Опустившись на лавочку у калитки, я откинула голову назад и посмотрела в голубое небо. Тут же взгляд захватил переплетение веток двух кленов, которые росли на нашем участке с незапамятных времен. На ветках уже набухли почки и вот-вот должны были прорезаться первые зеленые листики. На одном из кленов птицы свили гнездо. В воздухе настойчиво пахло весной. Из сада послышались голоса деда и брата. Я улыбнулась. «Хорошо бы вот так сидеть здесь и никуда больше не выходить», – подумала я.

– Майка, привет! – услышала я голос брата.

– Ну что, как поход? – поинтересовался дед.

Меня разморило на солнце, и я лениво промычала что-то неопределенное.

– Устала? – обрадовался дед, – значит, хорошо прошло.

Я кивнула, подняла рюкзак и медленно направилась к дому.

«Как прошло, своим не буду рассказывать. Мало им переживаний?» – решила я.

Сейчас мне хотелось только одного: добраться до своей комнаты и свалиться спать. Однако, подходя к дому, я почувствовала запах выпечки с кухни и чего-то еще вкусного и аппетитного. Бабушка, увидев меня, обрадовалась и пообещала накормить меня грибным супом. В ответ на это мой желудок громко заурчал, требуя дать ему обещанное прямо сейчас: оказывается, я сильно проголодалась.

В доме я с удовольствием закинула походный рюкзак в самую глубину шкафа, переоделась в мягкий домашний костюм и пошла на веранду обедать.

Съев тарелку супа и булочку с яблочным повидлом под радостным взглядом бабушки, я без сил перебралась на диван.

«Постараюсь себя убедить, что поход действительно прошел хорошо, – пронеслось в моей голове. – Не хочется думать о плохом в такой теплый вечер, да еще после вкусного обеда.

Тут я вспомнила, что кое-что пообещала Лерке. Когда мы уже подходили к моему дому, моя новоявленная подруга вдруг все-таки решила, что бы она хотела попросить в качестве так называемой благодарности за мое спасение. Ни много, ни мало, она попросила меня достать для нее на пару дней квадракоптер с камерой. Просьба меня, конечно, обескуражила, но я обещала подумать.

Лерка меня горячо поблагодарила, видимо, уверенная, что выполнить ее просьбу я смогу легко, и что для меня вполне реально прямо сегодня найти такую специфичную дорогостоящую технику в пользование на пару дней.

«Надо же, я произвожу впечатление мажорки, никогда бы не подумала», – размышляла я.

К слову, моя семья всегда жила довольно скромно. Мама – врач в городской больнице. Папа в последние годы работал в туристическом бизнесе: сначала он трудился в петербургском филиале известной туристической фирмы, а потом его перевели в Москву.

Естественно, в столицу мы переехали вместе с ним. Однокомнатную квартиру в Петербурге родители не стали продавать, а в Москве наша семья снимала жилье, потому что копила на первый взнос по ипотеке, чтобы обзавестись квартирой в столице.

Ну а «фирменные тряпки», как сегодня выразилась Лерка, я купила единственный раз в жизни в магазине «Секонд-хенд». В этот магазин, размещавшийся в подвальчике дома, где мы жили в Москве, меня затащила школьная подруга Сашка. Ее старшая сестра, увлекавшаяся чтением глянцевых журналов, регулярно туда захаживала в надежде разжиться пусть не новой, но брендовой вещью. Найдя в ворохе сваленной одежды джинсы и три свитера мировых марок размера «XXS», она несколько раз пыталась в них влезть. Но даже после двух недель строгой диеты ей это так и не удалось. Увидев меня, зашедшую за Сашкой, она осмотрела со всех сторон мою фигуру, вздохнула и отправила нас в тот самый подвальчик.

Я вспомнила с улыбкой, как шла и упиралась, но Сашка уверенно тянула за руку, приговаривая, что я не понимаю своего счастья. Моя мама тоже не поняла этого счастья, когда мы пришли домой с «обновками»: ей, врачу, казалось ужасно негигиеничным донашивать за кем-то одежду, пусть даже постиранную. Но что сделано, то сделано: деньги, которые выдали мне родители прошлой весной, чтобы я приоделась, были потрачены.

В этой одежде я и ходила уже второй год. В то время, как другие девочки в свои тринадцать – четырнадцать лет обретали новые формы и увеличивались в длину и ширину, я только еще больше худела от переживаний.

