Она наполнила медом рог и протянула ему.

— Мне нужно многое сказать тебе, сестра. — Он отпил глоток. — Но сначала я хочу спросить кое-что, — и он в упор поглядел на Манса: — Она твоя пленница?

— Что?! — вырвалось у Лианны. «Так вот что он думает!»

— Нет, — ответил Манс. Он не улыбался, но в глазах, заметила Лианна, плясали смешливые искорки.

Бен, казалось, удивился.

— Значит, ты отпустишь ее без выкупа? — спросил он с сомнением в голосе.

Манс слегка наклонил голову, разглядывая его в ответ.

— Отпущу куда?

— Домой. Лиа, — твердо сказал он, — я пришел забрать вас с Джоном домой.

«Он не сказал Бену, что мы живем вместе», — дошло до Лианны. Отвернется ли от нее брат, когда узнает? Что ж, самое время выяснить.

— Мой дом теперь здесь, — сказала она.

— Здесь? — Бен с непонимающим видом обвел рукой задымленный шатер, такой убогий по сравнению с самым маленьким замком. — Лиа, я говорю о Винтерфелле! Разве ты не хочешь вернуться?

Она молчала, не в силах подобрать слова, и он продолжил:

— Ты сама просила помощи, помнишь? Прости меня, что я не откликнулся сразу, но теперь тебе и Джону ничего не мешает вернуться. Я провожу вас до Черного замка и отправлю послание Неду, дальше он о вас позаботится.

Манс слушал его, кусая губы. То ли развлекался, то ли злился.

— Забавно, — сказал он. — Вы, поклонщики, обвиняете вольный народ в том, что мы крадем ваших жен — хотя по обычаю никогда не крадут чужих женщин, только дочерей. А ты, получается, явился в мой шатер, чтобы украсть мою жену?

Настала очередь Бена изумленно восклицать:

— Что?!

Лианна глубоко вдохнула и сказала:

— Он мой муж.

Глаза Бена расширились. Он дернулся, будто от боли, расплескав мед из рога, и тут же миска с горячим супом опрокинулась ему на колени. Бен глухо выругался.

Лианна вскочила:

— Пойдем со мной. Тебе нужно переодеться и проверить, нет ли ожогов.

Бен провел рукой по жирным потекам, испачкавшим черное сукно его бриджей.

— Мне не во что переодеться.

— Могу одолжить свои штаны, Старк, — предложил Манс. — Для дорогого гостя и родича ничего не жалко.

Лианна внутренне поморщилась от скрытой в его словах издевки. Но Бен спокойно возразил:

— Вряд ли у тебя еще остались черные. А одежду других цветов дозорные не носят.

— В самом деле, — Манс криво усмехнулся. — Ты мне напомнил, Старк, отчего я оттуда ушел. Плевать, что мир вокруг рушится, самое главное — быть одетым по уставу.

Воздух в шатре, казалось, заискрил и начал потрескивать. Серая Звезда внимательно разглядывала мужчин, насторожив уши.

— Крушение мира устава не отменяет, — кивнул Бен. — Кроме того, прости мне мою откровенность, но мне претит носить одежду дезертира.

Торф в ведрах горел все так же жарко, но Лианна вдруг вся словно заледенела. Ей показалось, что еще немного, и двое дорогих ей мужчин бросятся друг на друга, и она не понимала, как этому помешать.

— А мои возьмешь, дядя? — Джон отложил пустую миску. — Мне они велики, тебе будут как раз. И они почти черные… в темноте.

На миг в шатре повисло молчание, затем Бен слегка улыбнулся и встал.

— Давай, племянник. Посижу в темноте, пока моя одежда не высохнет.

И сразу будто разжалась ледяная рука, сжимавшая сердце, и пропало оцепенение. Лианна отдернула полог:

— Пойдем.

3.

Палатка, которую Лианна использовала по большей части для хранения и приготовления снадобий, была маленькой и тесной, загроможденной горшочками с медом и рыбьим жиром, мешками с корой и высушенным мхом. С потолка свисали пучки лекарственных трав, заставляя наклонять голову.

— Чье это жилище? — спросил Бен.

— Мое, — ответила Лианна и, перехватив удивленный взгляд, который он бросил на едва помещавшееся среди всех этих вещей узкое ложе, добавила: — Здесь спит Джон. У него пока нет жены и своего шатра.

Джон как раз достал из-под шкуры, служившей ему одеялом, штаны из оленьей кожи, которые она шила ему на вырост. Лианна протянула их Бену:

— Держи. Я подожду снаружи.

