалкими попытками разогнать и побороть ее.

Хотя сегодня темнота не была такой всепоглощающей. Яркие звезды. Снег казалось, сиял сам по себе, отражая их свет. Лун уже не было видно. Такой свет очень обманчив, я уже знал это. Четко видны на фоне неба, черные силуэты скал слева. Хорошо видна снежная долина впереди и справа. Но я почти не видел себя. Едва руку мог рассмотреть, хотя поднес ее почти к самому лицу.

В это время через весь небосвод, начинаясь за моей спиной, прокатилась волна северного сияния. Это трудно описать тому, кто никогда его не видел. На небо как будто накинута прозрачная вуаль, и время от времени по ней пробегает рябь. На изломах, складках становятся видны разноцветные всполохи. Насыщенно синие, лиловые, зеленые, красные. Цвета переливаясь, сменяют друг друга быстро. То едва заметные, то вдруг яркие, хрустально прозрачные. Непередаваемо красиво. Смотреть на это можно бесконечно. Я даже не заметил, как замерз – все смотрел и смотрел на всполохи на небе.

– Мой принц, – раздался голос Хенны.

– Уже пора?

– Да, завтрак уже подают.

– Кто там?

– Ваша мать еще не проснулась. Отец, не задержится надолго.

– Нилсин?

– Она не ночевала во дворце.

– Опять?

– Мне связаться с ней?

– Не нужно. Я скоро приду. Приготовь все.

Новый день начинается. Пора уходить. Я подошел к краю площадки. Слева рельеф приподнимался, звезды начали уже гаснуть и скал что там находились, сейчас почти не было видно, они сливались с уже почерневшим на горизонте небосводом. Но я слишком хорошо знал, что там и смотреть было совсем не обязательно, чтобы видеть. Я все время пытался угадать ту точку, хотя и понимал – невозможно с такого расстояния, что-либо увидеть. Но все не мог оторвать взгляда.

Ее коммуникатор все еще там. И он все еще не отключен. Я так и не смог его найти.

*****

Отец уже покинул столовую, когда я вошел в нее. И это было не очень хорошо. Потому что мать была здесь. Значит помощи мне ждать не откуда. Я не очень рассчитывал, что удастся избежать этой встречи. Не смотря на сообщение Хенны. Зная мою мать, я не сомневался, что она специально ждала подольше, чтобы в последний момент оказаться здесь и именно сейчас. Напрасный труд. Я вовсе не избегал ее.

– Милый, – она протянула руку, и я подошел, чтобы пожать ее и поцеловать подставленную тут же щеку. – Как ты спал?

– Спасибо, хорошо, – и я направился к своему месту.

Как приятно, что здесь все так официально, никакой приватности. А значит двух завтракающих людей, разделяет несколько бесполезных метров свободного пространства в виде вычурно сервированного стола.

– Ты бледный, – пристально рассматривая, она чуть поджала губы.

– Вот как? Я прекрасно себя чувствую.

– И холодный, – сказано было совсем другим тоном и вот он, как раз и был здесь холодным.

– Что ты имеешь в виду? – я занялся завтраком.

– Ты будешь вечером на приеме? – она снова заговорила мягким голосом. – Ты же не забыл?

– Как я мог? Конечно, я буду.

Это ее полностью удовлетворило. Даже странно. Кажется, вечером меня что-то ожидает.

Моя мать чудесная женщина и я очень ее люблю. Но иногда мне хочется, чтобы она любила меня немного меньше.

Каким бы идеальным принцем я не был, она чувствовала фальшь. И это не давало ей покоя. Я ничего не мог с этим поделать.

– Ясмина Вей. Ты помнишь её? – спросила она во время ничего не значащего разговора.

Вот оно. Я не сомневался, что она затеяла этот приём не просто так. Интересно она хотя бы осознает, что совершает одну и ту же ошибку, раз за разом?

– Нет. Кто это?

– Ты должен её помнить, вы же учились вместе.

– Правда?

– Она на год или два младше.

– Тогда говорить, что мы учились вместе, слишком громкое заявление.

Более чем громкое. Когда я учился, только на моей параллели числилось несколько тысяч человек. Как я мог помнить кого-то, даже не с моего курса?

– И, тем не менее, вы встречались.

– Возможно, – смысла спорить я не видел.

Наверняка встречались, ходили по одним и теми же коридорам, сидели в одних аудиториях. Но это совершенно не важно. Повод для того, чтобы вечером восстановить это знакомство, найден. Вся суть упоминания сводилась к этому. Очередная кандидатка. Чем она привлекла внимание моей матери? Молода, красива, из хорошей семьи, свободна. Что со мной? Молод, красив, из более чем хорошей семьи, свободен. Идеальное совпадение. И моя мать на её стороне. Она, которая почему-то считает, что изменение четвёртого пункта в списке моих достоинств, что-то изменит, и сейчас искала на моём лице… Что? Она ясно понимает, что я не буду с ней спорить, хотя и прекрасно понял, что она затевает. И, тем не менее, она выглядела разочарованной. Совсем немного.

– Пятнадцать минут, – прошелестел у меня в ухе голос Хенны.

– Я должен идти, – с завтраком тут же было покончено, и я поднялся.

Ещё один поцелуй. Взгляд из-под ресниц украдкой. Изучает и явно что-то задумала. Уверена в победе? Я не ждал, что она так просто сдастся.

Расписание утренних встреч сегодня плотное. Придётся постараться. Уже сидя в перемещателе, я снова подумал о матери. Всё-таки ей удалось выбить меня из колеи. Перебирая в голове наш разговор, я никак не мог понять, чем же.

– Ясмина Вей. Покажи мне её.

Одновременно с этой фразой я активировал экран, прикоснувшись к виску. Справа вспыхнуло несколько значков, будто зависших в воздухе передо мной. Хенна тут же вывела на экран фото. Секунды хватило, что бы понять, что даже если я её когда-то видел, то совершенно не помню. Я тут же выключил виртуальный экран и забыл о ней. Что же меня беспокоило?

Утро плавно перетекло в день. Благодаря тихому голосу Хенны, что давал мне подсказки, все встречи я провёл безупречно. И все же я был немного рассеян сегодня. Мне не без труда, но удалось это скрыть. Имена, подробности, мелкие детали жизни тех, с кем я встречался, подсказанные ею, создавали образ идеального будущего правителя. Я помнил все и сам, но сегодня без моей помощницы мне было бы гораздо тяжелее. Я смог преодолеть этот день и не выдать своего состояния.

На приём я немного опоздал. Впрочем, это не избавляло меня от обязанностей вежливо улыбаться, приветствовать и изображать радость от встречи с теми, кто на самом деле радости этой у меня не вызвал.

Мама постаралась, приём был организован безупречно. Как впрочем и всегда. Место выбрано со вкусом. Большая оранжерея, где были организованы столы для фуршета. Огромные двери все были распахнуты, и можно было выйти сад на открытой трассе. Он будто плыл в воздухе. Внизу сверкали огни ночного города. Музыка лилась, как пряное вино, мешаясь с ароматами ночи.