Вот мой брат, наоборот, возмужал и стал похож почти на звезду боевиков. Я невольно залюбовалась Димкой, увидев его в окне. И сразу мои мысли сразу заработали в нужном направлении: «Димка! Он всегда знает, что и где можно достать».

Помыв тарелку и поблагодарив бабушку, я выбежала в сад. Брат, как довольный сытый кот, улыбаясь, лежал в гамаке с кроссвордом. Он уже сменил свою курсантскую форму на старые потертые джинсы и связанный бабушкой толстый свитер. С понедельника по пятницу он, как и многие его однокурсники, жил в казарме, а в пятницу после учебы приезжал к нам на выходные, отъедался и отсыпался.

Чмокнув брата в щеку, я сразу задала интересующий вопрос:

– Дим, где можно взять квадракоптер с камерой?

Брат удивленно уставился на меня:

– Ничего себе запросы…

– Да я сама не ожидала, что понадобится. Причем срочно. Желательно завтра в четыре утра. Ну, или послезавтра, – торопливо добавила я, видя, как у Димки округляются глаза и открывается рот.

Брат несколько секунд смотрел на меня, затем промычал «Эммдааа», достал из кармана джинсов телефон и стал задумчиво листать записную книгу. Я скромно присела рядом на скамейку, возя ногой по земле и делая вид, что занята разглядыванием муравейника. Скоро я услышала, как Димка с кем-то здоровается и начинает осторожно озвучивать то, что я у него попросила.

– Хорошо, курсовую за тебя напишу. Заметано. Нужно снимать завтра прямо с рассвета, приезжайте сегодня, переночуете у нас, – брат немного отстранил телефон от уха, чтобы не слушать доносящиеся оттуда возмущения. – Не так уж далеко. Через три часа вас встречу, баню вам натоплю, шашлыком накормлю. Все, жду.

Димка положил телефон в карман и деланно заворчал:

– Чего только не сделаешь ради любимой сестры…

Я радостно взвизгнула, чмокнула его в щеку и побежала звонить Лерке, а брат, деланно вздыхая, поднялся с гамака и пошел в магазин за мясом для обещанного кому-то шашлыка.

Я же принялась за уборку в доме и устройство спальных мест для наших гостей, радуясь, что за домашними хлопотами могу отвлечься от мрачных воспоминаний.

Вечером Димка доставил к нам своего однокурсника Антона и его старшего брата, который работал телеоператором.

Пока Димка готовил шашлык, гости парились в бане. Потом вся компания уселась на веранде и стала смотреть футбольный матч.

В девять вечера меня уже клонило в сон. Я пожелала всем спокойной ночи и, пошатываясь, ушла в свою комнату. Уснула я сразу.

Мне снилась спокойная гладь озера. Я сидела на берегу и бросала в воду камешки. От бросков на воде образовывались круги: я наблюдала, как они медленно и плавно расходятся в стороны. Вдруг из озера вынырнула огромная голова с горящими глазами. Я в ужасе закричала и села в кровати. Отдышавшись, я поняла, что всю меня прошиб холодный пот: ночная рубашка была вся мокрая. Тут же стал бить озноб.

Я нащупала ногой тапки и вышла на кухню. В доме было тихо, только с веранды доносился мелодичный храп наших гостей. Я налила в стакан воды и залпом выпила: стало немного легче. Никто не проснулся от моего крика, значит, кричала я только во сне. Хотя бы это радовало: не хотелось, чтобы гости подумали, что их заманили в дом, где обитает сумасшедшая девочка, и сбежали обратно в город со своим квадракоптером.

Часы показывали два ночи.

«Скоро уже вставать, съемка должна быть на рассвете», – вспомнила я.

Я подумала, что надо бы вымыть голову, но почему-то мне стало страшно идти в ванную. Захотелось быть поближе к людям, хоть и спящим.

«Что ж, приготовлю ранний завтрак для всех», – решила я.

Включив плиту, я принялась готовить сырники и варить кофе.

В три тридцать, как договаривались, мы повели нашу зевающую съемочную группу на берег озера. Здесь я, наконец, узнала, зачем Лере нужен квадракоптер с камерой. Оказалось, что моя новая подруга мечтает победить во всероссийском конкурсе среди школьников на лучшее видео, посвященное Победе в Великой Отечественной войне.