— Да ладно тебе, Нед, — хохотнул король. — Только ты, чудак, способен считать себя связанным родством с плодом изнасилования. Такое ведь для знатного рода — позор, который прячут подальше. Я вот даже не знаю, сколько у меня бастардов, хотя с их матерями все было по взаимному согласию.
— Ты бы приказал его убить?
«А как же маленький Джон? Наш племянник, он тоже жив?» — спросил он Бена.
«Не знаю, — покачал головой брат. — Этого мне выяснить не удалось. Да и на то, чтобы младенец выжил за Стеной, мало надежды».
«Но она все-таки есть».
Неду вдруг пришло в голову, что за Стеной шансов выжить для сына Рейгара, возможно, было все же больше, чем в Семи Королевствах. Пугающая мысль для главы Дома и Хранителя Севера.
Король посмотрел в лицо Неду и, видимо, сообразил, что сболтнул лишнего.
— Нет, конечно. Пусть бы жил, ублюдок несчастный, раз ты к нему успел привязаться. Довольно об этом, я вовсе не о нем хотел с тобой поговорить!
Король отвернулся, уставившись в стену, с которой на него смотрела маска Неведомого — черный овал бесполого лица с прорезями-звездами вместо глаз. Лик воплощенной смерти производил жуткое впечатление даже на храбрых воинов. Роберт лишь нахмурился и вновь повернулся к Неду.
— Мне нужен твой совет.
— Я к твоим услугам, светлейший. — Что еще можно было ответить королю?
— Джон Аррен был моим десницей все эти годы. Он говорил от моего имени, вершил правосудие, возглавлял вместо меня этот скучный Малый совет. Его смерть — тяжкий удар и для меня, и для всего королевства. Я воин, а не политик, мне бы битву, и молот в руки, вот я бы разгулялся! А все эти законы, нехватка денег, вечные просители доводят меня до безумия. Мне нужен верный человек рядом, такой же, каким был Аррен.
Роберт замолк и выжидательно уставился на него.
— Светлейший, мы ведь здесь на Севере далеки от столичной политики, — осторожно начал Нед, не совсем понимая, что от него хочет король. — Почему бы тебе не обратиться к твоему Малому совету? Любой из лордов, заседающих там, может быть достоин этой чести.
— Половина из них говорит мне то, что, по их мнению, я хочу слышать, а другие вообще несут полную чушь. Никому из них у меня нет веры.
— Даже твоим братьям? — удивился Нед. Насколько он знал, средний из братьев Баратеонов был в совете Мастером над кораблями, а младший, Ренли — над законами. — Я помню Станниса, он прекрасный воин и командир. Он смог выдержать годовую осаду Штормового предела.
— Станнис, — скривился Роберт. — Он, конечно, предан мне, но упрям и непробиваем, как стены нашего родового замка. Если что-то вбил себе в голову, его не переубедить. Он настроил против себя всех лордов, да и на меня дуется за то, что Штормовые земли я отдал Ренли.
— А что же Ренли?
— Он еще слишком молод для ответственности размером с целое королевство. И слишком похож на меня, — хохотнул король. — Только вместо того, чтобы ходить по бабам, как я в его возрасте — да я и сейчас не прочь! — он не вылезает от портных, заказывая себе новые наряды. Нет, он не годится.
Роберт помолчал, видимо, ожидая от Неда новых предложений, но тому нечего было сказать. Большую часть южных лордов он не видел со времен мятежа Бейлона Грейджоя и никак не мог знать, был ли среди них кто-то, способный сравниться достоинствами с покойным лордом Орлиного Гнезда. Впрочем, как он мог судить, основываясь на своих воспоминаниях и сведениях, доставляемых почтовыми воронами в Винтерфелл из всех углов королевства, таких людей в окружении короля больше не было.
Роберт прокашлялся.
— Я думал назначить на эту должность своего тестя…
— Тайвина Ланнистера? Нет, только не его! — вырвалось у Неда.
— Почему? — Роберт изобразил удивление. — Он — Хранитель Запада и один из самых могущественных моих лордов. И, без сомнения, самый богатый. Слышал шутку, Нед, что он даже срет золотом? — Роберт подмигнул ему, но Нед даже не улыбнулся. — И он много лет был десницей Эйриса и успешно правил страной, пока тот безумствовал.
— А потом предал Эйриса, — холодно сказал Нед. — Тот, кто мог предать одного короля, может предать и другого.
