— Я слышал ее несколько раз на «Америка Ищет Таланты», — признался Дэвид Хассельхофф. — Но я думал, что эти парни заставит ее работать на себя.

— Да, — сказал Алан. — Это была страсть, которую я искал. И прошлой ночью все свелось к одному мальчику, как его зовут…?

— Я знаю, о ком ты говоришь. У него такие волосы… — начала Эдит.

— Оу, это Лиам, — сказала Конни. — Он такой милый, правда? С прической Бибера?

Гарри осмелился взглянуть на Лиама, который, прищурившись, смотрел телевизор. Гарри начал волноваться, что если еще один человек прокомментирует его волосы, он просто сбреет их к херам.

Такое случалось и раньше.

— Нет, не Биберовские волосы. Кудрявые, — сказала Эдит. — Гарри?

— Гарри, — подтвердила ведущая.

Стайлс почувствовал, как его обнял Луи. Мать с гордостью посмотрела на него через стол. Сам Гарри был бы счастлив, если бы они продолжили говорить о Лиаме.

— У Гарри есть голос. А еще мне очень понравилась его повязка, — сказала Эдит.

— Значит, белый жилет однозначно «нет», а повязка — «да»? — спросила Конни. — Знаешь, я не думаю, что Луис Уолш согласился бы с тобой. Но с тобой толпы девочек-подростков в Великобритании.

— Почему все так одержимы блядской повязкой? — пробормотал Зейн.

— Удачи в выяснении этого, — сказал ему Гарри.

— А еще Луи, — внезапно сказал Алан. — Я знал, что есть причина, по которой я должен был запомнить это имя. Он сделал эту песню.

— Луи? — спросила ведущая, недоуменно оглядываясь. А потом рассмеялась. — О, ты имеешь в виду Луи из One Direction? Это о нем ты тогда говорил? Не о Гарри и Лиаме?

— Ну, эти двое просто великолепны. Должен признать, что они все такие. Я чувствую, что мы как девочки-подростки, выбирающие нашего любимого члена бойз-бэнда, — Алан печально всем улыбнулся. — Но именно Луи кто заставил меня поверить в эту песню. И здесь Х-фактор, все ведь сводится к этому, не так ли?

— Почему Гарри так выглядит?

Гарри отвернулся от телевизора и увидел, как их потерявшийся, пятый, мальчик, неторопливо подошел к столу.

— Как выглядит? Как он выглядит? — спросил Луи. Он отступил и толкнул младшего в плечо, заставляя обернуться. Его взгляд тут же смягчился, когда он его увидел. — О, ты улыбаешься.

Шатен прижал палец к его щеке, где, как Гарри уверен, была ямочка.

— Гарри улыбается, потому что они сказали, что у нас есть Х-Фактор, — Луи повернулся, чтобы сообщить Найлу.

— Потому что они только что сказали, что у Луи есть Х-Фактор, — поправил Лиам. Но в его голосе не было ни капли обиды.

— Они сказали, что у нас есть Х-фактор, — сказал Гарри. Он повернулся к Луи и закусил губу. — И они сказали, что у Луи есть Х-Фактор. Конечно, я улыбаюсь.

— Это еще одна вещь, которой не было восемь лет назад, не так ли, Гарри? — спросила Энн. На ее лбу появилась сочувственная морщинка.

— Да, в прошлый раз мы пели другую песню, — сказал ей Зейн. — ‘You Are So Beautiful’?

— Этого все равно не могло случиться, — сказал Найл.

— Они бы не говорили о том, как страстно Луи пел ее, — сказала Энн.

— Но Луи уже умел петь так, будто плакал, — сказал Малик. — Гарри сказал, что Луи пытался научить его этому.

— Конечно, но ведь не имело значения, как он пел, правда? — сказал Найл с фальшивой непринужденностью в голосе. — Только не с выключенным микрофоном на все соревнования.

На мгновение воцарилась тишина.

— Верно, — сказал Зейн. — Черт.

Луи прищурился, отвечая на холодный взгляд Найла.

— …так кого ты выберешь, Эдит? — спросила Конни в телевизоре позади них.

— Думаю, One Direction, Мэтт и Ребекка в финал.

— Ты согласен с этим, Алан?

Наконец Томлинсон отвернулся от Найла и вздохнул.

— Ну, может, я и знал пару трюков, но, несмотря на громкость микрофона, вряд ли кто-нибудь услышал бы меня, если бы не этот парень.

Он улыбнулся матери Гарри и толкнул его локтем.