Но, когда она собралась выйти, брат перехватил ее запястье.

— Сестра, — он с напряжением вглядывался в ее лицо, — если он держит тебя силой…

— Нет. — Она мягко высвободила руку. Но брат не собирался легко сдаваться.

— Он дезертир, Лиа. И он не принц Рейгар. Он просто одичалый с большим самомнением и самозваным титулом. Я могу понять, почему ты влюбилась тогда, но сейчас…

— Этим самозваным титулом называют его и к югу от Стены, а значит, не такой уж он и самозваный, — тихо, но твердо возразила Лианна. — А что до его дезертирства… то я — последний человек в этом мире, который стал бы его в этом упрекать.

Брат посмотрел на нее с удивлением, будто почувствовав ее невысказанные мысли. Но сейчас она не желала объясняться или оправдываться. Ему нужно было переодеться, ей — собраться с мыслями. Поэтому она лишь качнула головой и вышла из палатки.

Но спокойно подумать у нее не получилось: снаружи ждал Манс. Не успел за ней задернуться полог, как он обнял ее.

— Зачем ты злил его? — спросила Лианна, привычно уткнувшись в его плечо, чтобы найти в тепле его тела убежище от мороза, уже щипавшего ей щеки. Его старый плащ, который она штопала уже много раз, пропах горьковатым дымом, а под ним угадывались запахи кожи и железа.

— Плохой из меня переговорщик, — сказал Манс извиняющимся голосом и погладил ее по волосам. — Может быть, у тебя выйдет лучше.

Лианна отстранилась.

— А если я решу вернуться? Уйти с ним? — она с вызовом посмотрела на мужа, чьих мыслей и намерений сейчас не понимала, и это ее вдруг разозлило. — Что ты тогда будешь делать?

— Хотел бы я, — медленно произнес Манс, — быть таким же благородным, как лорд Старк, и сказать тебе: ступай со своим братом, дорогая, так для тебя будет лучше и безопасней. Но я не такой благородный, каким хотел бы быть.

Он вдруг нехорошо усмехнулся, добавив:

— Нет, вру. Даже не хотел бы, — и с силой заключил ее в поистине костедробительные объятия. Лианна успела только тихо пискнуть, когда его губы накрыли ее. Поцелуй обжег ей рот, но этот жар был приятным и желанным. На этот раз она смогла отодвинуться, только когда Манс отпустил ее. На губах остался пьянящий вкус крепкого меда, и ей захотелось его слизнуть.

— Нет, ты не такой, — она качнула головой, — и я рада этому. Я никуда не уйду. Опасность нужно встречать вместе и не прячась, лицом к лицу. Я надеюсь, Бен это поймет.

И она снова вошла в палатку.

Бен, в кожаных штанах, которые пришлись ему почти впору, сидел на шкурах. Рядом Джон на корточках сосредоточенно затачивал свой маленький меч. Он был ему уже слишком короток, с грустью подумала Лианна. Как и ее собственный «Разящий врагов», остающийся пока безымянным клинок Джона был легким и тонким, так что Манс иногда в шутку звал его иголкой, созданной для женских рук. Джон от его слов каждый раз отчаянно краснел. Лианна знала, как ее сын хотел сражаться длинным мечом, пусть даже при его росте ему пришлось бы носить его за спиной, но железное оружие в Застенье было редкостью. Его либо привозили из набегов, либо снимали с трупов убитых дозорных, и ни один такой меч не мог сравниться прочностью и остротой с изделием Миккена. Лучше были разве что легендарные мечи из валирийской стали, секрет изготовления которой был давно утрачен.

Бен тоже обратил внимание на меч и клеймо на нем.

— Теперь понимаю, как Миккен сразу узнал тебя, — сказал он. — Ты не должен был тогда убегать. Нед бы принял тебя с радостью. Никакая опасность тебе не грозила.

— Роберт Баратеон тоже принял бы меня с радостью? — Джон отложил камень, закатал рукав куртки и провел лезвием вдоль руки, проверяя остроту. Взмахнул клинком, смахивая тончайшие волоски, и спрятал меч в ножны. — Как моего отца?

Бен поморщился.

— Я не знаю, что тебе известно о тех событиях. Все не так просто. Таргариены своими преступлениями вызвали гнев большей части Семи Королевств, что и послужило причиной Восстания. Роберт победил принца Рейгара в честном поединке. И это после того, как тот похитил твою мать — его невесту.