— Он — отец моей жены и дед нашим детям, с чего бы ему меня предавать? А Эйрис… тебе напомнить, что он сотворил с твоим отцом и братом? После такого только конченные злодеи могли остаться ему верны.
— Это не делает Тайвина меньшим предателем, — негромко произнес Нед.
— Седьмое пекло! — Роберт саданул кулаком по стене септы, так, что задребезжали висящие маски, и стал мерить тесное пространство широким, гневным шагом. Потом остановился:
— Проклятие на твою голову, Нед Старк, почему ты всегда прав? И не боишься тыкать этим мне в глаза.
— Светлейший, — начал Нед, чувствуя, что перешел положенные границы, но Роберт резко прервал его:
— Молчи. У меня уже в глотке пересохло от всех этих разговоров, и я хочу выпить, но сначала скажу, что решил. Мы с тобой долго были в ссоре, но вижу, это между нами ничего не изменило. Джон был мне как второй отец, но с тобой, Нед, мы всегда были ближе, чем братья. Ты — мой лучший, единственный друг, — король вдруг улыбнулся.
Нед молчал, все еще не понимая, куда он клонит.
— Лорд Эддард Старк, я собираюсь назначить тебя десницей короля.
Нед опустился на одно колено и наклонил голову, скрывая замешательство. Этим предложением, даже больше, чем уверениями в дружбе, Роберт показывал, что между ними все осталось по-прежнему. А, возможно, и пытался загладить вину в отношении Лианны и Джона. Нед помнил, что Роберт никогда не был мастером красивых слов, и тем сильнее ощущал оказанное ему доверие. Но если он примет этот высочайший пост, ему придется покинуть Винтерфелл и отправиться на юг. После того, что поведал Бен, это было совсем некстати. Нед вздохнул.
— Светлейший государь, я недостоин этой чести.
Роберт расхохотался.
— А я не оказываю тебе чести. Я хочу, чтобы ты делал за меня мою работу, пока я ем, пью и хожу по шлюхам. Ну же, Нед, не гляди на меня так, будто я принес тебе известие о гибели родственника. Улыбнись.
Нед остался серьезен.
— Светлейший государь, — сказал он, не поднимаясь с колен, — незадолго до твоего прибытия Бенджен сообщил мне, что за Стеной собирается огромная армия одичалых. Ночной Дозор же сейчас лишь тень того великого ордена, которым был прежде. Я не могу оставить Север в столь трудное время.
Король нетерпеливо отмахнулся.
— Одичалые не способны объединиться, прошли столетия с тех пор, как им это последний раз удалось. Стена, сколько там — восемь тысяч лет отражала их набеги? Выстоит и еще немного. А когда твоими стараниями дела в моем королевстве пойдут в гору, возьмешь войско — как десница ты будешь иметь такое право — и разобьешь этих дикарей, раз они так тебе досаждают.
«Он не представляет всей грозящей нам опасности». Нед попробовал убедить его еще раз:
— Роберт, эта ноша не по мне. Я не смогу успешно заниматься государственными делами, если буду тревожиться о том, что мой дом может постигнуть беда. Я знаю, что Джон годами не появлялся в своем Орлином Гнезде, доверив все дела управляющим. А Робб, мой наследник, еще очень молод, чтобы взять на себя управление всем Севером. Особенно сейчас, когда зима уже близко.
Жилы на лбу короля вздулись.
— Ты отказываешь мне?
— Я вынужден. Роберт, прошу тебя, пойми…
На миг Неду показалось, что сейчас снова разразится буря, но явным усилием воли король взял себя в руки.
— Ладно, Старк, вставай и помолчи. Подумай до завтрашнего утра. Проспись. Посоветуйся с Кейтилин. Ведь не хочешь же ты принять такое решение в одиночку? Жена тебе спасибо не скажет. Бедная женщина, столько лет терпит этот холодный край и твою унылую морду. Она вполне заслужила возможность блистать при дворе.
Нед медленно поднялся с колен. Кейтилин, конечно, согласится с ним… хотя она очень переживала из-за их с королем ссоры и из-за того, что в будущем королевская немилость могла отразиться и на их детях. И прямо расцвела, когда пришло письмо от Роберта, возвещавшее о его визите, ведь это означало полное и окончательное примирение. Он не обрадует жену, сказав, что собирается отказаться от предложения стать десницей короля. Может быть, стоит поделиться с ней тем, что он узнал о Лианне? Или с Робертом?