— Лу, это неправда, — Гарри нахмурился.

— Сколько раз ты не спал почти всю ночь, работая со мной? — спросил Луи.

Гарри заметил, как Энн выгнула брови, и простонал.

— Мам, не так.

— Далее после рекламы, — сказала Конни. — Конкурсанты иногда уклоняются от вопросов, но есть один человек, чья работа — заставить их говорить. Он носит длинный анорак⁵, его голос глубок, как океан, и я никогда не видела его глаз, но я представляю их пронзительно синими со вспышкой стали. Это… Икс-Террогатор.

Робин пришел, чтобы забрать Энн. Гарри отклонил их предложения отвезти его и одного или двух других мальчиков обратно в дом и выпроводил их, так как было достаточно поздно для поездки на север.

Xtra-фактор, проигрывающийся на телевизоре рядом с ними, вероятно, только наполовину закончился, а афтепати все не утихала. Свет приглушен, музыка становилась все громче, бар все еще полон. В другом конце зала началась импровизированная танцевальная вечеринка.

Но никто из парней, кажется, не в настроении для этого больше, чем Гарри.

Луи и Зейн ушли, чтобы проверить их машину. Лиам ушел, чтобы попрощаться с родителями. А Найлу… бармен протягивал пиво. Гарри обиженно посмотрел на него, когда тот вернулся к столу.

— Как ты заставил его тебя обслужить? — спросил он.

— Я ирландец, — Хоран просто пожал плечами.

— В этом нет никакого смысла.

Хотя, после многих лет, свидетельствующих об этом, Гарри, вероятно, должен быть менее удивлен особой магией Найла, когда дело доходит до этих вещей.

Хоран сделал большой глоток напитка, а затем протянул пинту Гарри.

— Кто самый кокетливый в доме? — донесся искаженный голос детектива с экрана телевизора, привлекший внимание Гарри.

Он знал, что этот отрывок был опубликован в интернете несколько дней назад, но он все еще не мог в это поверить. Он вернул Найлу пиво и повернулся к телевизору. Он рассеянно осознал, что Найла утащили, чтобы уладить некоторые дебаты между Шер и Мэттом.

— Знаете, раньше я думала, что это Гарри. Но я думаю, что на самом деле это Зейн.

— Зейн, без сомнений.

— Зейн. У него такая душевная атмосфера R&B.

Гарри зажал рот кулаком. Он думал о том, как Луи спустился вниз после разговора с ним вчера утром. Как он не только понял две проблемы для Гарри и Зейна, но и составил план и завербовал других мальчиков, чтобы они выполнили его, пока Гарри ждал, когда освободится душ, который, очевидно, был пуст.

— Ну, раньше я думал, что кокетничает этот парень, — сказал Луи на экране телевизора. Он смотрел на экранного Гарри, и в его голосе слышался вздох, но на губах играла нежная улыбка. — Но, оказалось, что все дело в этих кудрях. И эти нахальные ямочки, — на экране шатен посмотрел на экранного Зейна и сказал: — Без сомнения, самый кокетливый — это вот он.

— Да, девушки всегда идут к нему.

— И наоборот.

— Определенно наоборот.

Гарри покачал головой в ответ на ухмылку Зейна. Они могут увидеть, что происходит с их образами отсюда. Но сегодня им, похоже, все еще сходит с рук смена ролей Гарри и Зейна.

Луи, честно говоря, не переставал его удивлять.

С того дня, как они встретились на открытом прослушивании, Гарри знал, что он потрясающий, умный, веселый, добрый, подтянутый, обаятельный и… ну, наверное, все хорошее, что есть на свете. Он уверен, что если бы он спросил Джемму, она бы с радостью угостила его полным отчетом с того дня.

Он все еще такой же, каким Гарри считал его в шестнадцать лет. А еще он сложнее, чем Гарри мог себе представить.

Он нежный, теплый и заботливый, но он также знает, как нажимать на кнопки людей — и делает это все время.

Гарри видел, как он отказывался извиняться, когда был неправ, и отказывался прощать, когда был прав. Он видел, как он набрасывался на людей, которые этого не заслуживают, и он видел, как он рисковал своей жизнью ради незнакомца. Он видел, как он переступал черту, защищаясь.

Он видел, как Луи смешил весь мир, и его сарказм был острым, как нож. Он видел его мелочным, требовательным, эгоистичным и вспыльчивым. Он видел его громким, обаятельным, хрупким и неуверенным в себе.